Читать интересную книгу Спартак - Валентин Лесков

Из всех экспедиций, которые специально направлялись против пиратов, имела успех лишь одна — под начальством проконсула Публия Сервилия. Она длилась почти пять лет (79—75 гг. до н. э.) и закончилась разрушением главных пиратских гнезд. Победитель снискал почетное прозвище Исаврийского. Цицерон был о Сервилии самого высокого мнения и называл его «светилом и украшением государства»; «своими подвигами на суше и на море, — восклицал оратор, — он заслужил того, чтобы вы (то есть римляне) в вопросах о войне считали его мнение самым веским из всех».

И все-таки пиратство не смог в корне уничтожить и П. Сервилий. В ряды отчаянных искателей приключений тысячи людей загонялись силой крайних обстоятельств. По словам знаменитого историка Т. Моммзена, это были «отпущенные наемные солдаты, вербовавшиеся на Крите, граждане разрушенных в Италии, Испании и Азии городов, солдаты и офицеры войск Фимбрии и Сертория, вообще опустившиеся люди всех наций, преследуемые беглецы всех потерпевших поражение партий, все, что было несчастно и смело, — а где не было горя и преступления в это страшное время».

В 74 году благодаря поддержке Митридата, царя Армении Тиграна и марианского правителя Испании Сертория пираты вновь воспрянули. Они построили новые суда, вооружились и вновь вышли в море с заданием дезорганизовать снабжение Италии, сорвав поставки хлеба из провинций.

Италия в обычное время имела достаточно собственного хлеба. Но трехлетняя засуха поставила ее в чрезвычайно затруднительное положение. Новые всадники из сулланцев не замедлили этим воспользоваться, еще больше взвинтили цены. Плебс в Риме и других италийских городах взволновался. Массы людей, ища спасения от голода, кинулись в столицу. Повсюду стали раздаваться призывы принять меры против опасного положения. Но сенат, причастный к хлебным аферам, не торопился…

В таком положении подавленная подавленная оппозиция подняла голову. Те, кто укрывался в горах, занимаясь разбоем, смело стали появляться в городах. Форум и Марсово поле в Риме закипели страстями. Народный трибун Л. Квинкций, окруженный большим числом единомышленников, стал завсегдатаем суда. Там он устраивал своим противникам неистовые сцены. Потом трибун собирал народные сходки, и ораторы демократии разражались дикой бурей мятежных речей. Народная толпа, по признанию Цицерона, «приходила в ярость» и отправлялась крушить дома своих врагов. Консулу Л. Лукуллу приходилось разгонять толпу с помощью воинов.

Позже Цицерон с ужасом вспоминал 74 год как «эпоху полного разгона народных страстей». По его мнению и мнению всех сулланцев, Л. Квинкций явно подкапывался под устои государства с помощью бурных сходок. Действительно, речи Л. Квинкция, как и П. Цетега, пользовались огромной популярностью. П. Цетег в качестве претора «словом и делом угождал толпе» (Плутарх). Благодаря этому он заслужил тогда в государстве наибольшее влияние.

Мятежные речи на Марсовом поле и форуме не прошли даром. Все больше людей бежало в леса и бралось за оружие, начинались частые грабежи на дорогах и в сельской местности. То же делали рабы, которых их хозяева не могли или не хотели кормить.

В такой обстановке из школы Лентула Батиата в Капуе бежало 78 гладиаторов. Они-то и положили начало грандиозному восстанию рабов, известному в истории под именем восстания Спартака.

Глава третья

ЗАГОВОР

I

Спартак пробыл в школе гладиаторов шесть лет. За это время он многократно выступал на арене в качестве мурмилона, стяжав себе громкую славу силой, мужеством, умением красиво биться, что ценилось римлянами. В 76 году Спартак получил свободу и отставку. Как гладиатор высшего класса он переводится в число преподавателей школы. Лентул Батиат, ланиста этой школы, гордился своим выдающимся учеником, доставившим ему и школе громкую славу. Он считался с его мнением и во всем доверял. Этим Спартак отлично воспользовался для собственных целей. В школе Батиата он нашел тот слой людей, с помощью которых можно было, по его мнению, попытаться с надеждой на успех опрокинуть Рим.

Спартак стал подбирать соратников среди товарищей по корпорации мурмилонов, среди собственных учеников — людей неустрашимых, волевых, организаторов, имевших познания в философии и литературе, обладавших значительным военным опытом. Особенно он старался привлекать к своему делу участников Первой Митридатовой войны, чья непримиримая враждебность Риму была ему хорошо известна. Многих среди них Спартак отобрал для гладиаторской школы лично, посещая с ланистой невольничьи рынки и рабские эргастулы. С готовностью Спартак брал в школу Батиата и подходящих ему беглецов — людей, имевших у хозяев дурную репутацию. Ближайшими помощниками Спартака в задуманном опасном деле становятся трое: Крикс (ок. 110—72 гг. до н.э.), Эномай (ок. 109—73 гг. до н.э.) и Ганник (ок. 110—72 гг. до н.э.). Ближайшим соратником Спартака при организации первой группы заговорщиков являлся Эномай. Имя это было распространено в древности в кругах знати. Известен герой Эномай-троянец, соратник Энея. Еще более известен царь города Писы в Элиде, называвший себя сыном Ареса. Пелопс, сын царя Тантала, коварно погубил его во время состязания на колесницах, подкупив возницу царя Миртила (тот вынул из оси чеку, колесо на полном ходу соскочило, и царь разбился насмерть). Спор же у царя и Пелопса шел за руку дочери царя Гипподамии. Царю было предсказано, что он погибнет в результате брака дочери, и царь стал отделываться от нежеланных ему женихов состязанием на колесницах, во время которых убивал проигравших ударом копья. На эту тему в древности была широко известна трагедия Еврипида «Эномай».

Ганник скорее всего родом инсубр. Инсубры — самое многочисленное сильное племя Транспаданской Галлии, яростные враги римлян, много раз воевавшие с ними, союзники Ганнибала. Столицей инсубров был город Медиолан («Земля медов»!), древний могущественный город, важный стратегический центр. В III веке до н.э. римляне покорили его.

О Криксе речь будет вестись дальше особо.

Все эти помощники Спартака свободно говорили по-кельтски и по-германски. По указанной причине, а также имея в виду, что они во время войны командовали галлами и германцами, древние авторы без всякого колебания объявляют их галлами или германцами по племенной принадлежности.

Благодаря образованности, уму, замечательному мужеству, презрению к смерти, умению увлекать за собой товарищей с помощью личного примера и пылкого красноречия, Эномай, Крикс и Ганник пользовались в гладиаторской среде и вне ее огромным авторитетом. Благодаря прежним побегам, скитаниям по Италии и провинциям они имели запас ценнейших сведений, которые теперь очень пригодились их верховному вождю. Историк Саллюстрий, современник восстания, оценивал ближайших помощников Спартака очень высоко: «Это были, — пишет он, — люди свободного духа и прославленные».

II

С такими единомышленниками и товарищами Спартак вступил в заговор, намереваясь, по словам древнего историка Синезия, «ниспровергнуть существующие порядки». Выступая главным агитатором, он своей волей и авторитетом, своим неоспоримым доводом, что «лучше пойти на крайний риск ради свободы, чем рисковать своею жизнью на арене для потехи зрителей» (Аппиан), убеждает присоединиться к заговору немалое количество людей.

Как прославленный гладиатор, Спартак имел доступ во многие знатные дома, где имелось множество рабов, часть которых знала немалое количество секретов римской политической жизни, секреты своих господ.[12]

В результате большой и напряженной деятельности Спартака возникает — с центром в Капуе — заговор. Ячейки его распространяются по различным областям южной Италии (Апулия, Лукания, Брутий и т.д.), проникают в провинции, в Рим, в дома знати.

Заговор рос, втягивая в свои ряды все новых людей.[13]

Несмотря на многолюдные сходки, конспирация у заговорщиков была поставлена хорошо. И когда где-то на окраине организации нашелся доносчик, он почти ничего не знал: ни имен руководителей заговора (и потому они избежали ареста), ни даже количества заговорщиков (и потому древние авторы путаются в этом вопросе и противоречат друг другу).

Тем не менее доносчик не смутился. Желая получить награду, он прибыл в Рим и сделал заявление о подготовке восстания городскому претору Г. Верресу. Встревоженный претор созвал сенат и доложил о раскрытом его трудами гладиаторском заговоре. Сенат вынес постановление: претору снестись с властями Капуи, обязать последние расследовать дело и наказать виновных. Претор тотчас отправил в Капую гонца с письмом. Но… линия связи заговорщиков сработала много быстрее.

Спартак первым получил известие о доносе. Он собрал на совет своих руководителей. Было решено не дожидаться дня открытия Мегалетийских игр (4—10 апреля)[14], к которым приурочивалось восстание (устроитель игр Г. Антоний Гибрида собирался на арене принести очистительную жертву за народ римский и уже договорился о продаже ему отряда гладиаторов), и начать выступление немедля.[15]