Дигбрану тоже очень хотелось узнать, что за слово ввернул старый эйторий. Только спросить стеснялся - ведь воспитан был Эриком-арденом, все же не дикарь лесной. Хоть бродяга-Старший за два с лишним века и мог набраться по миру такого, что и арденом не снилось, а все одно... стыдно Дигбрану чего-то не знать. Воспитали так.
За прошедшие три дня старик стал центром их маленького мирка на берегу Арриса, чему отставной воевода был очень даже рад. Эйторий помогал по хозяйству, играл с Лани, иногда забирался в кухню и готовил хитрые нездешние блюда, учил троих стражников, отобранных Дигбраном для охраны внучки, обращению с эйторийской секирой, чинил крышу в сарае, а вечерами рассказывал древние истории, слушать которые собирались все живущие в трактире. Обычно эти рассказы заканчивались спорами Лагориса с Эрви, в которых каждый норовил привести в качестве аргументов имена и события, иным слушателям неизвестные и неинтересные, и все Младшие отправлялись на покой.
Сегодня этим двоим вздумалось сцепиться и вовсе по глупому поводу.
-Я потом тебе расскажу, Лани, - пообещала Эрви. - Послушай, Лагорис, но ты же их не видел!
-Ты, что ли, их видела? - парировал эйторий. - Я встречал в Регаде людей в странных ярких одеждах, утверждавших, что родина их лежит за Великим восточным океаном. Выглядели они очень непривычно: лицо плоское, глаза - как щели, черные прямые волосы, а также желтоватого оттенка кожа. Желтоватого, понимаешь?
-Все равно ты их не видел, - упрямилась Эрви. - Не станут же люди говорить зря?
-Может, и не зря. То, что они видели, еще ничего не значит. Что мешает этим дикарям вымазать все тело зеленой краской? Это проще, чем быть зеленым от природы. Девочка, в мире зеленая только листва на деревьях, трава в поле да некоторые самоцветы в недрах гор. Разве ты когда-нибудь видела живое существо зеленого цвета? - с этими словами Лагорис торжествующе посмотрел на девушку.
-Я! Я видела! - закричала Лани, подскакивая на лагорисовом колене. - Ящерицу! Я ей хвост оторвала, а она убежала!
Эйторий открыл рот, закрыл его, потом опять открыл, явно собираясь что-то сказать. Дернулся на странный хрип Дигбрана и недовольно обернулся.
-Не вижу ничего смешного, - заметил он. - Я просто неточно выразился. Давай так: Эрви, ты когда-нибудь видела...
-Да будет вам, - остановил спорщиков Дигбран. - Лагорис, лучше расскажи что-нибудь.
Еще одна причина, почему Дигбран так радовался присутствию в своем доме Лагориса, заключалась в том, что было теперь кому развлекать байками досужую до оных Лани. Раньше жертвой настойчивых требований внучки на предмет рассказать ей сказку бывал чаще всего именно отставной воевода.
А что он мог рассказать? Да, жил он давно, побродил по миру да много видел и слышал. Ну так его солдатские байки - не для детских ушей. Арденские истории Эрви знала не в пример лучше, а миакоранских сказок больше помнила Бенара. Но как растолковать это все избалованному ребенку? Нет, Лагорис появился как нельзя кстати.
-И что вам рассказать? - эйторию, похоже, доставляло удовольствие такого рода внимание к своим знаниям.
-О своем народе расскажи, - попросил Дигбран. - о Мигронте и Синдрии, единственной родине эйториев, и о временах Великого Союза.
-Хорошо, - после недолгого раздумья согласился Лагорис. - О народе моем - расскажу. О Мигронте и Синдрии - тоже. Что до Великого Союза, то пусть Эрви сначала пообещает меня не перебивать и не спорить.
Девушка неохотно пообещала, и Лагорис начал свой рассказ.
Чвак, чвак. Чвак, чвак. Шум в ветвях - ветер. Тучи по небу и морось в лицо. Март.
Холодно Дигбрану под промокшим плащом. Ноют кости. И еще внучка-непоседа в седле вертится. Ей-то не холодно. Чвак, чвак. Это копыта лошадей шлепают по грязи. Раскис Веггарский тракт от мартовской непогоды.
Слитно сопят позади трое стражников. Им что? Тело молодое, да в походах закаленное - пеших и конных. Не то Дигбран.
Ну, ломит у него в костях! Но разве это причина была, чтобы его в отставку отправлять? Оно, конечно, негоже, чтобы во время боя воевода скрюченный на лежаке лежал. Ну так не воеводой, хоть наставником каким. Так нет же - наградил его барон Глойдинг (не по-баронски, по-герцогски даже) и отправил с почетом на отдых. Хватит, Дигбран. Отвоевали мы свое. И ты, и я.
Как сказал барон, так, надо ему отдать должное, и сделал. И Дигбрана на покой отправил, и сам на оседлый образ жизни перешел. Не случись этих зеленокожих, так и умер бы Дох Глойдинг в своей постели.
Ан нет, повоюет теперь барон. Но не Дигбран.
Лани надоело вертеться; покопавшись за пазухой мешковатого платья, она достала какую-то вещицу и начала крутить ее так и эдак, разглядывая со всех сторон. Улучив момент, Дигбран наклонился вперед и взглянул-таки на внучкину забаву. Единственно что из седла не выпал: в руках у девочки был приличных размеров синий самоцвет, оправленный в серебро и при этом явно арденской работы - миакринги так гранить и оправлять не умели по сей день. Стоил он, скорее всего, больше, чем дигбранова жизнь вместе с трактиром.
-Ты где это взяла? - строго спросил он, одновременно протягивая руку за самоцветом.
Внучка со скоростью, Дигбрану по его годам уже недоступной, прижала камень к животу обеими руками и подняла на деда глазенки, исполненные высокомерия.
-Я тебе не 'ты'! - возмущенно заверещала девочка. - Я тебе госпожа наследница барона Глойдинга! Это касается только меня и господина барона, где я это взяла. Ясно, Дигбран?
Потеряв от такой наглости дар речи, Дигбран скрипнул зубами и оглянулся на стражников. Вояки сохраняли вид серьезный и сосредоточенный, но глаза у них из орбит лезли от еле сдерживаемого смеха. Некоторое время он сверлил стражей взглядом, потом обернулся к Лани и как можно спокойнее произнес:
-Еще раз что-то подобное от тебя услышу - выпорю.
Лани хлопнула белыми ресницами и промолчала. Хитрая бестия своего добилась - Дигбран потерял к самоцвету всякий интерес.
Долгое время ехали молча. Дигбран злобился и молчал. Ланнара смирно сидела в седле, не рискуя пошевелиться, украдкой разглядывала самоцвет и молчала. Стражники молчали привычно, только сопели по-прежнему громко и уверенно.
Наконец девочка запрокинула голову и посмотрела на деда снизу вверх извиняющимся взглядом.
-Я ведь пошутила, Дигбран. Не обижайся, а?
В порку плутовка, похоже, не верила.
Путь в замок был неблизкий. В тот же Дассиг в иное время года можно было попасть в два раза быстрее. Тем не менее город на северном берегу Арриса в округе считался почему-то дальним заречьем, а замок Дубр, также стоявший за рекой - ближним.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});