женщине.
Когда они оба поели и выпили травяной настой, Маша вымыла посуду в маленькой металлической раковине, и теперь, расставляла чашки на полотенце. А Брок не мог отвести взгляда от уверенных движений ее рук, казалось, Маша жила здесь всегда, постоянно была рядом, он просто не замечал раньше ее присутствия.
Удивительно, ведь теперь он был совсем не против, чтобы в его логове хозяйничала случайная гостья. И вдруг шальная мысль пронзила разум, а ведь он может оставить ее себе. Просто никуда не отпустит. И никому не позволит забрать ее.
В голове у Брока тут же созрел план: она скоро уснет, а он добежит до лагеря, возьмет для нее еду и одежду, вернется обратно. Но что потом? А что, если девушка не захочет с ним быть, станет кричать и плакать? Он же не сможет заставить ее, не сможет снова увидеть страх на ее милом лице.
И еще… вдруг – это очередная ловушка, коварный план Алекса, чтобы сделать его, Брока, уязвимым, нащупать его слабое место? Череду тревожных мыслей прервал тихий вопрос гостьи:
– Скажи, а другие живут где-то недалеко? Я слышала, вас несколько таких… странных.
– Нас было четверо, но сюда привезли только нас троих. Четвертый болен, говорят, он остался где-то в военном госпитале, в Центре.
При мысли, что Маша может заинтересоваться кем-то другим, Броку стало нехорошо.
– Я вижу их иногда. Но сразу дал понять, чтобы не совались на мою территорию. Фу! Один – большой Кот с ледяными глазами. Второй ловкий Волчонок, вечно бегает вокруг, изучает мои метки. Похоже, скоро напросится на хорошую драку.
Зубы Брока снова блеснули в недоброй ухмылке.
– В них, как и в тебе есть кровь животных? – невинным тоном поинтересовалась Маша и немедленно пожалела о сказанном.
– И не только кровь… все гораздо хуже, только тебе не надо знать. Все мы проклятые отщепенцы. И я не намерен общаться с теми двумя!
– Почему ты так говоришь о себе? Если кто-то причинил тебе зло, это не твоя вина. За что же ты сам себя мучаешь?
– А за то, что не сумел вовремя сдохнуть, утащив с собой хотя бы несколько ублюдков!
Брок свирепо зарычал, сжав кулаки. Что-то неуловимо изменилось в его лице, обратив его в жуткую маску. Маша отшатнулась к двери, но передумала убегать, заметив, что грозный хозяин тоже рывком дернулся к крану и, открыв воду, стал горстями плескать ее себе на лицо и грудь.
Потом он медленно снял промокшую майку и стал вытирать ею же мокрое тело. Маша с содроганием заметила несколько широких уродливых шрамов на его спине и боку и отвела взгляд, поняв, что он смотрит на нее в упор.
– Ты, наверное, устала. Я тоже. Ляжешь на диване, я принесу одеяло и подушку.
Голос его был холодным и жестким. Поколебавшись, Маша спросила:
– А-а… здесь есть ванная комната, как в других домиках или мне можно умыться на кухне? – осмелилась спросить Маша, отведя взгляд в сторону.
– Там, – Брок мотнул головой в сторону одной из запертых дверей.
Маша зажгла свет в уборной и вздрогнула, обнаружив в зеркальном отражении свое осунувшееся бледное лицо.
"Может, это лишь новая серия моего сна… Сейчас выйду отсюда и никакого Брока вообще нет. Я одна в пустом доме, и у меня болезненные галлюцинации. Вот это был бы кошмар!"
Компактная душевая кабина и унитаз были идеально чистыми, словно ими никогда не пользовались. В маленьком угловом шкафчике аккуратно были составлены упаковки мыла и зубной пасты, а также нетронутые зубные щетки.
"Неужели он постоянно умывается во дворе дома или в ручье на дне оврага, а купается тогда где же – в озере? Точно отшельник".
Когда Маша вернулась в гостиную, на диване ее ждала подушка и свернутый плед. Дверь в другую комнату была полуоткрыта, вероятно, там находилась спальня хозяина. Не пойдешь ведь благодарить и желать доброй ночи? Нет-нет, ни за что на свете!
Поколебавшись, Маша не стала снимать джинсы и кофточку, а легла на диван прямо в одежде и, на удивление, почти сразу же заснула.
А вот Брок и не собирался предаваться заслуженному покою. Он выбрался на улицу через окно своей комнаты и до рассвета сидел на крыльце босой, в одних подвернутых походных штанах. Он жадно вдыхал пряную влагу ночного леса, отдыхающего после мощного ливня, прислушивался к возне невидимых мелких существ, начинающих просыпаться или только собирающихся ко сну.
Брок охранял покой женщины, которую уже полностью осознавал своей. Чем бы ни пришлось заплатить…
Глава 5. Разговор с Коротковым
Было уже светло, когда Маша открыла глаза и немного испуганно уставилась на незнакомую обстановку вокруг. А потом вдруг захотелось опять спрятаться под одеяло… Напротив дивана, прямо на полу у противоположной стены сидел Брок. Он рассматривал гостью покрасневшими от бессонной ночи глазами и на лице его сохранялось то же угрюмое выражение, как в первые моменты знакомства.
Отогнав от себя тягостные воспоминания, Маша нарочито бодро произнесла:
– Доброе утро! Как ваши дела? Я отлично выспалась и готова к прогулке до нашего лагеря.
Брок мгновенно поднялся, и Маша в который раз удивилась тому, как легко и грациозно двигается его большое тело.
– Я все еще думаю, как мне с тобой поступить.
– Размышляешь, не приготовить ли из меня завтрак, раз не получилось с ужином? – насмешливо спросила Маша, припоминая его вчерашнюю угрозу.
– Это плохая шутка, – нахмурился он, бесцеремонно усаживаясь рядом.
– Предлагаю просто проводить меня домой, колокольчика у тебя все равно нет, догонялки отменяются.
«Господи, что я несу, он решит, что я его провоцирую, идиотка!»
– Мне привезут все, что я попрошу. Даже колокольчик, если захочешь.
Глаза его опасно сузились, и Маша инстинктивно отодвинулась, натягивая на себя одеяло.
– Послушайте, товарищ Брок, уже утро. Ты обещал отвести меня на базу, и я тебе верю.
Несколько мгновений он боролся с диким желанием схватить ее в охапку, посадить к себе на колени и долго-долго целовать припухшие ото сна губы. Невероятным усилием воли он заставил себя подняться и отойти к двери.
– Тогда пойдем прямо сейчас.
– Хорошо, хорошо, я только быстренько умоюсь.
Через несколько минут они вышли на крыльцо вместе. Маша поежилась от лесной утренней прохлады, а Брок, похоже, совсем не замечал легкого ветерка, хотя на нем была лишь черная безрукавка, полностью открывавшая мускулистые руки. Он быстро пошел вперед, указывая дорогу, а девушка торопилась следом, стараясь не слишком отставать.
Трава после дождя была влажной, кроссовки и джинсы до колен быстро промокли, и