Читать интересную книгу Блин и зеленая макака - Евгений Некрасов

— У нее блох нет? — привередничала Ирка.

— Нет, что вы! Ни блох, ни глистов! Чистенькая обезьянка, здоровая, только вчера доктору показывали…

Ирка с опаской брала обезьянку на руки.

— Митек, фотографируй! Отойди подальше, я хочу в полный рост!

— Обезьянка мелко получится, — подсказывал продавец.

— Значит, разок подальше, разок поближе! — Ирка командовала, Блинков-младший щелкал фотоаппаратом.

Нужно ли говорить, что съемка затевалась ради того, чтобы в кадр попал продавец?

— Спиши координаты, — вернув обезьянку, небрежно бросала сыщику Ирка. — Пойду рыбок посмотрю, догонишь.

Блинков-младший доставал блокнот и просил торговца:

— Дайте ваш телефон.

Чаще всего давали. Но бывало, что обезьянщик настораживался:

— Зачем тебе?

— Да у нее семь пятниц на неделе, — кивая вслед Ирке, сплетничал Блинков-младший. — Сейчас раздумывает, а увидит фотокарточку и решит купить… У нее за городом целый зоопарк, даже ручной медвежонок есть, — для убедительности добавлял он.

Надо признать, что и этот ход не всегда срабатывал.

— Если решит, подъезжайте на рынок, — отвечал продавец. — Только скорее всего я обезьяну еще сегодня продам.

Блинков-младший догонял Ирку, они намечали следующий объект, и спектакль повторялся:

— Ой, обезьянка! Какая хорошенькая! Митек, поди сюда! Сфотографируй меня с обезьянкой!

Напарники уехали с «Птички» еще засветло. Время шло к закрытию, и было понятно, что новые обезьянщики не появятся, а всех старых они сфотографировали.

В ГУМе им всего за час отпечатали снимки. Остальное было делом техники. Дома напарники сели у компьютера и запустили диск «Телефонная база». Бесценная это вещь для сыщика! Вводишь номер телефона, а компьютер тебе выдает адрес и фамилию его хозяина. За несколько минут короткие записи в блокноте Блинкова-младшего превратились в настоящую картотеку. Чтобы не путаться, он переписал все данные обезьянщиков на обратную сторону фотографий.

Потом Ирка надела на нос бельевую прищепку, чтобы сделать голос гнусавым, как у настоящей телефонистки, и начала обзванивать подозреваемых: Улица Катукова, 1-2-12? С телефонного узла беспокоят. Позовите, пожалуйста, Кузнецова И. П.

На самом деле Кузнецов (или Иванов, Петров, Сидоров — то есть хозяин квартиры) не интересовал напарников. Они разыскивали квартиру, где сейчас НЕТ хозяина. Нет потому, что он сдал свое жилье обезьянщикам.

На четвертом звонке Ирке повезло.

— С телефонной станции беспокоят, — уже привычной скороговоркой прогнусавила она. — Кукушкина И.И. позовите.

— Ошиблись номером, — ответил женский голос, и трубку бросили.

Есть! Ирка показала Блинкову-младшему большой палец. «Ошибиться номером» компьютер не мог. Ясно, что в квартире Кукушкина живут чужие люди.

Ирка позвонила еще раз и добавила строгости в голос:

— Не кладите трубку! Ваш телефончик записан на Кукушкина. Если вы купили квартиру, то надо переоформить.

— Мы не купили, а сняли, — ответила женщина. — Что ему передать?

— Пускай за телефон заплатит, у него задолженность за февраль.

Ирка положила трубку и утерла пот со лба.

— Класс! — одобрил Блинков-младший. — «Переоформить», «задолженность за февраль»… Мне бы в голову не пришло.

— Потому что я сама хожу платить за телефон, а у тебя родители платят, — объяснила Ирка.

Фотокарточки с надписанными телефонами и адресами лежали вниз лицом. Блинков-младший нашел «Кукушкина», который оказался не Кукушкиным, и перевернул. Со снимка глядел ничем не примечательный человек в черной шапочке с надписью «Reebok». Другие обезьянщики, давая Митьке телефоны, говорили, как их зовут. А этот продиктовал только номер и сказал: «Кто подойдет, того и спросишь насчет обезьяны». Теперь ясно, почему он дал телефон без имени: телефон чужой, кукушкинский, а имя свое. «Рибок» хотел остаться неизвестным, а выдумать себе имя поленился… В кадр попало Иркино плечо и макака у нее на руках. Совсем такая же, как Зеленая Маня.

Сыщик был уверен, что напал на след шайки Маринки-обезьянщицы…

Но мы забежали вперед. Кроме Блинкова-младшего и Кузиной, по рынку ходила вторая пара: гимназист-второклашка Ванечка с Князем. Сыщик не сразу решился доверить Князю такое важное задание. Много лет они были врагами, и нельзя сказать, что сейчас подружились. Но Зеленая Маня, однажды обняв Князя своими шерстяными ручками, открыла доброту, которую никто не ожидал увидеть в этом балбесе и отморозке. Блинков-младший решил, что не так уж он безнадежен, и поручил Князю охрану гимназиста-второклашки.

Уезжая с «Птички», Митек с Иркой даже не подошли к ним попрощаться. Где вы видели агентов наружного наблюдения, которые у всех на глазах собираются вместе?

Глава XIII

Приключения гимназиста

Ванечке и Князю надо было засечь тот момент, когда обезьяну купят. Если торговец вскоре появится с новой обезьяной, значит, он связан с шайкой Маринки-обезьянщицы или с другой преступной группой. «Вскоре» могло означать и «через час», и «через день», и «через неделю». Поэтому второклассник и второгодник вели наблюдение издалека, чтобы их лица не примелькались обезьянщикам. С этой целью Ванечка вооружился биноклем.

Очень трудно вести наблюдение, когда тебе восемь с половиной лет. Обезьянщики стояли в разных концах рынка, а кое-кто и за оградой. Приходилось метаться между ними, чтобы никого не упустить. А то потом гадай, почему он ушел: то ли потому, что продал обезьянку, то ли потому, что просто озяб. Ванечка под присмотром Князя напетлял по рынку километров десять и запомнил в лицо всех обезьянщиков. Торговля шла вяло. За два часа только тетка в грязном голубом пальто сбыла свой товар — мартышку, одетую в жилет, как Абу из «Аладдина». Потом долго ничего важного не происходило, и Ванечка повел себя, как любой второклашка на Птичьем рынке. То есть разинул рот и стал глазеть по сторонам.

Если кто-то не бывал на Птичьем рынке, то и не ходите — только зря расстроитесь. Канарейки, попугаи, щеглы, красноклювые амадины, голуби. Рыбки, тритоны, белые лягушки с полупрозрачными лапками, крохотные водоплавающие черепашки и черепахи-гиганты. Котята и щенки всех пород и беспородные, какие получились. Кролики, цыплята, нутрии. Ужи, удавы и хамелеоны. И ВСЕХ МОЖНО КУПИТЬ. Это главное и самое огорчительное отличие «Птички» от зоопарка. Огорчительное — потому что всех, к сожалению, не купишь, а очень хочется!

У Ванечки было пятьдесят рублей, скопленных, вообще-то, на борьбу со шпионажем. Он мечтал о настоящих наручниках, но их, к сожалению, не продают второклассникам. Оставалась зыбкая надежда подбить на покупку какого-нибудь милиционера или охранника, и Ванечка носил деньги с собой.

На рынке неожиданно выяснилось, что у его полусотенной бумажки есть свой нрав. Раньше гимназист мог не вспоминать о ней целыми днями. А теперь, если забывал хоть на минуту, бумажка чесала ему ногу через карман и сама помаленьку выползала, как живая. Начнешь ее заталкивать поглубже, а она липнет к пальцам и неслышно нашептывает: «Спроси, сколько стоит!»

Ванечка крепился из последних сил. Он уговорил бумажку не покупать рыбок, потому что к ним нужен аквариум, и жабу, потому что вряд ли она понравится бабушке. Но когда бумажка подтащила его к продавцу почтовых голубей, гимназист сдался. Голубь подходил ему по всем статьям. Во-первых, за него просили ровно полсотни. Во-вторых, в борьбе со шпионами он был даже полезнее, чем наручники: если тебя схватят и заточат в застенок, то можно отправить голубя на волю с посланием для контрразведки. Наконец, голубь — не жаба. С ним бабушка смирится.

Дело испортил Князь. Заметив, что Ванечка приценился к голубю и уже полез в карман, он оттащил его за шиворот и сказал:

— Я тебе на помойке таких наловлю.

После этого настоящий почтовый голубь, золотой призер конкурса на самый дальний перелет, превратился в обыкновенного уличного сизаря. Это было видно с первого взгляда! Гимназист-второклашка сам не понимал, каким образом продавцу чуть не удалось его надуть.

Потом Ванечкины деньги захотели потратиться на щенка ризеншнауцера — полицейской собаки, незаменимой для охоты за шпионами. На самом деле он стоил две тысячи, но продавец уступал щенка за сорок пять рублей! Потому что сразу разглядел в гимназисте будущего проводника служебно-розыскной собаки. Правда, щенок был без документов, но о таком пустяке и говорить не стоило. Главное — порода, а не документы!

И снова Князь влил свою ложку дегтя в бочку меда.

— По этому ризеншнауцеру Жучка в подворотне плачет, — безжалостно заметил он и увел гимназиста.

Князь был прав. Ризеншнауцеров с белым пузом и прямой шерстью не бывает. Они черные и курчавые, и Ванечка это знал. Но когда продавец говорил, что пузо потемнеет, а шерсть завьется, он верил продавцу, а когда Князь говорил про Жучку — верил Князю.