вместе с Роуэн.
— Пожалуй, да.
— Тебе еще повезло. Арт мог бы выбрать старую вдову.
Он искоса взглянул на нее.
— Ты правда думаешь, что мне нужно жениться?
— Арт убеждал меня, что ты хочешь этого. Да неужели в самом деле ты ожидал, что я подберу неподходящую кандидатуру для тебя?
Он пожал плечами:
— Теперь, зная тебя, я понимаю, что ты бы так не поступила. Слишком уж честная.
— Но это могло стоить мне работы.
— Тогда бы я лично нанял тебя.
Она засмеялась:
— Неужели?
— Я бы так и сделал.
Она взглянула на него.
— Тогда я бы проводила весь рабочий день с парнем, который мне нравится.
— А мне нравится, что я тебе нравлюсь.
Они улыбнулись одновременно.
— Лимузин ожидает снаружи?
Король поморщился.
— Я позаимствовал потрепанный джип моего водителя.
Глаза Роуэн расширились от удивления.
— Ты сам за рулем?
— Я, слава богу, не беспомощен. Просто избалован. — Король откинулся на спинку дивана. — Поездка сюда, нахождение здесь напоминает мне о том, как еще ребенком я тайком выбирался из дома, тусовался не с теми людьми.
— Держу пари, это было сущими пустяками.
Он пожал плечами:
— Пресса вела себя весьма бесцеремонно, когда мне было четырнадцать. Я знал, что свидания станут кошмаром.
— Так вот почему ты заключил сделку и женился в восемнадцать?
Джозеф удивленно посмотрел на нее.
— Ну да, Арт проболтался, — созналась Роуэн. — Вот почему он верил, что ты будешь следовать этому же образцу. Встретишь подходящую пару и снова женишься.
— Этот парень — настоящая заноза, — простонал Джозеф.
— Так уволь его.
— Можно, конечно. Но тогда необходимо нанять сотрудников, которые следят за протоколами и тому подобным. Но чтобы не лезли в мою личную жизнь.
Внезапно Роуэн поняла, что в ее квартире все стало по-другому. Их взаимодействие ощущалось иначе. А просто они находятся не в замке. И за дверью не скрывается администратор замка. И не помешают сыновья короля. И ни один фотограф не наведет на них мощный объектив.
Впервые они действительно одни. И она в шелковой пижаме. Возможно, им больше никогда не выпадет шанс насладиться обществом друг друга.
Глава 8
Роуэн не знала, останется ли Джозеф или скажет, что пора уходить. Ей так не хотелось упускать возможность провести с ним немного реального времени.
— Не хочешь ли чего-нибудь выпить?
Джозеф взглянул на ее бокал с «Мартини», снова на нее.
— Думаю, один глоток не повредит.
Может, стоит напомнить, что, приняв алкоголь, он не сможет вести машину. И, не исключено, что алкоголь может спровоцировать у них желание сорвать друг с друга одежду. Пребывание наедине с женщиной, к которой влечет до чертиков, так далеко от его обычной жизни!
Роуэн приготовила королю «Мартини».
— Это, по сути, все, что у меня есть. Одна бутылка джина. Одна бутылка вермута. — Она протянула ему стакан. — Классический «Мартини».
— Я не любитель сладких напитков. Не предлагай мне шоколадный ликер или что-нибудь фруктовое.
Они чокнулись бокалами, отпили по глоточку.
— Чем еще ты занималась сегодня, кроме того, что мучила самого привередливого представителя администрации замка?
Роуэн рассмеялась.
— Не так уж много. Теперь, когда я вроде как перестала быть твоей свахой, у меня появилось время помочь Акселю так, как я хочу. Если, конечно, меня не уволят.
— Я позабочусь, чтобы этого не произошло.
Она поморщилась:
— Нет. Не надо.
— Верно. Ты же хочешь открыть собственную фирму.
— Да. Но увольнение — не самый удачный способ сделать это. Тем более я хотела бы находиться поблизости и помочь Акселю со сбором средств.
До этого еще три месяца. Джозеф был бы рад, если бы она задержалась в Просперити.
— Не хочу, чтобы ты вмешивался. Я в состоянии постоять за себя.
— Это мне в тебе тоже нравится.
Роуэн отнюдь не беспомощная женщина. Она — звезда и работала ради всего, что у нее было и будет. Есть в этом что-то очень сексуальное.
— Это своего рода мой фирменный знак.
— Я понял это, — Джозеф взболтал жидкость в своем стакане. — Но знаешь, это почти все, что я знаю о тебе. В то время как ты знаешь один из самых тщательно охраняемых секретов замка. Мы с женой состояли в браке по договоренности. А все предполагают, что мы попросили нас поженить потому, что были влюблены.
Он встретился взглядом с Роуэн.
— Ты должна хранить это в секрете. Лиам и Аксель ничего не знают.
Она кивнула. Король знал, что она сдержит слово. И это еще одно, что нравится ему в ней. Внезапно пришло осознание того, насколько опасно близок он к признанию, что в женщине, с которой едва знаком, ему нравится все.
— Я бы хотел узнать о тебе больше.
Роуэн свернулась калачиком на своей стороне дивана и отпила глоток «Мартини».
— Ну, когда мне было двадцать два года, я уехала в Нью-Йорк из своего маленького городка в Западной Вирджинии.
Выражение ее лица говорило о том, что в этой истории было что-то еще, однако после долгой паузы она лучезарно улыбнулась и продолжила:
— У меня не было работы, я никого не знала и потратила большую часть своих сбережений за первые же несколько месяцев. Потом устроилась на работу и нашла соседку по комнате. А потом все, что я помню, было связано с работой. Работа и еще раз работа. Боссы обратили на это внимание, меня повысили, и вскоре я уже руководила целыми направлениями. Потом «Стерлинг. Грант. Париж» предложили мне работу в их главном офисе в Париже, и я подумала, почему бы и нет?
Звучало как-то не очень хорошо.
— Почему нет?
— Почему бы не переехать в Европу, — пояснила Роуэн.
Спокойствие в ее голосе заставило Джозефа поверить, что она не убегает от чего-то, как ему показалось в связи со странной паузой в самом начале. Более того, стало ясно, что ей нравится ее занятие и она ни о чем не жалеет.
По личному опыту король знал, что у нее это хорошо получается. И тем не менее хотел знать больше, вникнуть в мелочи, которые сделали ее той, кем она стала.
— Когда ты была ребенком, у тебя была собака?
— Что? — улыбнулась Роуэн.
— Собака, кошка, суслик по имени Скиппи?
— Суслик по имени Скиппи. — Она от души рассмеялась. — Знаешь, ваше величество, у тебя странное чувство юмора.
— Легко обрести странное чувство юмора, когда полмира следит за каждым твоим шагом.
— Это повод плакать или смеяться?
— Нет. Ничего такого серьезного. Просто странно.
Зато находиться с ней наедине в ее квартире странным не казалось. И это означало, что