Трумэн встала, взяла в руки допотопную лазерную указку и, поочередно указывая на детали голографического изображения, заговорила тоном лектора с острова Саганами:
– Как вы, вне всякого сомнения, уже заметили, «Минотавр» не имеет никакого бортового вооружения, не считая, разумеется, самих ЛАКов. При массе более шести миллионов тонн его длина два-и-два километра, бимс – триста шестьдесят семь метров. Наши наступательные огневые средства ограничены только погонными установками, которые достаточно впечатляющи: по четыре гразера и девяти пусковых установок. Имеются, разумеется, и средства противоракетной обороны. Ну а ангары ЛАКов в настоящий момент, как вы понимаете, пусты.
Лейтенант-коммандер Стахович нахмурилась, и Трумэн не удержалась от смешка. Тактик болезненно среагировала на этот звук, но капитан встретила ее взгляд с улыбкой.
– Не волнуйтесь, коммандер. Безоружными мы не останемся, и первые наши «батареи» вскоре будут подняты на борт. Однако нашему начальству кажется – и я с ним совершенно согласна, – что «Минотавру» необходимо прогуляться и попробовать свои силы. Последние два месяца мы готовили корабль к полету, а специалисты картелей Гауптмана и Янковского заканчивали тем временем строительство наших ЛАКов на Гауптмановских верфях в поясе Единорога.
В глазах всех трех новичков промелькнуло понимание. Пояс Единорога являлся внутренним – и самым богатым – из трех астероидных колец Мантикоры-Б, а «Грифонская рудная компания», являвшаяся филиалом картеля Гауптмана, владела тридцатью процентами его месторождений и еще столько же использовала на правах долгосрочной аренды. В зоне Единорога картель сосредоточил огромный индустриальный потенциал, а поскольку занимался не только добычей и переработкой сырья, но и его транспортировкой, то, помимо рудников и плавилен, заложил там и верфи. Еще до войны ходили упорные слухи, что Гауптмановские верфи, структурное подразделение могущественной монополии, не ограничиваются строительством огромных танкеров и сухогрузов, а сооружают подальше от любопытных глаз опытные образцы кораблей по заказам военного флота. Картель Янковского значительно уступал Гауптмановскому по масштабам деятельности, но эта компания, специализировавшаяся в области новейших технологий, издавна работала в тесном контакте с исследовательскими и проектно-конструкторскими подразделениями военного ведомства.
Собственно, вспомнилось Гирману, адаптированием инерциальных компенсаторов грейсонской конструкции к техническим параметрам кораблей Королевского флота занимался как раз Янковский, так ведь?
– Штатная численность команды «Минотавра» составляет всего шестьсот пятьдесят человек, – продолжила Трумэн, чем в очередной раз удивила слушателей.
Эта цифра едва достигала семидесяти процентов стандартной довоенной численности команды кораблей такого тоннажа.
– Сокращение достигнуто за счет применения автоматизации в таких масштабах, какие до войны в Бюро Кораблестроения допустимыми не считались, – пояснила Элис. – Ну и конечно же, за счет снятия всего стандартного бортового вооружения. Кроме того, нам придана всего лишь одна рота морской пехоты, тогда как в норме на борту дредноута или супердредноута размещается батальон. Правда, с другой стороны, для обеспечения постоянной инженерной и тактической поддержки ЛАКов нам требуется дополнительно триста специалистов. Коммандер Стахович, вам предстоит войти в состав именно этой группы.
Темноволосая женщина приподняла бровь, и Трумэн ухмыльнулась.
– Коммандер, вы известны как перспективный специалист по тактике ракетного боя, к тому же, насколько я знаю, на протяжении шести месяцев участвовали в работе над проектом «Призрачный всадник». Я не ошиблась?
Стахович поколебалась, но в конце концов кивнула.
– Было дело, мэм, – сказала она. – Но тот проект был обставлен такой секретностью... Я давала подписку о неразглашении и не знаю, вправе ли...
Она умолкла и виновато покосилась на двух других офицеров.
– Ваша осмотрительность делает вам честь, – отозвалась Трумэн с одобрительным кивком, – однако в ближайшие несколько недель эти господа все равно ознакомятся с содержанием проекта «Призрачный всадник», хотят они того или нет. Не иначе как в наказание за наши грехи, – она закатила глаза, – нам выпало стать испытательной площадкой для оценки результатов и этого проекта тоже. Впрочем, это все детали. Сейчас важно то, что вы, коммандер, в силу ваших специальных познаний, были бы ценным приобретением для тактической секции «Минотавра», но, основные обязанности будете выполнять в качестве старшего тактического офицера крыла ЛАКов.
– Понятно, мэм.
– Теперь вы, Гирман, – продолжила Трумэн, повернувшись к загорелому лейтенанту. – Вы назначены инженером Золотой эскадрильи. Это командная секция крыла, и, насколько я себе представляю, служить вы будете, главным образом, на борту Золотого-один, под личным командованием капитана Армон.
– Есть, мэм, – несколько рассеянно отозвался Гирман, размышляя о новом, совершенно неожиданном назначении.
– Ну а вы, Такахаши, – взгляд капитана переместился к младшему лейтенанту, – вы также назначены на Золотой-один, рулевым. Я ознакомилась с вашим послужным списком и полагаю, что вы вполне справитесь с программированием полетных тренажеров. Правда, я настоятельно рекомендую вам не внедрять в программы элементов того неожиданного сценария, которым вы столь основательно удивили командование Крескин-филд.
– Есть, мэм! То есть никак нет, мэм! То есть... я хотел сказать, что ничего такого не повторится, – пылко заверил капитана юный офицер.
Однако при мысли о новой игрушке, которой Королевский флот дает ему поиграть за казенный счет, лицо его осветилось радостью. Трумэн покосилась на своего старпома, и коммандер Хотон пожал плечами: ну что тут скажешь.
– Продолжим, – отрывисто произнесла Трумэн, снова овладевая вниманием слушателей. – Вот так будут выглядеть наши легкие атакующие корабли.
Она нажала несколько клавиш, и «Минотавра» сменило изображение необычного летательного аппарата, чем-то напоминавшего вынырнувшего из неведомых глубин космоса грозного, смертельно опасного хищника.
Прежде всего бросалась в глаза обтекаемая, словно у атмосферных самолетов, форма и отсутствие обычных для всех военных кораблей, оснащенных импеллерным двигателем, молотоподобных кормовых и носовых оконечностей. Кроме того, этот остроносый корабль, выглядевший скорее как сильно увеличенный бот, чем как нормальный ЛАК, и не имел ни бортовых огневых портов, ни противоракетных установок. Но, пожалуй, самая поразительная его особенность чуть было не осталась незамеченной: по голограмме было ясно видно, что он оснащен лишь половиной обычного для кораблей такого типа количества импеллерных узлов. ЛАКи не обладали способностью перемещаться в гиперпространстве, а потому, в отличие от настоящих звездных кораблей, никогда не оснащались альфа-узлами. Тем не менее наличие шестнадцати бета-узлов на каждом двигательном кольце на протяжении последних шести веков являлось обязательным для каждого военного корабля имевшего импеллерный двигатель. А вот у этого ЛАКа на кольце располагалось лишь восемь узлов, хотя каждый из них выглядел крупнее стандартного.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});