— Так это он для защиты. А для нее все средства хороши.
— А то, что потом я вспомнить к нему дорогу не мог, когда нужно было, так на это наплевать, да?
— Он рисковал оправданно. Зато к нему инквизиторы попасть не смогут… ну почти не смогут. Все же у верховных противомагические доспехи есть. Так что, может быть, на них заклинание и не подействует.
— Все же интересно, с чего это посреди болота такой здоровый закуток земли встретился? Ты у этого дерева не спрашивал? — поинтересовался вор у Наргха.
— А ты что, сам догадаться не можешь? — улыбнулась девушка. — Все же итак ясно.
— Что ясно?
— Да то, что это было друидское проклятие.
— Ну и что! Причем здесь это?
— А притом, что друидские проклятия действуют не так, как гильдейские. Они вообще по сути своей не проклятия.
— Так-так, — вор ехидно поглядел на Наргха. — Стало быть, наш демон все наврал.
— Ничего он не наврал. Все правильно рассказал. У друидов нет проклятий, это правда. У них только благоприятные заклинания. И то, что было наложено на деревню охотников, тоже было благоприятным заклинанием. Люди ведь не погибли, а всего лишь превратились в деревья. Для друидов это вполне нормально. И местность там сохранилась в своем первозданном виде. А все потому, что заклинание это действует до сих пор. И я даже думаю, что, возможно, если бы мы остались там надолго, то и нас бы постигла участь несчастного древо-человека.
— Ну ничего себе! — испуганно нахмурился Клоин. — А нас-то за что?!
— За то же, за что и остальных…
На третий день неуклонного путешествия Наргх, наконец-таки, учуял человеческую жизнь. Люди были далеко, но радости уставших путников это не помешало. Они понимали, что скитаниям подошел конец, и что они уже совсем скоро покинут это порядком надоевшее болото.
Глава 5
— Ваше святейшество, все советники, кроме его святейшества брата Лоренсо Муони, уже прибыли в Зал Совета. Вас ожидают, — внятно проговорил послушник, с уважением глядя на главу Ордена.
— Замечательно. Я скоро буду, — кивнул отец Тобольг, его полноватое тело стало медленно подниматься из кресла. Строгое лицо главы Ордена приобрело умиленную окраску. Что ж, на то есть причины! Сегодня на совете решится судьба государства. И он, отец Тобольг Ируйский, станет творцом нового мира, совершенного и лишенного тех многих забот, которые так долго угнетали Миранию. Во всяком случае, так думал отец Тобольг.
Огромный Зал Совета наполнял холодный воздух: стены еще не успели прогреться. По высоченным, красочно исписанным фресками стенам и тяжелым колоннам бегали блики утреннего солнца. По мраморному белому полу иногда проскальзывали тени, отбрасываемые пролетающими мимо окон голубями.
Десять массивных кресел стояли рядом друг с другом в полукруге, два из которых были пусты. В остальных же восседали советники Святого Ордена: все как один одеты в синие мантии с эмблемой инквизиции (змеей, пронзенной мечем) на груди и спине. В центре полукруга красовался огромный, мраморный стол, на столешнице выгравирован тот же символ, что и на одеждах инквизиторов.
Высокая дверь медленно отворилась, гулкий скрежет пронесся по всему залу, привлекая внимание советников. В зал вошел глава Ордена, неся кипу бумаг и свитков. Полноватая фигура медленным, но твердым шагом направилась к креслу, по стенам запрыгало эхо стука каблуков.
Советники неохотно поднялись и склонили головы, тем самым приветствуя отца Тобольга.
— Доброе утро, братья мои! — глава Ордена подошел к своему креслу, что располагалось в середине полукруга, бумаги и свитки он аккуратно положил на стол. — Именем Создателя, единственным всемогущим богом и нашим покровителем, заседание Совета объявляется открытым.
Все собирались уже сесть, как вдруг один из советников сообщил:
— Прошу прощения, ваше святейшество, но среди советников нашего великого Ордена не хватает еще одного — брата Лоренсо Муони.
— Ах, да, конечно… совсем забыл, — чуть нахмурился отец Тобольг. — К сожалению, брат Лоренсо не может присутствовать. Сейчас он выполняет одно очень важное поручение, о котором я поведаю вам чуть позже. Поэтому совет придется провести без него.
После этих слов все спокойно погрузились в кресла.
— Сейчас, братья мои, по традиции каждый из вас должен поведать о своих делах, выдать отчеты и предложения. Я бы хотел сделать это первым. Для вас у меня есть одно очень интересное предложение, которое поможет нам изменить текущую ситуацию в государстве. Этот план, разработанный мною, а также братьями Голианом Арконийским, Доминиксусом Конровым и отсутствующим здесь Лоренсо Муони, — все удивленно поглядели на двух присутствующих из перечисленных советников, — позволит не только осуществить давнюю мечту нашего Ордена, но и расширить существующие границы государства.
Советники тревожно засуетились, по залу нарастающими темпами начал разноситься гомон.
— Братья мои, после того, как мы отделились от Храма, стали отдельным орденом, тогда мы обрели силу… силу, которая росла и крепла годами. Мы стали гневом Создателя, его карающей рукой. Мы очистили страну от вампиров, этих гнусных тварей, оскверняющих образ Создателя; мы уничтожили Гильдию, почти искоренили магов. Мы до сих пор успешно вылавливаем порождения гильдейцев, этих богомерзких осквернителей рода человеческого. И не далек тот день, когда мы уничтожим их всех. Сейчас нас боятся и уважают, как и должно быть. Но это не конец, братья мои. Не предел. Власть Создателя должна быть абсолютной. Он дал достаточно знаков для того, чтобы понять это. Орден должен править государством. Только Орден. На нас же возложена миссия изменить нынешние устои общества, уничтожить пороки, блуждающие среди народа. А для этого мы должны свергнуть монарха и стать во главе страны, — последние слова словно дали толчок для тревожных возгласов. Инквизиторы недоуменно перешептывались, с явным интересом и опаской поглядывали на отца Тобольга. Глава Ордена тем временем продолжал тираду. — Поймите, братья мои, это наша миссия, ниспосланная самим Создателем. И для того, чтобы исполнить ее, мы с советниками разработали план. План свержения императора. Но прежде, чем я вам поведаю о его деталях, я хочу услышать мнение каждого из вас.
И тут все притихли. По недовольным лицам некоторых советников можно было сказать, что они не разделяют энтузиазма главы, но поведать об этом вслух тоже не решаются.
Неожиданно один из инквизиторов, щуплый, с игривым огоньком во взгляде, заговорил:
— Ваше святейшество, разрешите я выскажусь.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});