«Засада для уничтожения осуществляется с целью ликвидации людей или разрушения соответствующего объекта. Используемые средства и методы могут простираться от применения смертельного ближнего (рукопашного) боя, стрелкового оружия, до «вызывания несчастного случая/ аварии» и использования минно-взрывных средств. Никаких рецептов для этого нет. Характер объекта, собственные возможности, а также место, время и условия — вот определяющие факторы для выбора соответствующих средств и методов».
В противоположность этому «засада для захвата» должна была служить взятию в плен людей (например, в качестве заложников) и захвату предметов. «Мешающая засада» была направлена на то, чтобы задержать планы и намерения противника. Примерами ее в учебном пособии назывались планомерное снабжение некоего объекта или проведение заседания /конференции, которым можно было эффективно помешать: в первом случае — путем нападений на обеспечивающие поставки автомобили, во втором — ударами по отдельным приезжающим участникам заседания. С особенным коварством нужно было действовать при «конспиративной засаде в рамках психологической борьбы». С ее помощью у населения ФРГ нужно было вызвать ужас, панику и неуверенность. Предусматривался следующий метод:
«Особенно подходит для этого засада для уничтожения с характером террористических действий. При этом важно, чтобы как сами действия, так и результат их непосредственного влияния на объект в засаде стали широко известны. При этом воздействие будет усилено не только по причине воздержания от скрытности действия и его воздействий, а также предотвращения, сокрытия и устранения следов и доказательств, но и распространением слухов и подобными действиями. Запланированного психологического эффекта также можно достичь, если конспиративная засада готовится и проводится таким образом, чтобы никакие следы и другие отправные точки для проведенного действия не могли быть найдены, а также тем, что постоянно и в растущем числе исчезают люди самого различного значения. При этом в зависимости от поставленной цели речь может идти либо о произвольно определенных объектах либо также о лицах из определенной целевой группы».
С немецкой основательностью авторы учебного пособия ничего не хотели предоставлять воле случая. Потому подходящие места для засад (например, в общественных зданиях коридоры, вестибюли, туалеты, задние входы, запасные выходы) так же планировались с самого начала, как и использование «бойцов» при проведении засады. «Атакующим силам» вменялись в обязанность «действия непосредственно на объекте», чтобы достичь соответствующей цели: «Они осуществляют введение в заблуждение, внезапный удар, слом сопротивления, ликвидацию, арест или захват, вывоз объекта».
При этом «силы обеспечения» должны были препятствовать каким-либо помехам. Их заданием также было устранить следы. К этому относились:
«Нейтрализация любых возможных живых свидетелей или предотвращение угрозы с их стороны. Устранение всех следов, которые указывают на цель, вид осуществления акции, количество бойцов, захваченный материал и т. д. […]: Препятствование тому, чтобы объект смог выбросить какие-либо предметы. Устранение следов отпечатков оперативно-технических устройств, автомобильных следов, следов обуви и т. д. Устранение ликвидированных или разрушенных объектов или маскировка действия, например, выдавая его за уголовное преступление. Оставление «улик» для дезориентации противника. Инсценировка другой цели с помощью соответствующих узнаваемых врагом действий, например, при копировании важных документов, которые будут оставлены противнику, но с похищением денег и автомобиля».
Практическая подготовка оперативных групп предусматривала также «отработку особых элементов конспиративной засады». Такими «особыми элементами» были «определенные ключевые действия против противника, от успеха которых зависит общее действие, например, ликвидация людей специальными средствами / методами при совершенно определенных условиях».
На секретных учебных базах РГМ/С убийству людей учили на специально для этого оборудованных полигонах — т. н. «боевых тренировочных площадках». Эти места охватывали площадь примерно 4000 квадратных метров, где размещались, в том числе, следующие технические устройства:
«Десять приборов управления стрельбищем с пультом переключения и распределителем, десять кукол-манекенов в стоячем, стоячем на коленях и лежачем положении с индикаторами попадания в чувствительных местах тела, пять кукол-манекенов в свободной и скрытой позиции для отработки ударов, закалывания и удушения, […] командно-контрольные устройства для управления системами со звуковым и световым оборудованием».
На куклах происходила тренировка убийц:
«Возможности нападения смертельного рукопашного боя могут быть самого разнообразного рода. При обучении нужно проводить специализацию на те места тела, которые полностью удовлетворяют достижению поставленной цели. Атаки ударом, рубящие и колющие удары должны направляться против относительно незащищенных, чувствительных мест тела. Следует тренировать мощь ударов, рубящих и колющих ударов, которые гарантируют непосредственный успех. Методам беззвучного сближения и беззвучного умерщвления нужно придавать самое большое значение. Применение оружия нужно тренировать на кукле, вообще приоритет следует отдавать тренировке на куклах».
На тренировках учили, как закалывать, убивать ударами и душить людей:
«Нападение с колющим оружием осуществляется: колющим ударом сверху, колющим ударом снизу, колющим ударом сбоку снаружи, колющим ударом сбоку изнутри. Нападение с рубящим и ударным оружием осуществляется с помощью: кастета, топора, лопаты, палки, рукоятки пистолета, ручки ножа, кабеля, железного прута, деревянной дубинки, шланга, наполненного песком или свинцом, мешка с песком. Удавление и удушение осуществляется со следующими вспомогательными средствами: удушение руками, крепкой веревкой, гибкой проволокой, ремнем, кусками ткани подходящего вида. […] Самыми чувствительными местами тела и головы человека являются: черепная крышка, в особенности ее задняя часть, затылок, гортань, грудная полость, в особенности область сердца, район печени, треугольник живота, район почек, половые органы и паховая область, позвоночник, глаза, носовая кость, верхняя челюсть, сонная артерия, височная артерия, подключичная артерия, плечевая артерия, подмышечная впадина, кончик подбородка, угол челюсти».
Подготовленные таким образом оперативные группы РГМ/С должны были в восьмидесятые годы действовать не только против врагов в Федеративной Республике, но при необходимости и внутри самой ГДР против оппозиции. Например, в одном документе РГМ/С за 1985 год четко определялось применение «специальных сил» для «ведения оперативных действий против внутренних врагов». Заданием отдела XXIII, наследника РГМ/С, который предусматривалось создать, было, судя по определению 1988 года, наряду с наступательным «ведением специальных боевых действий» против Федеративной Республики и борьбы с терроризмом также «срыв антисоциалистических действий враждебно-негативных сил». Специальные учебные пособия РГМ/С не делали различия между террористами и невооруженными «враждебно-негативными» людьми. Все вместе они объединялись под одним понятием «враждебные силы».
В учебном пособии «Внезапное нападение» 1988 года сказано: «Это понятие [враждебные силы] охватывает как террористических преступников, злостных преступников, применяющих насилие, (вооруженные дезертиры) и враждебно-негативных лиц, так и подрывные силы и вражеских диверсантов, с которыми нужно бороться в условиях особенной ситуации». Таким образом, специальные боевые группы Штази готовились также к использованию против беглых «враждебно-негативных» людей. Для этого планами предполагался следующий метод: «Поиск, преследование и окружение при ведении специальных боевых действий МГБ проводится, если: террористические преступники / враждебные силы смогли уклониться от проведенных специально-тактических действий; задания в рамках преследования с особым характером требуют этого». Дальше в том же учебном пособии можно прочитать: «Цель преследования […] состоит в том, чтобы настичь или обогнать враждебные силы за самое короткое время и задержать или ликвидировать их». Ни в одном из сохранившихся учебных пособий РГМ/С нет пункта с категорическим указанием, что невооруженных беглых людей нужно только задерживать, но в остальном их жизни следует сохранить. «Наступательная, чекистская борьба» не знала ни моральных сомнений, ни правовых ограничений применения государственного насилия.