ребенок когда-либо представить, что что-то случится с ее родителями?
О, Боже. Анна вздрогнула.
— Как ужасно, — сказала она, теперь жалея, что начала этот разговор. Анна всегда не очень хорошо относилась к чужому горю, а сегодня у нее была передозировка. Как бы ей ни хотелось перевести разговор на более светлую тему, она знала, что сейчас открыла рану этой бедной женщины, поэтому у нее не было другого выбора, кроме как наблюдать, как вытекает кровь. — Что случилось?
Вопрос Анны был встречен молчанием. Они продолжали идти бок о бок — Анна повела их мимо фермы Мейджора и по Лэнгуэй-роуд, обязательно бросая мимолетный взгляд на каждую собственность, проверяя, не украшает ли их двери что-нибудь необычное. Они были почти у поворота, который должен был привести Анну домой, когда Лиззи наконец заговорила снова.
— Рак, — сказала она. — Моя мать умерла от рака шейки матки. Ей было всего двадцать четыре.
— Мне так жаль, Лиззи. Это шокирует. Должно быть, это перевернуло твой мир с ног на голову. — Анна действительно ужасно переживала за эту женщину — иметь такую молодую мать, а потом потерять ее. Должно быть, после этого ее жизнь кардинально изменилась. Без сомнения, Лиззи предстояло рассказать длинную, возможно, болезненную историю, но Анна поняла, что теперь они приближаются к дороге Мюриэл, и ей действительно не хотелось приглашать незнакомку. — Э-э… вообще-то, мне нужно возвращаться. Мама будет волноваться… я задержалась дольше, чем думала.
— Конечно. Конечно. — Лиззи огляделась вокруг, как будто заблудилась. Конечно. Она протащила бедную женщину довольно далеко от того места, где была припаркована ее машина, по извилистым переулкам. Вероятно, она задавалась вопросом, как вернуться туда.
— Если повернешь здесь налево, то придешь обратно на главную дорогу Мейплдона, затем поверни еще раз налево, обратно на холм. — Анна улыбнулась.
— Хорошо, спасибо. О, Анна… э-э… вообще-то, мне негде остановиться… Так что…
— О. — Анна на мгновение запаниковала, подумав, что Лиззи хочет остаться с ней. Конечно, она не стала бы просить об этом кого-то, кого только что встретила? Она поколебалась, прежде чем вспомнила отель типа «постель и завтрак» на окраине Мейплдона. — Ты проверяла Булли Бартон? Это красивое место, холмистые склоны, тишина. Я чуть было не зарегистрировалась сама, вместо того чтобы остаться у своей матери! В витрине магазина есть рекламный буклет. Там будет их номер телефона… ты увидишь его, когда поднимешься на холм.
— Отлично. Я вроде как ушла без всякого плана, на самом деле. И это, похоже, не то место, где я могла бы получить дешевый номер на Airbnb, — сказала Лиззи.
— Нет, думаю, это не так. Думаю, что в радиусе десяти миль есть буквально только одно такое место. Не так уж много посетителей в Мейплдоне…
— Нет, если они снова захотят уйти, верно? — спросила Лиззи, не улыбаясь. Напряженность в ее глазах заставила Анну вздрогнуть.
Глава 23
2019
Лиззи
Вот тебе и «история Анны», — подумала Лиззи, возвращаясь к своей машине, и в голове у нее все перемешалось. Навещала свою мать, страдавшую слабоумием. Сентиментально и не совсем то, что Лиззи надеялась узнать. Лиззи не удалось узнать фамилию Анны — или имя ее матери — никакой информации о каких-либо недавних событиях в этой забытой богом деревне. Она не приблизилась к тому, чтобы выяснить, может ли он быть здесь. Но, благодаря ее новой подруге, теперь у нее было, где остановиться. Лиззи наконец-то получила сигнал мобильного телефона, когда приближалась к вершине холма и забронировала номер в Булли Бартон на три ночи. Она рассудила, что если она не найдет то, что искала, за это время, то уже никогда не найдет.
Пара человек открыто пялились на нее, когда она стояла, набирая номер отеля типа «постель и завтрак» на своем телефоне возле магазина. У нее было искушение завязать разговор, но в конце концов она струсила, потому что мысль о вопросах, которые они ей зададут, отпугнула ее. Прежде чем заговорить с кем-либо еще, ей потребовалась ночь, чтобы подготовиться. Возможно, она уже слишком много сказала Анне, которая вполне может пойти прямо домой к своей матери и повторить все, что она сказала. Думая об этом, существовала большая вероятность того, что к завтрашнему дню вся деревня будет знать ее имя. Может, она слишком поспешила представиться? Назвать ее полное имя было ошибкой. Анна не была такой наивной. Но она поняла, что если кто-то загуглит ее, то, скорее всего, найдет только статьи, которые она написала, и ничего о ее прошлом.
Правда, журналист из Мейплдона. Насколько это было бы кстати?
Посидев в машине в раздумьях добрых десять минут, Лиззи дала задний ход и вместо того, чтобы ехать обратно по главной дороге, ведущей из Мейплдона, свернула на ту, по которой Анна провожала ее несколько минут назад. Она остановилась у начальной школы, ее сердце бешено колотилось. Поток разрозненных воспоминаний обрушился на ее мозг из ниоткуда, когда они с Анной проходили мимо него. Это потрясло ее. Настолько, что она чувствовала себя ослабленной, неспособной двигаться. Она знала, что с этими вещами ей придется столкнуться, если у нее будет хоть какой-то шанс избавиться от своего прошлого раз и навсегда.
Лиззи включила передачу и снова тронулась с места. Ей очень хотелось увидеть бунгало — его не так уж трудно было найти в такой маленькой деревне, и она узнала школу, так что, возможно, другие места тоже будут знакомы. Однако ее охватила усталость, и она решила, что эту задачу лучше отложить на завтра. Потому что, если бы он вернулся, то отправиться туда было бы слишком сложно за один день. Чтобы встретиться с ним лицом к лицу, потребуется гораздо больше сил, чем у нее сейчас было. Она предпочла бы знать, с чем ей, скорее всего, придется столкнуться, быть лучше подготовленной. Ее план по получению информации от жителей деревни был тем, которому она должна следовать, чтобы уменьшить боль, которую она, несомненно, почувствует снова.
Как и сказала Анна, Булли Бартон находился на окраине Мейплдона, всего в полумиле от него, в узком переулке, к которому вела длинная подъездная дорога. Как только Лиззи вышла из машины, она сразу же почувствовала себя спокойнее, бодрее и гораздо менее встревоженной, чем в деревне. Как будто воздух стал чище, менее токсичным. Ее тепло приветствовала хозяйка, Гвен — жизнерадостная женщина лет пятидесяти с мягким ирландским акцентом. Лиззи предложили чай с печеньем, а затем показали ее комнату с роскошной двуспальной кроватью, домашней обстановкой и видом на поля. Казалось, по крайней мере,