Леон Сарцано считался красивым мужчиной, хотя и немного грустным после смерти жены. Вероятно, это ее лучший — и может быть последний — шанс покончить с ненавистным и унизительным положением незамужней женщины. Да ведь покойная жена Сарцано, когда родила, даже не была старше Джульетты!
— Как ваша нога? — спросила Лиза, входя в комнату.
Джульетта покачала головой и высунула распухшую ногу из-под платья.
— Аристо так стремится позаботиться обо мне, что я умру от раны! — мрачно ответила она. — Больно не только ступать, я даже не могу надеть туфлю! Что толку от такого выбора платьев, если я не могу как следует одеться и пойти в зал?
— Мадонна Джульетта? — в дверях возник Аристо, напугав обеих девушек.
— Где ты был? — воскликнула Джульетта низким от отчаяния голосом. — Посмотри на мою ногу! И Леон Сарцано придет на обед… Думаю, папа собирается договариваться о помолвке, а я в таком ужасном положении!
Карлик вошел в комнату, и Джульетта заметила в его волосах и одежде застрявшие обрывки листьев и еще какой-то сор.
Казалось, он еще больше сгорбился, когда протянул ей маленький сверток.
— Простите, Мона Джульетта. Мне пришлось искать нужную траву по всему лесу, а потом еще готовить порошок.
— Все это время ты провел в лесу? — не поверила девушка.
— Да, — спокойно ответил Аристо. — Дошел до самого цыганского табора.
Цыганский табор?
Вихрь чувств закружил ее при мысли о ночном незнакомце и о том, чем они занимались. Какое-то томящее тепло охватило живот, покраснели щеки. Вспомнит ли она о нем, когда будет замужем? Не пожалеет ли, что не этот мужчина — ее муж?
Ты наверняка больше никогда его не увидишь, резко возразил ей голос рассудка.
— Мона Лиза, вы не принесете теплой воды? — и как всегда, когда Аристо обращался к ней так вежливо и формально, Лиза покраснела, смутилась и поспешила выполнить поручение.
Когда служанка ушла, карлик повернулся к Джульетте.
— Извините, мадонна, я не могу двигаться быстро, а поиски травы на четвереньках — дело нелегкое. Просить помощи я не осмелился, пришлось бы солгать.
Джульетта мгновенно простила его.
— Спасибо, Аристо. Жаль, что тебе больно, — и прикусила губу, сама в этом виновата. Сейчас он напоминал огромного паука, свернувшегося, готового защищаться.
— Смогу я присутствовать на обеде сегодня вечером? — это волновало ее прежде всего.
Аристо кивнул, положил сверток и наклонился осмотреть ногу.
— Порошок снимет опухоль и приглушит боль. Он сильнее того, что я применил вчера.
— После твоего лечения я спала как ребенок, — заверила Джульетта, — Но к утру нога опять распухла. Как я надену туфлю, Аристо? — огорчение было подлинным, ей не нужно было притворяться, как накануне с Паоло.
— Мы всегда сможем разрезать обувь, — карлик повернулся, чтобы принять от Лизы чашу с водой. — Она ведь будет скрыта платьем?
Девушка просияла, в глазах мелькнула надежда.
— Да! Ты такой умный! Я об этом даже не подумала. Ну вот, сегодняшний обед становится реальностью. Интересно, когда состоится церемония помолвки?
* * *
— Данте, ты полагаешь, что поступил мудро, пригласив Родриго вместе с Леоном Сарцано?
Охваченная беспокойством, Каресса не была уверена, что ее муж — обычно очень рассудительный — сейчас поступает правильно.
Данте подмигнул ей и привлек к себе. Он еще не оделся — на нем были только короткие штаны.
— Позволь мне стереть этот хмурый взгляд, dolсе[19], — он наклонился и поцеловал жену.
И, как всегда, когда муж целовал ее, Каресса позабыла обо всем. До сих пор… через двадцать лет после свадьбы. Он отпустил ее и заглянул в глаза.
— Доверься мне, cara. Ты всегда мне доверяла. Зачем же сомневаться теперь?
Каресса смотрела, как Данте надевает шелковую рубашку под цвет глаз, с шелестом скользящую по его телу.
— Но ведь здесь замешана твоя дочь, твое сокровище. А решение, принятое в спешке, не всегда лучшее.
— Верно, — согласился Данте. — Однако я увижу ее реакцию на обоих.
— Но почему, Данте? — на лицо Карессы будто набежала тучка. — Ведь ты уже решил… или передумал?
— Сандро тоже будет здесь. И Витторио, и Джанна. Типичное семейное собрание с немногими приглашенными друзьями. Я представлю это именно так.
Каресса прищурилась.
— А я — папа Римский!
Данте громко рассмеялся.
— Не представляешь, как я рад, что ты не он. Его Святейшество ни в чем с тобой не сравнится.
— Леон Сарцано — вовсе не друг семьи. А Родриго да Валенти еще никогда не оказывал нам честь присутствовать в Кастелло Монтеверди. Вечер может оказаться трудным, — Каресса вздохнула и уселась в кресло. Ее служанка Марина должна была причесать блестящие черные волосы хозяйки.
— С самого начала я была против этого.
Данте стоял рядом. Он уже надел короткий желтый камзол с завязками на рукавах, короткие разноцветные штаны — одна нога желтая, другая — синяя. Золотистые волосы аккуратно причесаны.
Карессу всегда изумляло, как супруг носит любую модную одежду, какой бы абсурдной она ни была на других. Иногда, думала Каресса, он делает это просто ради удовольствия посмотреть на реакцию окружающих.
Данте взглянул на нее, его глаза сияли любовью и восхищением, которые так ценила жена. Но сегодня они сияли и от предвкушения спектакля.
— Я пригласил Сарцано, не зная, что Родриго вернулся. Отказать ему было бы грубостью. А что касается Родриго… что ж, чем скорее семья познакомится с ним, тем лучше. Он больше не мальчик Zingaro, Каресса! Подожди, и увидишь сама! — Данте усмехнулся и потер руки. — Ей-Богу, отец мог бы им гордиться! Честолюбив, умен и более зрел, чем Джулиано в его возрасте, — улыбка поблекла при воспоминании о смерти друга в возрасте двадцати пяти лет.
Марина отступила на шаг и бросила оценивающий взгляд на прическу хозяйки, показывая тем самым, что ее работа окончена. Она подала Карессе маленький флакон любимых духов с запахом жасмина и, не говоря ни слова, ушла.
Каресса надушилась, закрыла флакон, поставила на столик, где находились ее пудра, щетка и расческа, и взяла мужа под руку. Мягкий светло-розовый шелк ее платья шелестел при каждом движении.
— Я никогда не сомневалась в твоем решении относительно мужа для Джульетты. Просто… меня тревожит состав гостей. Появление Родриго через столько лет так неожиданно… это будет потрясением.
Перед дверью они остановились, и Данте снова улыбнулся жене.
— Верь мне, amore mio[20]. Ты никогда не уклонялась от вызова… и я тоже. Мы будем решать проблемы, когда они возникнут.
Глава 5