Читать интересную книгу За гранью - Алексей Шепелёв

За спиной у подполковника предупредительно громко и печально вздохнул непонятно как образовавшийся старший мичман — рост за два метра, вес соответствующий, человек-гора, одно слово.

— Повторяю, здесь объект госбезопасности. Я занимаюсь его внешней охраной и требую…

— Товарищ генерал, подполковник Кузьменко действительно руководит охраной объекта М-502 ВВС!

— Я не понимаю!

— Подполковник, в связи с неясной ситуацией…

Вздохнуло что-то. Так кит вздыхает — только куда тише. Офицеры подняли головы — и увидели, как из окон под антенной вырвалось неяркое пламя.

— Так… Продолжаю. Вынужден, подполковник, Вас задержать.

— Есть.

"Президент ЮЗФ.

22.09.1999.

Правительственная телеграмма. Дипломатический шифр ЮЗФ.

Зам. руководителя СБ ЮФ генерал-майору Нижниченко М.П.

НЕМЕДЛЕННО ВЫЛЕТАЙТЕ ДЛЯ РАЗВЕРНУТОГО ДОКЛАДА."

"Служба безопасности Юго-Западной Федерации.

Президенту ЮЗФ, через посольство ЮЗФ в СФ.

Шифр НСБ ЮЗФ.

Тема: Желтый дракон-00-15.

22.09.1999

Воздух!!!

Совпадает не только картина слухов, но и ряд других деталей. Немедленно вылетаю с докладом.

Генерал-майор Нижниченко М.П."

Как и в прошлый раз, многого не нашли. Как и в прошлый раз, в самый последний момент их опередили — или вычислили. Скорее всего — последнее, поскольку по всем данным, на объекте не было ни одного специалиста. Только охрана, которая, как водится, ничегошеньки не знала. А это вполне нормальная ситуация между прочим: что знала, например, охрана полигона за пару часов до взрыва первой ядерной бомбы? А ничего особенного. Неизвестный объект, который надо охранять. Имеются военные и гражданские лица, некоторые известны по портретам. А чем занимаются — кто его знает! Наверное, оружием. А может — и нет.

Достав свой комп, Мирон напечатал, зашифровал и отправил очередные сообщения и приказы.

"Служба безопасности Юго-Западной Федерации.

Президенту ЮЗФ.

Тема: Желтый дракон-00-16.

Дата: 23.09.1999.

В дополнение к сообщению Желтый дракон-00-15.

Передано с борта самолета.

Докладываю, что при моем посещении места инцидента в АНДРЕЕВСКЕ я участвовал в беседе с СЕРГЕЕМ МИХАЙЛОВЫМ, 12 лет. В целом его заявления крайне схожи с заявлениями ОЛЕСЯ УХОВА, за исключением частностей, относящихся к принципу действия его «оружия». Естественно, что СБ СФ крайне скептически отнеслась к заявлениям СЕРГЕЯ МИХАЙЛОВА, причем особый скептицизм был проявлен по отношению к заявлению о том, что он встречался с ОЛЕСЕМ УХОВЫМ в последний раз за несколько часов до взрыва. На свое счастье, я не сообщал о ОЛЕСЕ УХОВЕ сотрудникам СБ СФ и поэтому именно сейчас мы владеем несколько большей информацией. На данный момент ведется негласное наблюдение за ОЛЕСЕМ УХОВЫМ с целью проверки гипотезы "параллельный мир". Ситуация, в которой мы оказались, вынуждает отрабатывать решительно все невозможные версии случившегося, поскольку исчерпаны все возможные.

Зам. Руководителя СБ ЮЗФ

Генерал-майор Нижниченко М.П."

Дальше поработать ему не удалось. Потому, что ТАКОГО в природе не бывало.

В кресле напротив него сидел пацан. Бледный — таково было первое впечатление. С широким шрамом через весь лоб — второе. А третье было совсем уже нехорошим: под руками пацана лежала закрытая папка с грифом "Сов. секретно. Служба безопасности ЮЗФ".

Говоря откровенно, особой ценности пустая папка не представляла. Было неплохо известно, что частенько сотрудники жгут только их содержимое, а папки используют для самых разных целей. Например, держат их за задним стеклом машины — неплохая, кстати, профилактика угона. Не всякий полезет.

— Это еще что такое? — довольно сдержанно спросил Мирон.

— Я не что, а кто. Саша Волков, — очень спокойно ответил пацан. — А еще я — твой конец.

— Не зеленый что-то, — вспомнил старый анекдот Мирон.

— Не зеленый. Но все же готовься.

— К чему это?

— К неприятностям.

— Уже готов.

И нажал кнопку связи с пилотской кабиной. Поскольку в последние несколько суток спать шефу безопасности удавалось совсем немного, в возможность галлюцинаций он верил вполне. Теперь ему предстояло проверить это.

— Командир корабля Иван Тучкин.

— Зайдите ко мне в салон, чаю выпьем?

Никаким нарушением правил тут и не пахло. Подобное происходило не так уж и редко, второй пилот справлялся без всяких проблем, а истории о чаепитиях с высшим руководством страны только поднимали авторитет пилотам "Авиаотряда-ноль".

— С удовольствием, Мирон Павлинович. Через пять минут.

— Добро.

Мирон начал священнодействовать с заварным чайником — чай, чуть душицы, чуть мяты… Почему-то он еще не согрелся после промозглого Андреевска.

— Так и будем молчать, Саша Волков? Почему же ты — мой конец?

— Потому… Потому, что Вы — чекист.

— Хм… Чека была расформирована очень давно, разве не знаешь?

— Неважно.

— Ладно. А чем тебе досадили э… чекисты?

— Сперва пытали. Потом — расстреляли. Еще в двадцать первом.

Точно, бред.

— Но ведь столько десятилетий прошло, даже и страны нет, где это было.

— Разрешите? Э… Мирон Павлинович, почему же без предупреждения пассажира взяли? С меня же голову снимут!

— Не снимут — потому, что мы не долетим.

— Не долетим — значит, не долетим, — Мирон начал отрабатывать вариант "противодействия захвату", — да ты садись, Иван, в ногах правды нет, чай пей, Саша, кстати, тоже.

— Нет.

— Как хочешь. Кстати, Саша, а как ты в это Чека угодил-то?

— Пробивался из Гагр к дому.

— Еще одна страна…

— Да. Был опознан и арестован в Екатеринодаре.

— Так. А что, тебя искали всерьез?

— Да.

— И почему?

— Я же у генерала Шкуро служил! В самой "Волчьей сотне"!

— Хм… Я могу это проверить одним вопросом.

— Проверяйте.

— Точнее, послушай-ка одну песню. Сейчас, сейчас… Вот, "ныне отпущаеши", хорошо отреставрирована… Давай-ка, давай…

Малоуместен распев на пятнадцати тысячах над землей и на полутора махах. Но… Почему бы ни послушать Козловского?

— Это брат генерала. Он что, выжил?

— Выжил, выжил… — Мирону было уже почти все равно, — он прожил интересную жизнь, о его родственниках узнали только после смерти, такие дела, Саша, такие дела…

— И его слушают?

— Тебя очень удивляет это?

— Да, пожалуй.

Ожила трансляция:

— Командира корабля приглашают на рабочее место, начинаем снижение.

— Саша, пересядь к иллюминатору, заход на посадку на нашей машине впечатляет.

— Я пойду, разбирайтесь сами, — Тучкин прошел вперед.

— Мне это неинтересно, — Саша раскрыл папку. И все кончилось в яркой вспышке.

"ОФИЦИАЛЬНОЕ СООБЩЕНИЕ. СЕГОДНЯ В АВИАКАТАСТРОФЕ ПОГИБ ЗАМ. НАЧАЛЬНИКА СЛУЖБЫ БЕЗОПАСНОСТИ ЮГО-ЗАПАДНОЙ ФЕДЕРАЦИИ ГЕНЕРАЛ-МАЙОР МИРОН ПАВЛИНОВИЧ НИЖНИЧЕНКО. ЕГО САМОЛЕТ ВЗОРВАЛСЯ В ВОЗДУХЕ, НЕ ДОЛЕТЕВ ДО АЭРОПОРТА ЮЖНЫЙ-СТОЛИЧНЫЙ ДВА КИЛОМЕТРА. НА БОРТУ, КРОМЕ ГЕНЕРАЛА НИЖНИЧЕНКО НАХОДИЛИСЬ ДВА ЧЛЕНА ЭКИПАЖА, КОТОРЫЕ ТАКЖЕ ПОГИБЛИ. ВЕДЕТСЯ РАССЛЕДОВАНИЕ." ВИЛЬНЮС. 13 ЯНВАРЯ 1991 НАШЕЙ ЭРЫ. ОБЩЕЖИТЕ ПОЛКА САУ, 23.30.

— Ну что тут скажешь, Балис… Твой дед был тем еще мужиком, пусть земля ему будет пухом…

Балис и Сергей выпили по третьей, не чокаясь. Как и положено на поминках. Одноклассник Балиса, а ныне майор, Сергей Клоков, хоть и проходил службу в родном Вильнюсе, но ни о приезде Балиса, ни о смерти его деда ничего не знал. Не знал до тех пор, пока час назад не встретил на улице подозрительно знакомого капитана. Ну а Гаяускасу, весь вчерашний день занятому похоронами и поминками, тоже было не до встреч со школьными друзьями.

Балису вспомнилась старая шутка об отличии советского офицера от российского. Российский офицер был до синевы выбрит, слегка пьян и знал всё от Гегеля до Гоголя. Советский же — напротив, до синевы пьян, слегка выбрит и знал всё от Эдиты Пьехи до просто "иди ты…". Доля истины в этой шутке была, однако только доля. Помянуть деда, разумеется, без водки было никак не возможно, однако, по случаю большой занятости Сергея по службе, ограничились четвертинкой «Старорусской». К тому же не поскупились на закуску — хлеб, шпроты, сыр и колбасу.

— Расскажи, Сергей, как ты тут, что нового?

— Да все нормально. Начштаба полка САУ — для нашего возраста совсем неплохо. Командир у нас — мужик серьезный. Требователен запредельно, придирчив ужасно, но перспективы есть. Хорошие перспективы. Может, слышал — Аслан Асхадов?

— Вроде слышал что- то. Он осетин?

— Нет, не осетин. Чеченец.

— Значит, не тот… Тогда может и не слышал.