– Yia-yia, он прилетит на следующей неделе. Стивен хотел бы провести здесь больше времени, но не может надолго оставить работу. Сейчас у него самое горячее время! – Дафна поднесла ко рту кусок курицы и вонзилась зубами в сочное мясо.
– И у нас тут тоже с подготовкой к свадьбе! – вставила Попи и снова потянулась за картошкой.
– Ох, Дафна mou, Дафна mou… – Бабушка принялась раскачиваться, и в ее голосе снова появились трагические нотки.
Дафна нахмурилась, понимая, что сейчас услышит.
– Дафна, я не надеялась, что ты снова встретишь любовь! И не думала, что ты сможешь начать новые отношения! Хотя Алекс и не был греком, но муж из него получился замечательный. Я и представить себе не могла, что ты найдешь ему замену! – запричитала Yia-yia, вытирая слезы подолом белого передника.
Ее слова больно ранили Дафну: она не собиралась заменять Алекса! Кому, как не ей, знать, что заменить его невозможно! Когда он умер, Дафне казалось, что с ним ушла часть ее самой. Но как человек с ампутированной конечностью привыкает к своему состоянию, так и Дафна научилась жить с разбитым сердцем. У нее не было выбора, и вместо Алекса ее постоянным спутником стала пустота.
– Никого я не заменяю! – Это прозвучало жестче, чем она рассчитывала.
– А, ну хорошо. Конечно, тебе лучше знать! – Yia-yia махнула рукой, давая понять, что не собирается спорить. Так она всегда реагировала в тех редких ситуациях, когда их мнения в чем-то не совпадали. И все же до настоящего момента их мелкие стычки происходили на почве кулинарии: например, почему тесто-фило нужно раскатывать ручкой от старой метлы, а не дорогой мраморной скалкой, которыми пользовались французские кондитеры, у которых училась Дафна.
– Kafes, ella! Я приготовлю kafes! – объявила бабушка.
– Да, kafes! Превосходно! Я бы с удовольствием выпила кофе, Yia-yia, – согласилась Дафна, радуясь этому предложению и поводу сменить тему.
– Thea Попи, ты пойдешь со мной смотреть цыплят? – Эви повисла на руке Попи, и этот вопрос был скорее риторическим: то, как девочка тянула ее за руку, означало, что она не примет в качестве ответа «нет».
Дафна попыталась вмешаться:
– Эви, перестань! Подожди немного, дай Попи выпить кофе!
– Не волнуйся, сестренка, все в порядке, – ответила Попи и сжала лицо племянницы в ладонях. – Разве я могу отказать этой сладкой девочке?
Эви подняла глаза на тетю и, мило улыбнувшись всего на мгновение, вдруг высунула язык и скосила глаза к переносице, затем вырвалась и побежала в сторону курятника.
– Ella, Thea Попи! – крикнула она на бегу. – Ella!
– Ну разве я могу устоять? – Попи подскочила и вихрем последовала за племянницей на задний двор. – Уже иду, Эви mou! – кричала она, торопливо спускаясь по ступенькам.
Yia-yia вернулась с двумя маленькими чашечками крепкого кофе по-гречески. Несмотря на полуденный зной, из-за которого одежда уже начинала липнуть к телу, кофе показался Дафне очень вкусным. В четыре больших глотка она осушила чашку и поставила ее на стол перед собой.
– Yia-yia… – начала она, изучающе разглядывая осадок на донышке. – Yia-yia, погадай мне. Так, как ты это делала, когда я была маленькой.
Это была еще одна из их общих, бережно хранимых традиций.
Обычно они садились рядышком, бок о бок, и пили крепкий черный кофе – одну чашку за другой. Бабушка гадала на кофейной гуще и рассказывала Дафне о том, что ждет ее в будущем. Дафна тоже упорно пробовала гадать. Она подносила чашку к лицу и крутила ее во все стороны. Но там, где бабушке удавалось разглядеть летящих птиц, длинные извилистые дороги и чистые юные сердца, Дафна видела лишь темный водянистый осадок.
– Да, Дафна mou! Давай посмотрим, что там у нас… – Yia-yia улыбнулась Дафне, и та, поняв бабушку без дополнительных объяснений, подняла чашку, трижды повернула ее по часовой стрелке, как научилась в детстве, затем быстро перевернула вверх дном и поставила на блюдце. Через несколько мгновений осадок стечет, и Дафна узнает свою судьбу.
Спустя две-три минуты Дафна подняла чашку и протянула ее бабушке. Yia-yia принялась разглядывать осадок, покручивая узловатыми пальцами чашку.
– Ну, что ты видишь? – спросила Дафна, придвигаясь ближе.
Глава 7
Йонкерс
Май 1995
Дафна видела, как они, спотыкаясь, ввалились в кафе. Мятые платья из тафты непонятного фасона, размазанная помада на губах, бледная кожа, худые. Ее тут же затошнило, и она начала молиться, чтобы Бог забрал ее к себе немедленно, прямо из-за кассы на барной стойке.
– Столик на шестерых, – обращаясь в никуда, произнесла высокая блондинистая девица. – Я умираю от голода, – простонала она и, запутавшись в подоле желтого платья, сшитого для студенческого бала, и стараясь удержаться на ногах, обхватила руками широкий торс своего спутника. Выпрямившись, она пробежалась пальцами по лацкану его смокинга.
– Дафна, ksipna[29], проснись! – Baba выглянул в раздаточное окошко над грилем и помахал кухонной лопаткой. – Давай, koukla, пошевеливайся! – Когда он улыбался, даже густые усы не могли скрыть, что ему недостает двух моляров. – У нас посетители.
– Ne[30], Baba, уже иду! – Послушно, как всегда, Дафна отсчитала шесть папок с меню.
Черт возьми, почему в городе, где такой большой выбор кафе, их занесло именно сюда? Почему к ней?
Она перебрала в уме свои самые заветные желания. Первое: оказаться где угодно, только не здесь. Второе: больше никогда не работать в кафе в выходные дни. И наконец, узнать, каково это, когда у тебя кружится голова от выпитого и ты прикасаешься к мужской груди, затянутой в помятый смокинг.
Но Дафна знала, что подобные удовольствия не для таких девушек, как она. Студенческие балы со спиртным и завтраки в кафе невозможны, если ты живешь в современном мире, но вынужден придерживаться устаревших традиций. Она подошла к гостям и произнесла еле слышно:
– Сюда, пожалуйста!
Низко опустив голову, Дафна повела их в дальнюю часть зала и показала рукой на самый большой столик с диванами в углу. Она отчаянно надеялась, что они не заметят трещину в виниловом покрытии дивана и не узнают в официантке свою одноклассницу.
Ребята расселись, вместе посмеиваясь над чем-то, как принято у давних друзей. Было заметно, что они еще не пришли в себя после роскошного бала.
– Кофе, – произнесли все хором, даже не потрудившись поднять глаза на девушку, которая обслуживала их за столиком.