— Не видать никакого, Нара?
— Никого, дядя Тюр, — ответил мальчик. Он присел на дубовую ветку и стал покачивать ножками.
— А ты следил? Внимательно?
Мальчик кивнул:
— Внимательно.
— Молодец… Но ты запомни, — если воины других племён подготовили для нас засаду, то это будет твоя вина, когда мы не вернёмся. Ты ведь наш часовой… — сказал эльф.
Мальчик сделал серьёзное лицо и кивнул ещё раз. Лидер охотничьего отряда улыбнулся. Ему всегда было приятно, когда Нара, его племянник и по совместительству внук «На» всего племени походил к чему-то серьёзно.
Нара всегда был необыкновенным ребёнком, с самого своего рождения. Он научился ходить, когда ему ещё не было даже одного месяца. Когда мальчику исполнилось три года, в том возрасте, когда все его ровесники начинали реветь, стоило их ненадолго разлучить с мамой, сам он пробирался в одиночку лес и лазил по деревьям. В пять мальчик научился плавать.
В шесть он попытался проплыть на священный остров, был пойман и наказан.
В семь лет он знал земли родного племени лучше любого охотника…
А спустя ещё пару лет Тюр, как-то раз пируя в хижине своего брата, заметил, что его племянник сидит в сторонке от всех остальных. Мужчина присмотрелся и заметил на лице ребёнка выражение отрешенности и скуки. Тюр удивился и спросил мальчика: почему он не играет с другими детьми?
— Скучно… — ответил ему Нара.
— Скучно играть? И плавать? И лазать по деревьям?
Мальчик медленно кивнул.
— А что тебе не скучно? — поинтересовался эльф.
— Я хочу быть охотником, — ответил мальчик совсем спокойным голосом.
— Охотником? — удивился Тюр.
Нара кивнул и прибавил:
— Охотникам можно уходить из племени. Я хочу быть охотником.
— Хм… — Тюр почесал подбородок пальцем и с интересом посмотрел на серьёзное лицо своего племянника. Он видел немало детей, которые мечтали поскорее вырасти и стать охотниками, совсем не представляя себе, насколько охота была выматывающим и, главное, опасным занятием.
Было даже смешно, когда дети кричали о своих намерениях писклявыми голосочками… Но Нара был другой, его голос был ровным и серьёзным. Глаза ребёнка были ясными, как небо… Небо с виду спокойное и голубое, но в котором, несмотря на это, пробивается неизъяснимый, волнующий свет.
— Ну… — произнёс Тюр, улыбаясь. — Тебе ещё рановато становится охотником.
— Знаю, — ответил Нара и затем, совсем как взрослый, пожал плечами:
— Поэтому скучно.
— Понимаю… — протянул мужчина. — Хотя знаешь, есть одна задачка, которую может выполнять даже ребёнок.
— Какая? — Нара оживился.
— Нести караул. Нужно прятаться на самой границе нашего племени и следить, чтобы никто не подошёл, а если подойдёт — дать сигнал. Чтобы этим заниматься, нужно быть ответственным и внимательным, — рассказывал мужчина.
— Могу поговорить с твоим отцом, чтобы он позволил тебе взяться за это дело. Что думаешь? Не скучно?
Мальчик покрутил головой, быстро-быстро, как обыкновенный ребёнок… В итоге мужчина исполнил своё обещание, и Нара вот уже год служил часовым. Причём исполнял он свой долг всегда очень ответственно.
…
Тюр вспомнил тот случай, посмотрел ещё раз на племянника, сидевшего на дубовой веточке, и крикнул ему:
— Ну карауль, карауль! Мы скоро вернёмся. Может быть даже поймаем сегодня Великого Волка!
После этого мужчина попрощался и повёл охотников в лес.
А Нара всё сидел на веточке и провождал их взглядом, ясным и горячим, словно знойное голубое небо. Как хотелось ему быть одним из них, как хотелось ему оставить скучные, выученные вдоль и поперёк земли родного племени и посмотреть, что же за тем холмиком? За той высокой елью? Как далеко простирается великое зелёное море? Есть у него конец?
Нара вздохнул, достал из древесного дупла два камешка и стал растирать один о другой, — суживать его, заострять… Лес был очень опасным местом. Не только потому, что в нём водились звери, но потому что не ровен час, можно было нарваться на воина из другого племени. Чтобы быть во все оружии, Нара делал себе копьё… Древко — крепкую длинную палку — он уже нашёл. Оставалось сделать наконечник.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Мальчик работал упорно несколько часов подряд, делая редкие перерывы, чтобы не уставали руки. В какой-то момент на ветку рядом с ним присела большая белая птица. Тогда Нара протёр вспотевший лоб тыльной стороной ладони и повернулся к ней… Взглядом ребёнка стал горьким и завистливым.
У птицы были крылья. Для неё была открыта голубая высь, — где нет ни единого предела, ни единой границы, но где сплошная, манящая свобода…
Нара горько вздохнул.
А крылатое создание меж тем раскрывало клюв и… Заговорило:
— Здравствуй, Нара, — сказала она.
Мальчик вздрогнул и вытаращил глаза
Глава 20
Великий дух
Мальчик вытаращил глаза. Он не мог поверить, что это действительно только что-то произошло. Птица… Заговорила! Нара потребовалось время, чтобы прийти в себя.
Затем он сглотнул и присмотрелся к большому пернатому созданию, которое сидело вместе с ним на веточке. Мальчик заметил, что птица смотрит на него как-то очень пристально… Звери так не умеют. Такой взгляд он встречал только у других эльфов своего племени.
— Ты… ты говоришь?
— Говорю, Нара, — ответила птица нежным, приятным и взрослым голосом.
— Откуда, откуда ты знаешь моё имя?..
— Я многое знаю, Нара, — отвечала птица. — Я знаю, как зовут твоих родителей, и родителей их родителей, и всех твоих предков … Я знаю всех живых и мёртвых твоего племени… И всех остальных племён твоего народа.
— Правда? — спросил мальчик. Постепенно растерянность на его лице сменилась интересом.
— Правда; ведь я наблюдал за вами с тех пор, как самые первые ваши предки резвились на берегах этого озера…
— Птицы живут так долго? — удивился мальчик.
— Я не птица, Нара, — пернатое создание покачало головой. — То, что ты видишь перед собой, не более чем образ… Оболочка, коих у меня великое множество. Возможно тебе проще будет понять, если я скажу, что для меня это — одежда. Как твоя накидка.
— Одежда? Так… Ты внутри? — спросил мальчик и прищурился, как будто стараясь заглянуть птице в клюв.
И снова она покачала головой:
— Нет, Нара. Мы всюду. Мы ветер, который дует в чаще, мы дождь, что капает с небес, и снег, что сыпется зимой. Мы облака и звёзды… Мы — Дух.
Когда всякое живое сбрасывают свою бренную телесную одежду, оно сливается с нами. В нас живут все твои предки и предки всех зверей и растений с начала времён… Однажды, когда придёт твой час, и ты к Нам присоединишься… Ты знаешь, кто Мы такие? — спросил птица.
Мальчик широко раскрыл свои серебристые глаза, но затем прищурился, подумал пару секунд и сказал:
— Ах, ты… Ты великий дух! Память! Я слышал про тебя. Мне На рассказывал, — хмуро заговорил ребёнок. — Когда с дерева падают плоды, они сгнивают, но само дерево остаётся. Так и мы, — мы умираем, но наш великих дух живёт. Мы приносим ему дары каждое лето… Это ты?
— Да, Нара, это мы…
Мальчик выдохнул и сразу исполнился благоговением. Почтительно наклонив голову, он спросил:
— Так… А зачем ты… То есть Вы со мной хотели поговорить?
— Всему есть причина, Нара… — ответила птица.
— Всему есть причина… Мы говорим с тобой, потому что мы тебя выбрали. Мы долго наблюдали за печалями и горестями твоего народа, и решили помочь вам. Для этого нам нужен Вестник, вершитель нашей воли… Ты особенный, Нара, ты лучше любого подходишь на эту роль… Готов ли ты принять её? Стать путеводным сердцем для своего народа?
Нара медленно кивнул. Затем задумался, — думал он недолго. Уже очень скоро мальчик сделал серьёзно лицо и сказал белой птице:
— Хорошо. Я попробую.
…Иного, даже эльфийского ребёнка, наверняка обескуражила бы такая просьба. Ему нужно было бы время всё обдумать, прийти в себя, свыкнуться со своей ролью, — но Нара ничего этого не потребовалось. Он был умён и решителен не по годам.