Читать интересную книгу Диалоги - Валентин Свенцицкий

Неизвестный. Я слушаю тебя с особым вниманием. Мне не понятно, что можно сказать о Церкви, кроме того, что известно о ней всем.

Духовник. Кому «всем»? Неверующим людям? Им очень много можно сказать нового, потому что они о Церкви не знают ничего. А для верующих — я и не скажу ничего нового, потому что буду говорить не о своем каком-то учении, а о церковном учении, которое раскрыто в Божественном откровении и которое содержится в Церкви как ее совершенное самопознание.

Неизвестный. Неужели и здесь всему причиной это странное и тоже в своем роде непостижимое ослепление неверующих людей?

Духовник. Несомненно: они, имея очи, не видят, и имея уши, не слышат.

Неизвестный. Может быть, это и так.

Духовник. Внутренняя сущность Церкви так же непостижима для человеческого разума, как тайна Пресвятой Троицы, подобием которой она является.

Неизвестный. Не понимаю. Какое же отношение организация верующих, хотя бы и с самыми возвышенными целями, может иметь к вопросу о сущности Божества?

Духовник. Церковь по своей сущности — вовсе не организация, а организм — живой и цельный. Ее совершенное внутреннее единство при отдельности составных частей — такая же непостижимая тайна, как всякая множественность, воспринимаемая разумом при абсолютном единстве, воспринимаемом верою.

Неизвестный. Объясни мне это подробнее.

Духовник. Ты видел уже, как поверхностно и внешне утверждение ограниченного рассудка, что нелепо мыслить три Лица Пресвятой Троицы Единым по существу Богом. Ты видел, как ничтожны посягательства разума отвергнуть тайну воплощения Сына Божия и два естества в Нем: Божеское и единой Личности Богочеловека. Ты видел, как премудрость веры преодолевает премудрость разума. Теперь ты стоишь перед такой же тайной и такой же задачей: принять единство Церкви по существу при множественности и видимой раздельности ее членов. Это единство Церкви так же невозможно постигнуть разумом, не утверждаясь в нем внешней формой познания — верой.

Неизвестный. Я все же не могу понять твоих сравнений. Когда ты говорил о Троичности Единого Бога, ты говорил о том, каковы свойства Его Ипостасей, и о том, что Троичность их таинственно совмещается с единством Божественного существа. А здесь? Где тут тайна? О каком существе Церкви ты говоришь? Что общего между Церковью и Пресвятой Троицей? Множественность я вижу. А где же единство?

Духовник. Для того, чтобы понять то, о чем ты говоришь, надо сначала уяснить себе по-настоящему характер церковного единства. Единство Церкви совсем не то, что организационное или материальное единство видимого мира. Разница в том, что церковное единство имеет совершенно иную природу. Когда мы утверждаем, что единство Церкви подобно единству Пресвятой Троицы, мы употребляем не простое сравнение, а устанавливаем действительное подобие, уясняющее нам тайну существа Церкви.

Неизвестный. Все это так отвлеченно, что мне трудно понять, о чем именно ты говоришь.

Духовник. Вспомни слова Спасителя: «Отче Святый! соблюди их во имя Твое, тех, которых Ты Мне дал, чтобы они были едино, как и Мы».

«…Да будут все едино; как Ты, Отче, во Мне, и Я в Тебе, так и они да будут в Нас едино…». «И славу, которую Ты дал Мне, Я дал им: да будут едино, как Мы едино» (Ин. 17, 11, 21, 22).

Вот где основа и сущность и тайна единства Церкви. Разве не видишь ты, что это единство есть то же, что и Единство Ипостасей Троицы при видимой их раздельности?

Неизвестный. Но в чем же его сущность?

Духовник. В том же, в чем и сущность Единого Бога, имеющего три Ипостаси. Эта сущность Божественного единства — Любовь. Любовь составляет сущность и таинственного единства Церкви. Читаем в Божественном откровении: «…Да любовь, которою Ты возлюбил Меня, в них будет, и Я в них» (Ин. 17, 26).»…Да любите друг друга, как Я возлюбил вас» (Ин. 15, 12).

Неизвестный. Но разве люди не любят друг друга и вне Церкви?

Духовник. Любят. Но, когда мы говорим о любви как о сущности Церкви, — мы говорим совсем о другом. Речь идет не об отдельных чувствованиях отдельных людей, а о целом живом организме, слагающемся из человеческих душ, рожденных свыше. В церковное единство нельзя войти силой, своим, хотя бы и любвеобильным сердцем. Для того, чтобы соединиться с существенным единством Церкви, — надо преодолеть естественную греховную природу падшего человека через новое рождение.

Церковь в основе своей имеет искупительную жертву Христа, дающую нам возможность через веру, путем нового рождения быть сопричастниками любви Божественной, сопричастниками существа Божия. Поэтому, хотя жизнь Церкви и протекает в естественных внешних условиях и имеет видимые внешние формы, но она по существу своему сверхъестественна. Это объясняет те странные для неверующих слова, которые сказал Спаситель о положении верующих в мирской жизни: «…мир возненавидел их, потому что они не от мира, как и Я не от мира» (Ин. 17, 14). «Если бы вы были от мира, то мир любил бы свое; а как вы не от мира, но Я избрал вас от мира, потому ненавидит вас мир» (Ин. 15, 19). «Я уже не в мире, но они в мире, а Я к Тебе иду» (Ин. 17, 11).

В дальнейшем раскрывается в Божественном откровении еще с большей полнотой это непостижимое для разума учение о внутренней сущности Церкви и о ее свойствах. Здесь надо открыть сердце и безо всяких лукавых мыслей читать то, что говорит Господь устами своего Апостола: «…непрестанно благодарю за вас Бога, вспоминая о вас в молитвах моих, чтобы Бог Господа нашего. Иисуса Христа, Отец славы, дал вам Духа премудрости и откровения к познанию Его, и просветил очи сердца вашего, дабы вы познали, в чем состоит надежда призвания Его, и какое богатство славного наследия Его для святых, и как безмерно величие могущества Его в нас, верующих по действию державной силы Его, которою Он воздействовал во Христе, воскресив Его из мертвых и посадив одесную Себя на небесах, превыше всякого Начальства, и Власти, и Силы, и Господства, и всякого имени, именуемого не только в сем веке, но и в будущем, и все покорил под ноги Его, и поставил Его выше всего, главою Церкви, которая есть Тело Его, полнота Наполняющего все во всем» (Еф. 1, 16–23). «Ибо все мы одним Духом крестились в одно тело, Иудеи или Еллины, рабы или свободные, и все напоены одним Духом» (1 Кор. 12, 13). И еще: «Ибо, как в одном теле у нас много членов, но не у всех членов одно и то же дело, так мы, многие, составляем одно тело во Христе, а порознь один для другого члены» (Рим. 12, 4–5).»…Бог расположил члены, каждый в составе тела, как Ему было угодно. А если бы все были один член, то где было бы. тело? Но теперь членов много, а тело одно.» «И вы — тело Христово, а порознь — члены» (1 Кор. 12, 18–20; 27).»…Христос глава Церкви, и Он же Спаситель тела» (Еф. 5, 23).»…Он есть прежде всего, и все Им стоит. И Он есть глава тела Церкви» (Кол. 1, 17, 18). «Ныне радуюсь в страданиях моих за вас и восполняю недостаток в плоти моей скорбей Христовых за Тело Его, которое есть Церковь…» (Кол. 1, 24).

Вот откровение о тайне Церкви. Вот непостижимая для разума правда. Вот, что знаем мы не мудростью суетного разума, а премудростью благодатной веры. Как же ответить на твой вопрос: что есть Церковь?

Церковь — это благодатное, сверхъестественное, на основе голгофской жертвы самим Господом установленное на земле единство свыше рожденных людей, составляющих таинственное тело Христово, напоенное Духом Святым и имеющее главою своею самого Господа Иисуса Христа.

Неизвестный. Все, что ты сейчас говорил, — это отвлеченное богословие. Где эта Церковь? В ваших диссертациях, которые никто не читает? На библиотечных полках? В жизни ее нет. «Сверхъестественная любовь», «рожденные свыше» люди, «непостижимое единство»… Да где же это все? Я вижу, напротив, страшное разделение — постоянную вражду, а все эти свыше рожденные если не хуже, то во всяком случае ничем не лучше самых обыкновенных людей.

Духовник. Опять ты не можешь отрешиться от своих внешних представлений о Церкви. Тебе препятствует не знание истории, как ты думаешь, а все та же привычка взвешивать и измерять количественно, по-земному, явления совсем иного измерения. Да, ты видишь совершенно правильно и измеряешь по-земному совершенно верно, когда говоришь о людских грехах. Конечно, и в верующих людях мало любви, много грехов и нечистоты, но ты совершенно не видишь и измеряешь совершенно неправильно, когда говоришь это о Церкви: так как нечистота отдельных душ стоит вне Церкви как тела Христова.

Неизвестный. Это уж действительно какая-то сверхъестественная арифметика! Церковь — собрание верующих. Верующие — грешники, а Церковь, состоящая из них, оказывается тут не при чем, грехи — «вне Церкви». Ничего не понимаю!