Я пропустила звонок отцу. Мы с ним созваниваемся примерно раз в три дня, а тут я напрочь забыла, и он разволновался. Набрал меня сам и начал расспрашивать о том, что случилось. Он чудесный человек, когда я была маленькой считала его своим героем. Еще бы. Добрый, верный, честный патриот. Он всю жизнь проработал в ВВС, но не добился успеха. Такие замечательные люди обычно редко становятся лидерами. Он всего лишь начальник маленького инженерного подразделения. За такого перед полковником никто не вступится. Высокая нравственность ныне никому не интересна.
— Пап, я не звонила, потому что я… на Сицилии.
Ему требуется некоторое время на осознание, а потом он настороженно спрашивает:
— Джо, что происходит?
— Ты знаешь что происходит, — раздраженно говорю я. — ФБР привлекли меня к одному делу в обмен на твое помилование.
Тяжелый шумный выдох в трубку.
— Ты не должна решать мои проблемы. Ты моя дочь, а я твой отец. Это я должен тебя защищать.
— Такими темпами, па, скоро меня защищать будет некому. Ты уже дозащищался! Теперь позволь мне попробовать.
— Не надо осуждать меня Джо, ты ситуации не знаешь. — Он всегда так говорит. Не суди, ты не знаешь. А я действительно на мгновение чувствую себя виноватой, вдруг у Фила случилось что-то страшное? Карина ломала сервера Европы, чтобы спасти своего ребенка… как можно осуждать людей, отчаявшихся иными путями спасти любимых? И тут папа, к моему удивлению, обнаруживает просто нечеловеческую проницательность. — Это как-то связано с тем мужчиной из Сиднея?
Я никогда толком не рассказывала родителям о Шоне. Они знали, что у меня есть друг, что он старше, что он большая шишка, но я никогда не упоминала ни того, что он еще и хакер, ни того, что наши отношения далеки от идеальных.
— Да, он под колпаком у Бюро. Он и его люди.
— Кто он?
— Он хакер. Лучший в мире.
— Все ясно, — вздыхает отец. — И… ты?
— Пап!
— Что пап? Ты работаешь с ядерным оружием. Я никогда не понимал, как тебя занесло на такие высоты. Что я должен думать?
— Нельзя говорить о подобных вещах по телефону! И я никогда не имела дел непосредственно с ядерными боеголовками. Только с локационными системами… — Хотя что я распинаюсь? Для папы это темный лес.
— Он опасен?
— Кто?
— Тот мужчина.
— Шон Картер. Да. Он опасен.
— Послушай, возвращайся домой. Искать преступников — не женское дело. Тебе уже двадцать шесть, пора бы задуматься о семье и о будущем. А тебе все авантюры подавай.
— Авантюры?! О чем ты вообще? Именно о семье я и думаю! О единственной, которая у меня есть. И домой это куда? На военную базу, которая продала меня с потрохами? Или к вам с мамой? Вы оставили меня в Австралии одну, не то чтобы я в претензии, но с тех пор прошло семь лет, и вдруг ты предлагаешь мне возрврат к прошлому? Я изменилась, пап, я выросла. И как бы там ни было, хорошо или плохо, руку к этому приложил Картер.
— Нет, Джо. Мы раз и навсегда твоя семья. Да, иногда приходится разделяться, но это не означает, что мы друг друга бросаем. Всегда вместе только сиамские близнецы. Никто из нас тебя не прогонял, ты сама решила остаться в Австралии.
— Я знаю. Но это не означает, что после того, как семь лет я жила без вашего надзора, я могу со спокойной совестью вернуться в родительский дом и сделать вид, что все как раньше! И это не считая того, что в результате ты пострадаешь!
— Ладно, сменим тему. Тебя Брюс искал.
Я сглатываю. Это мой бойфренд, но я не сказала ему, что уезжаю. Времени не было, а он даже не позвонил и не поинтересовался, куда я делась.
— Зачем? — спрашиваю я раздраженно.
— Он собирается сделать тебе предложение…
— Великолепно, — слов не находится! — Ну что ж, он опоздал.
— Почему?
— Потому что я уехала. Слушай, пап, мы уже год с Брюсом вместе. И я все ждала-ждала, а он тянул! И вот чем закончилось.
— Джо, он же тебя любит, просто позвони ему.
— Па, я не могу понять одну вещь: почему ты этом говоришь мне ты, а не он? К тому же он мужчина, пусть он и звонит.
— Джоанна, ты серьезно собираешься считаться?
— Нет! Просто мне нечего ему сказать, кроме как «я не хочу за тебя замуж».
— Из-за Шона Картера?
— Из-за того, что не уверена выберусь ли вообще отсюда целой! Как ты не понимаешь? Я играю ва-банк. Какой, к черту, Шон? Какой Брюс? Некогда о них думать. Здесь свою бы шкуру спасти! — Повисает неловкое молчание.
— Будь осторожна, дочка. Я люблю тебя.
И с этими словами он кладет трубку.
К ужину Шон удосужился побриться. И неким мистическим образом скинул разом лет пять. Всем бы так. Мы сидим друг против друга за столиком в ресторане. Я нервничаю, мну салфетку и пытаюсь изучить меню, но строчки там какие-то бессмысленные. В итоге, когда приходит официантка, тыкаю пальцем в первую попавшуюся пасту. Понятия не имею, что заказала. Шон, наоборот, копается в винной карте с видом знатока. В который раз чувствую себя ущербной. Ходить по роскошным ресторанам я не была приучена, а он родился, крестился и вырос в этом…
— Спрашивай, — наконец разобравшись с заказом, заявляет Картер.
— Расскажи мне о том времени, когда началась вся эта Пентагон-свистопляска. Ведь ты же упоминал о том, что что-то происходит.
— Ты совсем не помнишь? Я ведь тебе рассказывал. В Европу летал…
— Я спрашиваю не потому что не помню. Мне нужно знать, что считаешь в этой истории важным ты.
Некоторое время Шон смотрит на меня, словно раздумывала над моими словами. Думает, что было важным?
— Хорошо, — наконец, кивает Картер и начинает. — Мы с тобой тогда жили в одном доме, но почти параллельно. И до моих проблем тебе было как до лампочки. Врать бессмысленно, меня это устраивало. А потому, полагаю, ты даже не заметила, насколько сильно он повлиял на всех Бабочек вкупе и на меня в частности. — Я задумываюсь над его словами. Нет, ну, наверное, Шон был в бешенстве, но он слишком часто бывал в бешенстве. Потому я просто пожимаю плечами. Не помню. Что вызывало его припадки ярости гадать бесполезно. То, что это была всего лишь ненависть к моей скромной персоне ничуть не менее вероятно. — Однажды поздно ночью, около двенадцати, мне пришло письмо с липового адреса. Это был собственноручно написанный почтовый сервер. А в письме мне предлагали баснословные деньги за взлом Пентагона. Я был достаточно обеспечен, а мое положение в бабочках прочно, доказывать было нечего, и я сходу отказался. Однако и остальным передал весточку: ищут хакера, который возьмет Пентагон. Мы все тут же заопасались, как и ты, что Карина согласится, потому что она хваталась за любую работу. За самые сумасшедшие проекты. Но спустя пару дней она тоже написала, что отказалась. В адресатах стояли только я и Такаши. С Марко они крупно поругались накануне, и, думаю, это был ее способ отомстить. — Шон делает еще глоток вина. И я так внимательно слушаю, что даже волноваться забываю. — А дальше мне ничего не известно. Такаши человек скрытный. К тому же он не хакер, предлагать ему подобную аферу — что стрелять из рогатки по воробьям. С Марко все еще хуже. Он молокосос и не спец. Но, как бы там ни было, Пентагон-то пал. Месяц спустя после письма, которое я получил, произошел грандиозный скандал, связанный со взрывом самолета. И, полагаю, это сделали, чтобы скрыть следы проникновения в бортовую систему. А потом Пентагон взломали. Но знаешь что самое интересное? Ни у одного из нас четвертых на ту ночь нет алиби. — Я истуканом замираю от этих слов. Ведь это настоящая зацепка! — Не знаю что и как у остальных, но за день до падения Пентагона мы с тобой очень крупно поругались. Я был на взводе, даже сломал столешницу на кухне, а ты психанула и уехала на побережье, как всегда. После этого я напился, потому что все складывалось на редкость хреново. И всю ночь копался в интернете, пытаясь найти компанию, которая бы доставила мне столешницу уже к утру.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});