Читать интересную книгу Роль идей и «сценарий» возникновения сознания - Иван Андреянович Филатов

то есть в виде достаточно ясного понимания самого смысла идеи. Что же касается «скрытых связей», то эти связи «скрыты» потому, что в случае спонтанного явления идеи в наше сознание мы не анализирует, – нам не до этого – что с чем соединено во внове явленном комплексе сущих, а принимаем в расчет только сам смысл, который нам надо немедленно раскрыть и получить из него недостающее идеальное искомое сущее, материализуемое далее нами в подручное средство. Правда, справедливости ради, следует заметить, что то, что «мимоходом даруется», даруется не каждому мыслителю, а только тому, кто уже подготовлен для восприятия даруемого, то есть смысла идеи. И это вовсе не «чистая случайность», а, выражаясь термином Хайдеггера, «стражничество» в виде уловления человеком тех вопросов («нужд»), которые исходят от социума самого по себе.

2. Что же касается смысла фразы «несказанное становится явным», то, действительно, когда в наше сознание проникает идея, то создается впечатление, что смысл ее – в явном виде – явился внезапно и «ниоткуда». Почему так получается? Да потому, что, во-первых, наше логическое мышление на этапе рефлексии-1, как правило, не выдает нам какого-либо ощутимого результата, который бы нами запомнился, а во-вторых, потому, что наша рефлексия-1 отдалена от акта (мгновения) инсайта фазой инкубационного созревания смысла идеи в нашем бессознательном. И эта фаза может длиться достаточно долго – так долго, что мы забываем, какими сущими, мы оперировали ранее на этапе рефлексии-1. Именно поэтому создается впечатление случайности, неподготовленности (ранее «несказанное») явления смысла идеи, того смысла, который мы достаточно ясно и моментально понимаем, а потому можем раскрыть и выявить, в первую очередь, идеальную форму искомого сущего.

3. Более того, в этой цитате нам бы хотелось обратить внимание на знаменательную фразу о том, что мыслитель «не вправе ничего иметь для себя». О чем она нам вещает? Скорее всего, о том, что мыслитель является всего лишь орудием «мышления» соци-ума самого по себе – то, что он измышляет должно пойти на благо самого социума, а не на потребу меркантильных интересов человека. А на благо ему может пойти лишь одно – приток генерируемой новизны в его структуры. Именно для обеспечения этого притока самой Природой предназначен человек, должный быть Подручным Средством у социума, согласно самой идее социума (см. Часть 1).

А вот каким образом Хайдеггер мыслит само «озарение» как момент явления смысла идеи в наше сознание. Приводим в отрывках этот текст.

«…перенесем взгляд только туда, где мыслится, а значит, вопрошается сущностное… Озарения, создающие просвет, который существует, кажется, почти без всякой основы …. Почему эти просветы остаются столь же далекими, сколь редко они открываются? Они представляют собой скрытые мостики, на которых встречаются боги и люди, обращенные друг к другу в нужде Бытия, вы-рываясь силой (…) в раскрытие своей сущности; встреча в просвете, который есть само Бытие, промеряет его (Бытия) без-донность и сохраняет его в его богатейшем одиночестве». (ЧТ, 2, 353 и далее).

Конечно же, каждому из нас известны такие спонтанно возникающие «просветы», которые озаряют наш ум, казалось бы, «почти без всякой основы» и без причины. Известно нам и то, насколько редко мы удостаиваемся чести быть озаренными их светом-просветом. Более того, в эти моменты – как бы исподволь – нам самим раскрывается сама наша сущность, заключающаяся в генерировании той новизны, которая необходима социуму. Условием же этого, конечно же, является то, что человек должен находиться в (отношениях) Подручности у социума, а не у самого себя. Он должен быть настроен на «стражничество», то есть на уловление тех тенденций в развитии общества, которые только еще нарождаются, и едва только проявляются в воздействии на нас каких-либо негативных факторов.

Главное здесь, – и об этом более подробно в подразделе 3 – различать то, что исходит от социума самого по себе как природного видообразования живой Природы, а что исходит из меркантильных интересов самого человека, озабоченного благоустройством собственного существования, но в ущерб существованию социума как среды обитания человека разумного. (Вспоминается шекспировское: «Кукушка воробью пробила темя / За то, что он кормил ее все время»). Оба этих существования должны находиться в хотя бы относительной гармонии между собой, в той гармонии, в которой находились Природа и ее видообразования в отсутствии негативности воздействия техногенной среды. Последняя – главный источник диссонанса между Природой и человеком, создавшим ее, как правило, в угоду себе. Но это угождение себе постепенно, на наших глазах, превращается в настоящее бедствие, как в личностном плане, так и в плане общественном, глобальном.

Более того, Хайдеггер приравнивает само понимание к озарению, а значит, и к инсайту. Причем, и то и другое он не мыслит в отрыве от а-летейи как не-сокрытости-истины, то есть от того, что ранее, будучи сокрытым, вдруг выходит (как озарение) из сокрытости в не-сокрытость. И свою вопросительную мысль он как бы подтверждает восклицательным знаком.

«Адекватность

Понимание

Озарение

как без αληθεια!? (ЧТ, 2, 312).

К тому же напомним еще раз: явление интуиции в наше сознание не сопровождается – как это происходит при акте озарения (прозрения, инсайта) – возникновением описанных нами ранее интеллектуальных ощущений: удовольствия от понимания внове явленного смысла, удивления от внезапности его явления и уверенности в надежности и единственности последнего. И этого не происходит только потому, что интуиция не раскрываема в своем смысле, то есть из нее мы не можем получить ни искомого сущего, ни подручного средства, ни, тем более, Продукции. И эти два обстоятельства – не раскрываемость и отсутствие ярко выраженных интеллектуальных ощущений – являются главными отличительными свойствами интуиции от инсайтно явленного смысла идеи.

Как видим, бытийно-историческое мышление Хайдеггера как вопрошание столь обильно вопросами не столько потому, что перед ним слишком много вопросов, – перед ним всего лишь один вопрос: вопрос об истине Бытия – сколько потому, что ему не видятся в достаточно ясном свете («просвете») ответы на три главных вопроса:

– во-первых, в чем смысл тех событий, которые определяют ход истории? (По нашему: смысл в том, чтобы постоянно подпитывать социум той новизной, которая ему необходима для его нормального функционирования). (Вот это подпитывание и есть само Бытие).

– во-вторых, каким образом возникают эти события? (По нашему: они возникают при совместно-разделенным Бытии социума, генерирующего Необходимости (нужды) в новизне (Событие-1) и бытии человека продуктивно мыслящего (Событие-11), создающего идеи, то есть ту новизну, которая затребована самим социумом).

– и в-третьих, каким образом осуществляется удовлетворение потребностей социума самого по себе в притоке той новизны, которая ему так необходима. (По нашему: он удовлетворяется посредством