закинула в рюкзак.
Поляну я увидела практически сразу, вот только перед ней мне нужно было пройти по узкой неосвещенной лестнице. Через три ступеньки я едва не поехала по льду, что вообще было удивительно, поскальзывалась я крайне редко. Чужое внимание слишком сильно отвлекало, мешало сосредоточиться. Зато на освещенной площадке стоял Эльхар, правда в одиночестве, Влада с ним не было. А вот это уже странно.
Лестница сделала крутой поворот, склон и сугроб на миг скрыли площадку из виду, и меня неожиданно толкнули в спину. Мой вскрик разнесся по темному лесу, Эльхар его наверняка услышал, но нападавший как-то особенно зло зарычал. Я успела только развернуться к нему лицом и выставить руку, подставляя ее под клыкастую пасть. Меня атаковал огромный волк, и кости мне эти похожие на капкан челюсти на раздробили только чудом. Надо было как-то обозначить свое местоположение еще раз, но, уворачиваясь от мощных лап, я едва успевала хрипло втягивать воздух. Только пнув перевертыша — никем иным таких габаритов зверь быть не мог — я успела завизжать прямо в морду. Сама бы не подумала, что способна издавать такие звуки.
Завизжала, кстати, вовремя — пепельный волк явно прыгал на звук, сбивая нападавшего. Рык Эльхара пробирал до нутра, не удивлюсь, если он как-то это дело подкреплял магией. Его противник застыл, а я, отползая в сторону, смогла рассмотреть. Волк буравил меня взглядом и я с ужасом по глазам узнала Смертина. Что заставило его на меня напасть — я не знаю, но присутствие древнего оборотня явно заставило его все-таки принять человеческое обличие. Только после окончания оборота Эльхар сам вернулся в человеческую форму. Не отрывая взгляда от Олеговича, протянул мне руку.
Меня впервые трясло от холода так, что зуб на зуб не попадал. Явления «Полоза» в прошлом — так, детский лепет в сравнении с тем, что я испытала сейчас. Рука кровоточила, куски кости — малую он все-таки раздробил — вставали на место, и эти ощущения только усугубляли слабость и желание забиться куда-нибудь подальше в нору. Я спряталась за спину хозяина дома.
— Назови мне причину, по которой я не должен оторвать тебе голову прямо здесь и сейчас, — мужчина скинул куртку, протягивая мне, а я даже не сразу это заметила.
— Может потому, что еще твой вожак обещал ее мне?
— Твоему предку — и без ее согласия. Может ты и его перерождение, но ты не он, заключенные с ним договоры не действительны.
— Ты ведь отрицаешь очевидное, Эльх. Я никогда не умирал. Кровь матери-ведьмы после обращения дала мне возможность жить очень долго. Сравнимо с тобой. Тебя ведь за колдовство изгнали? Не мужское занятие?
— Попытаться украсть девушку, чтобы взять ее силой — очень достойный, по-настоящему мужской, поступок?
— Он… Что? — пальцами здоровой руки цепляюсь за локоть древнего.
— А ты еще этого не поняла? Наивный мой волчонок… Мне больше интересно, что со змеем?
Смертин оскалился, но ничего не сказал. Просто его лицо внезапно поплыло, уже в прыжке он снова обернулся волком, но застать Эльхара врасплох так и не смог, тот оттолкнул меня в сторону, в последний момент велев бежать к остальным.
По проклятой лестнице я взобралась кое-как, рука к этому моменту уже практически срослась, так что после ступенек я мчалась уже в звериной шкуре. Чуткий нос улавливал большое скопление живых существ, так что во двор я влетела, путаясь в лапах и уже человеком выкатываясь под ноги гостей Эльха. Старшие оборотни, конечно, посмотрели на меня с осуждением, но, кажется, поняли мои сбивчивые объяснений, потому что большая часть тут же перекинулась, сорвавшись туда, куда я тыкала трясущейся рукой. Со мной осталось несколько лисиц и седая волчица. Мою потерявшую силы сопротивляться тушку подняли на ноги, и повели в дом.
В руки пихнули чашку с каким-то отваром, но вкуса я не чувствовала. Понимание ситуации начало накатывать, постепенно, волнами, все усиливающимися валами. Девятым валом стало возвращение перевертышей. Эльхар обвел просторную кухню взглядом и сказал только одно-единственной слово:
— Сбежал.
5.2
Влада все же нашли. Змей, и так с трудом переносивший ударившие на прошлой неделе морозы, оказался в сугробе. Ссадина на виске явно намекала, что оказался он там далеко не случайно, а ему вполне себе помогли. Нашли, кстати, по большой удаче — кто-то из впервые перекинувшихся волчат запнулся о его руку, а уже его товарищи привели взрослых.
Успели едва ли не в последний момент, спасла только змеиная натура, решившая впасть в — как это назвать-то? — спячку, не спячку, короче, в какое-то оцепенение. Пульс и дыхание практически исчезли, я в первое мгновение даже испугаться успела, пока Эльхар меня не встряхнул. Как суетящегося щенка — за шкирку. Вот только тогда стало чуть легче, а в голове хоть немного прояснилось. Старшие перевертыши унесли Влада в спальню, кто-то ушел звонить Змеиной Матери, потому что глупо было бы попытаться утаить от Кобры судьбу одного из ее сородичей. Дураков среди теплокровных не было, да и случилось это с ним на нашей территории.
К Ужову меня не пустили. Зато через пару часов Эльхар пригласил к себе в кабинет. Помещение было просторным и каким-то пустым, волк явно не стремился использовать каждый квадратный метр пространства. А может — оставлял место для маневра, если что-то случится. Мне кивнули на кресло, сам владелец дома уселся напротив. Немного посмотрел на меня, тяжело вздохнул:
— Даже не знаю, с чего и начать… Какую версию истории Леды ты знаешь?
— Михеевна рассказывала, что она променяла Полоза на человека. Родители говорят, что человеческому князю ее пообещали в качестве подкрепления мирного договора. По оговорке Смертина — вторая версия больше на правду похожа.
— Она к ней и ближе, — он отвернулся к окну. — Только Леда в какой-то момент действительно прониклась симпатией к этому смертному. Потому и согласилась на уговоры отца, против воли никто волчицу за человека не отдал бы. Я ж своими глазами все это наблюдал… Правда, в отличие от всех остальных, я разделяю вас обеих. Душа-то может и одна, а вот личности совершенно разные и самостоятельные.
— Что с ними в итоге случилось? — я поджала ноги, оставив разношенные ботинки на полу.
Эльхар тяжело вздохнул. Воспоминания явно не самые приятные, но я должна знать, это ведь меня напрямую касается. Мужчина развернулся ко мне, желтоватые сейчас глаза практически не мигали. Он аккуратно накрыл мою ладонь своей, заставляя сосредоточиться на себе.
— Владислав в той жизни, когда Леда обращала его, поклялся, что волки — его семья,