Читать интересную книгу Будь хорошей, девочка (СИ) - Третьякова Марина

Вздохнула и буквально рванула за водкой, мечтая поскорее влить в себя ящик. Ну и накуриться еще. Но это нельзя. Мне стыдно курить при родителях, поэтому, когда приезжала к ним, про сигареты приходилось забыть. Да и не тянуло как-то. Вот что значит атмосфера родного дома.

— Здравствуйте!

До ушей донеслись голоса родителей, но я уже закрыла дверь и тут же осела вдоль стены, чтобы скрыться от посторонних глаз.

Благодаря выпавшему снегу за окном, на балконе было чуть выше ноля. Примерно как в холодильнике. Поэтому я в своих джинсах и тонкой кофточке была немного не в своей тарелке.

По чесноку сказать, колотун начался, как только я поняла, ктотам у нас в гостиной.

Но подниматься на ноги и возвращаться не торопилась.

Мама сказала жених. Вероникин жених. Это что, блин, за дела? Либо сестра врет, либо эта парочка вчера от меня направилась прямиком к Нике домой…

Обхватила колени руками, но это не помогло согреться. Напротив. Стало сильнее колотить, и, чтобы не околеть окончательно, нужно было возвращаться. Только вот не хотелось.

Огляделась в поисках алкоголя и заметила в углу картонную коробку на двенадцать бутылок. А родители запаслись.

Голоса приблизились, значит, они уже переместились в зал за стол, и оставаться на балконе было глупо с моей стороны, поэтому схватила бутылку и набралась храбрости взглянуть в глаза тьме.

Толкнула дверь, ощутив, как поток теплого воздуха накрыл тело, и тут же вздрогнула, встретившись с карими глазами дьявола.

Голос отказывался повиноваться, поэтому я молча закрыла балконную дверь и натянула на лицо выражение вежливого безразличия. И глянула на маму, надеясь, что она кинет мне спасательный круг.

— Мариш, у нас гости. Знакомься, это Никита, молодой человек Ники.

Никита сидел на стуле рядом с Никой, лениво откинувшись на спинку. Он выглядел почти нормальным. И если бы сестра реально привела в дом нормального парня, я, возможно, вела бы себя вежливо. Но этого человека я знала, и прекрасно понимала, что он играет роль. Всего лишь роль. Потому что реальная его личина ужасна, и он никогда не покажет ее при родителях.

Карие глаза скользнули по мне, и на губах заиграла едва уловимая улыбка. Она казалась искренней, если бы не притаившиеся в глубине глаз искорки издевки.

Господи, неужели кроме меня никто не видит, что он последний козел?

— Мариш…

По идее мне бы ответить что-то в стиле «Приятно познакомиться, Никита. Прекрасная погода за окном, солнышко светит, птички поют…», но язык прилип к нёбу, и я смогла лишь механически кивнуть.

— Ммм…

Прошла и поставила водку на стол, оглядывая закуски. Нужно было срочно найти повод свалить. И мне в голову не пришло ничего лучше, кроме как ляпнуть чушь.

— У меня вилки нет, пойду принесу.

И, не дожидаясь ответа, скрылась на кухне.

Встала у стола, и, опершись на него, глубоко вдохнула. Потом еще раз.

Молодой человек Ники.

Надо же…

А вчера было похоже, что он ее на дух не переносит. Хотя, может, это был концерт для меня, чтобы проверить, насколько я глупа, и поверю ли в чушь про то, что ребенок не его. Гребаный кобель!

Трахал в презервативе, конечно. И меня якобы тоже. Если он вообще всех так трахает, значит, мне не мешает провериться, мало ли. Чем я только думала? Знала ответ, но не хотелось расписываться в собственной тупости.

— Мариш, салфетки захвати, — мамин голос вывел меня из транса. Я вынула из ящика вилку, и, схватив со стола пачку салфеток, шагнула в зал.

— Да, Ника учится, но вы и так знаете это. А Марина работает в банке, — мама перевела взгляд на меня и, одобрительно кивнув на принесенную пачку, спросила: — Как правильно твоя должность называется? Кредитный…

— Менеджер по продажам, мам.

Обошла стол и села на свободный стул рядом с папой. Положила вилку рядом с тарелкой, с удивлением отметив, что той вилки, что лежала тут прежде, не было. Покосилась в папину сторону и заметила у него одну лишнюю.

И это удивительно успокоило разыгравшиеся нервы.

— Да, верно, менеджер. Мариночка сейчас в отпуске. И у Ники неделя практики, поэтому удалось наконец-то собраться. А вы, Никита, где работаете?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Мама умела вести беседу, за что я была ей благодарна.

Бросила беглый взгляд в сторону гостя и тут же отвела, словно посмотрела на солнце. Его глаза обжигали, и я не нашла в себе сил вновь повторить пытку. Он как магнит тянул к себе, и одновременно отталкивал. Хотелось снова пересечься с ним взглядами, и при этом до ужаса не хотелось идти на поводу у желаний.

— Телефон, надо же…

Мама отложила салфетку, собираясь отправиться на поиски своего сотового, но я опередила. Подскочила и, пролепетав, что принесу, выскочила из зала. Только бы не смотреть на «молодого человека Ники».

Ненавижу, тварь!

Схватив мамин телефон с кухонного стола, я вошла в зал и, передав аппарат, снова позорно ретировалась.

Вынув мобильник из кармана, я скрылась в коридоре, лихорадочно соображая, какую бы причину придумать, чтобы свалить с ужина.

Подарок подарила? Подарила. С родителями повидалась? Повидалась. Теперь пора позаботиться и о себе. Точнее об остатках нервных клеток, которые дохли со скоростью света.

Звук выдвигаемого стула заставил замереть, и я, чтобы не искушать судьбу, юркнула в ванную, но закрыться не успела, ручку повернули, будто я не держала ее двумя руками, как бы намекая, что тут занято, и в проеме возникла огромная фигура гостя.

Никита навис надо мной, и я машинально отступила, вместо того чтобы попытаться протиснуться мимо него к выходу, тем самым загоняя себя в ловушку.

— Уйди, — голос сел, и я ощутила бедром край ванны. Отступать некуда. И кричать нельзя.

Огляделась в поисках чего потяжелее, но не нашла.

— Уже? Но ужин только начался, — подступил ближе, подавляя издевкой в карих глазах. — Где твои манеры?

— Зачем ты это делаешь? — зашипела, скидывая с себя наглые руки, и покосилась на незапертую дверь. При желании кто-то из родителей мог зайти, да и Ника наверняка не останется в стороне. — Чего ты хочешь?

Сверкнула яростным взглядом, ощущая, как дыхание перехватывает от близости ненавистного тела. Отклонилась назад, стараясь не касаться его, но он встал вплотную, вжавшись бедрами в мои.

— А ты уже не такая смелая, да? Вчера кидала угрозы, а сегодня прячешься.

Дрожь сотрясла тело, когда рука легла на мою шею. Никита слегка усилил нажим, и я не смогла сглотнуть ком в горле, и инстинктивно стиснула его запястье.

Встал еще ближе, и завел вторую руку за мою спину, не давая сдвинуться. Грудь вжалась в мою, и я дернула коленом, пытаясь ударить его, но он разгадал мой маневр, и, раздвинув мои ноги, втиснулся между ними.

Пальцы на шее сжались сильнее, и губы обожгло, когда взгляд карих глаз опустился на них.

— Не люблю, когда мне угрожают.

Голова шла кругом. То ли от нехватки кислорода, то ли от близости. Никита нависал надо мной, и я не могла пошевелиться, тело парализовало, и каждая клеточка горела, словно меня бросили в горячий котел, не позволяя вынырнуть. Даже кислород, который я пыталась вдохнуть, был раскален, а может, потому что это его дыхание?

Губы замерли в паре миллиметров от моих, и дыхание зверя сбилось. Он выдал свою слабость, на секунду поддавшись желанию, и это внушило надежду.

— Прикажи мне прекратить…

Не знаю, кто из нас это произнес, но оба знали ответ.

Нет.

Только я вовремя сообразила, что лучшего момента мне может не представиться, и, дернувшись навстречу, позволила Никите смять мои губы. Рука на шее разжалась и спустилась к груди, сминая ту, и я, игнорируя жаркую волну трепета, вывернула ногу и жахнула его пах.

— Сука…

Брюнет согнулся, а я, воспользовавшись удачей, вырвалась из его плена и выскочила за дверь, наткнувшись на сестру.

— Ты опять за свое? — она хотела крови, но не до нее сейчас.

— Заткнись, — коротко обрубила я и, влетев в зал, распрощалась с родителями. Тут же схватив с вешалки пальто, юркнула за дверь, почти бегом спускаясь по лестнице.