Конфликт разгорелся из-за того, что лаковые палатки отказались платить центру. Роща взял их под защиту. Зуб с пацанами долго разбираться не стал, разнёс к херам их видеосалон. Ну и пошла война. Лаку нужны были силы, один из них приходил к нам во двор, звал Витальку ходить за Лак. Приняли его там нехорошо, брат послал их подальше и с тех пор обходил нюхачей стороной. «Я к Зубу летом пойду, он знает, как жить. И ты со мной, понял?» – говорил он мне.
Но вышло так, что к Зубу пришлось идти гораздо раньше. Через три дня после того, как мы спалили эти адовы деньги, является к нам во двор Домушник, смотрящий от Зуба. Скелет, непонятно, в чём душа держится, и голова вся в проплешинах. «Кто на вокзале китайца подрезал? Забыли, чья земля железка?» Это правда: вокзал считался заповедной территорией, работать там могли только Зуб и его братва. Поезда они обчищали по наводке, самодеятельность карали. Димон нас сдал, это факт, я потом узнал, что он давно под Зубом ходил. Витальке поставили условие: вернуть то, что взял, немедленно. Деньги спалил? А чем докажешь, что не настоящие?
Жечь деньги – против законов братвы, и мы это, конечно, знали. Виталька вернулся от Зуба серый, как пепел. Что с ним там было, я не знаю, и он никогда не говорил, но давили неслабо.
На другое утро говорит мне: «Идём сегодня на Лак, хату одну почистим, будешь на шухере стоять».
Приходим к двухэтажке музейного вида, с белыми балконами. «Без отмычки обойдёмся, вон ветка на балкон свешивается». Позвонили в дверь сначала – вроде никого дома нет. Вскарабкались на старую грушу, Виталька спустился с неё на балкон, открыл стеклянную дверь. Я притих в ветках, наблюдаю. Не прошло и минуты, как он выскакивает оттуда как подорванный, в руках красная бабская сумка, и сигает не глядя с балкона прямо на землю. А из-за рассохшейся балконной двери выходит… наш батя! В трусах, накинутой рубашке и сигарету мнёт в пальцах. Я так и притух. Сижу ни жив ни мёртв. Хорошо, лето – в листьях не видно. Да он и не озирался по сторонам. Выкурил в три затяжки, сплюнул и обратно ушёл. Но эти минуты лицо у него такое было – гладкое, ненасупленное, без характера. Будто взял кто и стёр ему все мысли. Или душу на две минуты вынул, чтоб протрясти или просушить. Я таким батю ни разу не видел, даже во сне. Не мой он был в тот момент, не наш, не мамкин и не свой собственный, а чей-то. Я бы дорого дал, чтобы узнать, чей.
Конец ознакомительного фрагмента.
1
Вильгельм Гауф. «Карлик Нос».
2
Мацерация – разъединение растительных или животных клеток в тканях, результат растворения межклеточного вещества. В медицине и патологии – пропитывание тканей кожи жидкостью и их набухание.
3
Shape of You. Эд Ширан, Asylum Records. 2017.