Читать интересную книгу Дорога - Кэтрин Джинкс

Внезапно поддавшись приступу беспричинной паники, он выключил радио и вновь посмотрел на вершины гор. Они не двигались, чёрт возьми. Они не двигались последние — сколько? (он взглянул на часы: двенадцать тридцать семь) — последние одиннадцать минут. Это неправильно. Это не может быть нормальным. Или часы показывали неправильное время, спидометр сломался, а желудок дурачил его, или он пережил временную потерю сознания или приступ эпилепсии, продолжая вести при этом грузовик. Он практически не сдвинулся с места за последние час и сорок пять минут.

Алек попытался успокоить себя мыслями о Джанин и её перламутровых заколках для волос, её кружевных бюстгальтерах, висевших рядом с другими предметами одежды. Это было реальностью. Это было безопасностью. А сейчас он всего лишь делал свою работу, как и много раз до этого, и скоро это закончится. Он ведёт себя как последний дурак. Разумеется, он приедет туда, он должен туда приехать. Он находился на дороге, не так ли? На дороге в Брокен-Хилл? Все дороги имеют начало и конец, и Силвер-Сити ничем не отличается от них. Она построена для того, чтобы доставлять людей из точки А в точку Б за три с лишним часа — за четыре, если вести машину очень осторожно.

Беда была в том, что Алек засёк время. Очевидно, он что-то пропустил. Но что? И как? Нельзя просто закрыть глаза и немного вздремнуть, если ты ведёшь огромный грузовик с прицепом. В таком случае, можно очнуться в больнице с переломанными костями. Может быть, иногда Алек действительно спал на ходу, но он не был в проклятой коме. Хотя бы одним глазом он должен смотреть на дорогу или ему пришлось бы иметь дело с неизбежными последствиями.

Но что он пропустил?

В этот момент он вспомнил о приборе, показывающем уровень топлива, и на долю секунды оторвал взгляд от дороги, чтобы проверить его. Обычное количество топлива, которое требовалось ему для рейса в Милдуру, составляло семьсот литров: около двухсот двадцати литров на поездку туда, около двухсот двадцати литров на поездку обратно и около двухсот пятидесяти с лишним литров на экстренные нужды. Когда Алек произвёл в уме необходимые подсчёты, он выяснил, что в данный момент у него в баке оставалось приблизительно сто литров.

Это доказывало, если не принимать во внимание всё остальное, что у него были серьёзные неприятности.

* * *

Человека сопровождала собака — злобный бультерьер по кличке Маллит. Морда Маллита носила следы от побоев и укусов, но он всё ещё обладал хорошим нюхом. Он ещё мог делать свою работу. Маллит почувствовал запах мёртвого тела раньше, чем приблизился к воротам, и нетерпеливо рванулся вперёд. Но голос человека остановил его, словно короткий поводок.

— Маллит! Ко мне!

Притягательный запах мертвечины приводил пса в сильное возбуждение; по мере приближения к дому он бросался из стороны в сторону и снова возвращался к хозяину. Его когти застучали по ступенькам крыльца. Его хвост чуть не защемило захлопнувшейся дверью. Нахлынувшие запахи мгновенно захватили его — все они были связаны с едой, водой, потом, жиром, дымом. Под тяжёлыми ботинками человека заскрипел пол. Он сказал:

— Натан?

Ответа не последовало. Надрывно гудел холодильник, тикали часы; кроме этих звуков слышалось только тяжёлое дыхание человека. Он вошёл в кухню, и Маллит последовал за ним, торопливо осматривая все углы и обнюхивая нижние ящики. Одна за другой распахивались дверцы буфета. Маллита атаковали резкие, острые запахи — запах пшеничной муки, запах старого гнилого картофеля. Но ему пришлось оторваться от них, потому что человек двигался дальше.

— Маллит! — сказал он. — Ко мне Натан! Где ты? Выходи, выходи, где бы ты ни был.

Они пересекли гостиную и вошли в первую спальню. В ней находились двуспальная кровать, старый шкаф, столик и распакованный чемодан. Повсюду была разбросана одежда — женские вещи, детские вещи. Жуткою вида овечий череп лежал на тумбочке рядом с кроватью.

Человек открыл шкаф, откашлялся и снова закрыл его. Он заглянул под кровать. Он нёс с собой винтовку.

Маллит последовал за ним в следующую комнату, которая оказалась маленькой и заваленной старым хламом. Там сильно пахло табаком. Стены и потолок потемнели от застарелого табачного дыма. Кровать была небольшой, застеленной плотным тускло-коричневым покрывалом. Выдвижные ящики шкафов содержали множество разнообразных предметов: части от старой швейной машинки, транзистор, лампу, будильник, коробку с мелочью, ботинок, футляр от очков, фарфоровую собачку, хрустальную чернильницу. Платяной шкаф был набит одеждой, больше ничем. В углах комнаты собрались другие предметы, среди которых были старая сумка для клюшек для гольфа, сломанный граммофон, коробка с журналами, пепельница на подставке. Никто не прятался под кроватью, потому что там не было места. Всё свободное пространство занимали покрытые пылью вещи. Человек отвёл Маллита в ванную комнату, где они посмотрели за дверь и заглянули в плетёную корзину с грязным бельём. Из крана капала вода. После ванной они снова вернулись в холл, ненадолго остановившись в первой спальне, чтобы взять запачканную пару ботинок (шестого размера). Оттуда они вышли на закрытую веранду, где находилось множество старых газет и сломанных стульев; Маллит никого не обнаружил в том длинном, узком помещении, равно как и в фургоне, стоявшем прямо перед верандой. Дверь фургона долго не поддавалась, и её пришлось открыть с помощью молотка, взятого из гаража. Гараж тоже подвергся тщательному обыску — Маллит осмотрел каждый сантиметр свободного пространства.

Никто не прятался позади сломанного холодильника, под старым покрывалом и внутри пустого цилиндра.

— Чёрт, — сказал человек. Он снова вышел во двор и сощурился от солнца. Он казался разозлённым Маллит принялся бегать вокруг гор мусора, затем снова повернул в сторону мёртвого тела. Он чувствовал запах других собак. Запах был очень сильным — таким же сильным был запах разлагающейся плоти.

— Маллит!

Запахи оказались такими могущественными, такими непреодолимыми, что Маллит не обратил внимания на крик хозяина, пока тот не схватил его за ошейник. Он тянул его назад, ошейник сдавливал горло, и воспоминания о других похожих случаях усмирили пса. Затем ему под нос сунули грязные ботинки. Ему был знаком их запах, он наполнял собой дом, оставленный позади; он помнил его и в других домах, в машинах, даже в собственной конуре. Мальчик часто прятался в его конуре, пока Маллит натягивал прочную нейлоновую верёвку, привязанный у дома. Мальчик был чем-то вроде непрошеного гостя. Он вторгался в его владения. Маллита прогоняли в его присутствии с территории, которую он пометил как свою собственную. В проволочном курятнике он чувствовал запахи, сбивавшие его с толку, среди них запах домашней птицы и машинного масла. Казалось, появление мальчика всегда предвещало один из этих запахом.

Зная, чего от него ждут, он начал искать след мальчика по запаху, переходя от одной кучи дерева, железа и пластика к другой. Большая часть запахов была слабой. Кое-где запах был сильным, но не свежим. Кроме того, повсюду пахло собаками, и этот запах отвлекал его. Наконец, они оказались в задней части двора, рядом с воротами, и человек внимательно посмотрел на ржавую громаду старого грузовика.

Здесь Маллит обнаружил след, который заставил бы его залаять, если бы он до сих пор обладал функционирующими голосовыми связками (его хозяин ненавидел шумных собак). Он пошёл по нему к воротам, на мгновение задержался, вернулся назад и снова повторил свой путь.

— Что? — спросил человек. — Ты что-то нашёл? Путь преграждали ворота Маллит ходил перед ними взад и вперёд, не отрывая носа от земли. Наконец, когда ворота оказались открытыми, он бросился вперёд мимо своего хозяина и бежал до тех пор, пока не обнаружил то, что искал.

— Это он. Это мой мальчик. Взять его, Маллит, взять этого маленького паршивца.

Воздух наполняли и другие, второстепенные, запахи, и Маллит один или два раза сбился со следа, но самый сильный — самый прямой запах — тянулся от дома точно на запад.

Тогда он побежал в этом направлении; следом за ним шёл человек.

Глава 5

— Сейчас мы должны быть уже там.

Наконец Ноэл признал это. Питер уже некоторое время думал то же самое, но он боялся озвучить свои опасения. Они выехали из Брокен-Хилла в десять часов пятнадцать минут. Сейчас была половина второго. А они даже не доехали до придорожной гостиницы — не говоря уже о Милдуре.

— Может быть, мы оказались не на той дороге? — спросила Линда.

— Я не могу понять как, — пробормотал Ноэл. Он всегда бормотал под нос, когда попадал в стрессовую ситуацию. — Здесь не так уж много дорог.

— Но мы не могли по ошибке свернуть на дорогу к Менинди? Или к Аделаиде?