Первым, кто встретился мне на пути, оказался Сатана. Прогуливаясь вокруг костра, при моем появлении, инфернальный кот с легкостью запрыгнул на здоровый замшелый валун, и с хитрым прищуром, поинтересовался.
— Где гулял, повелитель?
— Соскучились? — Попытался отшутиться я, но зверя было не провести.
— Не темни, повелитель. — Косматая кошачья башка вильнула перед моим носом, и уже в следующую секунду Сатана, вскарабкавшись по куртке, разместился у меня на плечах на живым воротником. — Я же чую просто, что что — то не так. Странно от тебя пахнет.
— И как же от меня может пахнуть? — Ужаснулся я.
— Безысходностью и страхом пахнет. — Поделился зверь, осторожно. — С чего бы?
Тут получилось промолчать, и инфернальная зверюга убыла по своим делам, однако, сразу после этой встречи я увидел, как ко мне направляется Фалько. Принц — воин уже успел сходить к ближайшему ручью и умыться. Его обнаженный торс поблескивал на солнце, покрытый каплями воды, волосы были взъерошены, а бороду и усы он успел подстричь ножницами из походного набора. Устройство это было далеко от идеала, но со своей основной функцией справлялось на отлично.
— Ты не ночевал в лагере. — Заметил Фалько, поравнявшись со мной на узкой тропе.
— Эй вы, завтрак готов! — Верный Коба уже разжег костер, водрузив на него котелок, и готовил что — то среднее между похлебкой и жидкой кашей. Страшной на вид, но распространяющей удивительные ароматы.
Как только мой нос почуял угощение, а желудок протестующе заурчал, выказывая все свое недовольство по поводу пустоты внутри, я устремился к нашему крохотному стойбищу и, усевшись рядом с костром, с благодарностью принял из рук гнома миску с едой и деревянную ложку.
— Я действительно отсутствовал в лагере всю ночь. — Охотно поделился я, уничтожая предложенное угощение, да так сноровисто, что миска быстро начала показывать дно. — Я разговаривал с Гортом.
Следующие несколько минут я наслаждался завтраком в полном молчании. Казалось, даже птицы приутихли от такой вести, а ветер, терзающий верхушки деревьев — исполинов, обступивших лагерь разбойников живым щитом, унялся, и, притаившись, готов был выслушать историю моих ночных приключений.
Каша была удивительно вкусна, утро солнечным и теплым, трава зеленой, и недавний разговор казался мне в тот момент чем — то далеким и не настоящим. Был дурной сон, да весь вышел. Но чем быстрее завтрак подходил к концу, тем настойчивей в своем нетерпении становились мои друзья.
Говорил я долго, вдумчиво, вспоминая малейшие подробности своей ночной встречи. Стараясь выстроить в своей памяти в ряд каждое слово, каждый жест, каждый статический всполох, и преподносил информацию по крупицам, силясь оттянуть момент осознания масштабов обрушившихся проблем. Пока в глазах моих друзей читалась неуверенность, все шло хорошо. Когда блеснуло непонимание вперемешку с откровенным недоверием, я почувствовал неизбежное напряжение. Но случилось то, чего я опасался больше всего. Близкая перспектива краха этого мира, неизбежного конца света выбила меня из колеи.
— Я бы не стал верить этому парню. — Нехотя поделился Сатана, уютно расположившись на мшистом валуне и подставив пушистое брюхо солнечным лучам. — Такое любой наплести может. Мол, я Горт, а ты герой. Иди неведомо куда и победи страшного дракона.
— Горт, не Горт, а я бы его личность проверил. — Фалько впечатал кулак в собственную ладонь.
— А как? Кто — нибудь знает, как выглядит настоящий первый маг? — С вызовом поинтересовался гном. — Ну, хоть примерно? Высокий он или низкий, блондин или брюнет? Может он горбатый карлик с одним глазом? Чтобы быть великим магом не обязательно обладать королевской статью и девкам нравиться.
— Согласен с вами, друзья. — Я отодвинулся от костра, который стал серьезно припекать и, привалившись спиной к валуну, сцепил руки замком на затылке. — Но слова того парня хоть немного, но объясняют, почему оказавшись во времени становления магии, мы слышим о ней в контексте сказок и детских страшилок, а вместо нее самоходные экипажи, гильдии инженеров и строителей, и сложные подъемные механизмы. Я могу ошибаться, но большинство устройств в славном городе и в его окрестностях, работали либо на живой силе, либо на магии.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Я слышал, что есть портреты Горта и Марта, — вдруг нахмурился Фалько, точнее были где — то в сокровищнице моего покойного батюшки. Когда мой брат взошел на трон, он мог сделать с ними что угодно.
— Однако, эта информация нам не пригодиться. — Печально поделился я. — Мир и так уже претерпел значительные изменения, и не ясно, сколько понадобилось времени, чтобы техника пришла на смену волшебству. Портретов первых магов может уже и не существовать. Ведь их рисовали в пору расцвета обоих, а такового в ближайшие триста лет не предвидится. Скорее уж наши напишут.
— Давайте подытожим, — Сатана раскрыл свою кошачью пасть и «сладко» зевнул, показав белоснежные клыки. — Никто не знает, как выглядит первый маг, и доподлинно установить, что парень выдает себя именно за Черного, мы не можем. С другой стороны, его слова хоть как — то, но могут оправдать то, что творится вокруг. Кто за что, а я за здравый смысл, а он в его рассуждениях присутствует.
— Так, о чем вы в итоге договорились? — Поинтересовался Коба, собирая грязные миски в стопку. — Чего нам ждать?
— Он решил мне дать время на раздумья. — Пожал я плечами. — Я лично и сам не склонен верить всяким призракам, да и кидаться с головой в новую авантюру, пока мы не разобрались со старым делом, у меня нет никакого желания.
— А когда договорились встретиться вновь?
— Да завтра, в полночь, ровно на той поляне, где я увидел Горта впервые.
Ближе к полудню прибыл Зверобой, ведя за поводья двух прекрасных вороных коней. Молодые, сильные звери с прямыми спинами и играющими на солнце гривами, стригли ушами, фыркали, показывая великолепные зубы.
— Мама родная. — Фалько подошел к животным и с видом знатока осмотрел их со всех сторон, после чего резюмировал. — Дорогие лошадки, Зверобой. Таких на рынке не продают. Денег они стоят немало.
— Хорошая лошадь под седлом, что прямая дорога до дома. — Оскалился толстяк, нежно похлопывая ближайшего конягу по крупу. — К таким лошадками вопросов не будет, а уж к их седокам и тем более. Вот к вашему фургону много интересного можно предъявить.
— Я, кажется, понял твою идею. — Охотно кивнул я, невольно залюбовавшись стоящими поодаль гордыми животными. — Чем выше статус, тем проще ехать.
— В яблочко! — Главарь разбойников расплылся в блаженной улыбке, показав редкие желтые зубы. — И это вам подарок от местного баронета. Не буду называть его имя, но у парня были счеты с Твердоруким, и если бы не твое вмешательство, маг, то пошел бы он по миру с протянутой рукой.
Ближе к обеду пришли дурные вести. Брат покойного короля развил нешуточную деятельность, больше похожую на фарс. К недостроенным бастионам Илинора были согнаны все войска, часть из которых его Потенциальное Величество оттянул с границ. Когда они успели до Илинора добраться, неведомо. Цена за мою голову была поднята вдвое от прежнего веса, из — за чего в страну начали прибывать импортные наймиты, охотники за головами, что матушку родную готовы были продать за такую гору золота.
— Ехать вам пора, — резюмировал Зверобой, выслушав доклад очередных разведчиков, прибывших со строительной площадки. — Тут скоро жарко будет. Езжайте к длинноухим, только окольными путями. Избегайте трактов и застав, идите по краю королевства, и я бы рекомендовал по северному. В снега так просто не полезешь, да и народ там живет своеобразный. Королю не подчиняется, охотится, рыбачит, и очень не любит пришлых. Налог с них и то собирают раз в год, командами в сотню тяжело вооруженных пехотинцев. Было бы меньше солдат, подняли бы мытаря на ножи, и всего делов.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Для наглядности кто — то из разбойников принес карту, и ее расстелили тут же на земле, придавив края камнями.