Читать интересную книгу Америка глазами заблудшего туриста - Сергей Иванов

Многих и хватает лишь на то, чтобы заработать какие-то деньги, а, получив их на руки, все трудовые усилия быстро и бесполезно спускают в пивных на сиюминутные удовольствия. В результате, ни денежных сбережений, ни материальных ценностей, ни языковых навыков… В перспективе — всё та же стройка, ночлег в коммунальной комнате, ранние похмельные подъёмы с тяжелой головой и крепнущее, необъяснимое недовольство всем и всеми. Перемен к лучшему не предвидится, здоровья не прибавляется… Всё больше и чаще хочется пострелять из ружья, некогда купленного, непонятно зачем.

Возможно, для пана Хеника ружьё — самое ценное, что ему удалось обрести в американской жизни. Этим единственным приобретением он когда-нибудь и поставит финальную точку в своей американской истории.

С нашим переездом на новое место, изменились и места проведения досуга. Проживая в комнате пансионата, я частенько по вечерам подъезжал на велосипеде на улицу Dogwood, там пользовался телефоном и обменивались новостями с товарищами. Посещал продовольственный супермаркет и почтовое отделение, а иногда брал с собой ракетку и наведывался в пансионат Cheeco Lodge, где пользовался их теннисными кортами.

Место это было пристойное, в отличие от нашего пьяно-шумного Холидэй Айл, здесь всегда было тихо. Вместо баров с живой музыкой — ухоженная травяная поляна для мини гольфа и несколько теннисных кортов с освещением, что позволяло играть по вечерам, допоздна.

Кортами пользовались, в основном, гости, как правило — любители, быстро утоляющие свой спортивный пыл. Поздно вечером, когда я там появлялся, меня редко кто приглашал поиграть — и я играл сам с собою.

Выкладывал пакет с десятком мячей и расстреливал их, упражняясь в подаче. Закончив имеющуюся порцию, я переходил на другую сторону корта, собирал мячи и проделывал тоже самое в обратном направлении. Это занятие не мешало мне думать о своём, и положительно воздействовало на меня после суетливого рабочего дня. Если я обнаруживал корты тёмными, то включал освещение. Некоторые постоянные игроки-любители уже знали меня и реагировали на мои поздние процедуры спокойно, как на безобидные забавы маньяка-одиночки.

Однажды, в часов 11 вечера, когда я увлечёно, тешился своим одиноким теннисом, к входу на корты бесшумно подкатил на электромобиле пожилой дядя. По его опознавательным причиндалам я определил, что он работник пансионата. С первых вопросов, с которыми он обратился ко мне, я понял, что он предварительно понаблюдал за мной.

— Добрый вечер, приятель, — не очень-то гостеприимно, фамильярно приветствовал он меня.

— Добрый, — ответил я и приостановил свой процесс.

— Ведь ты же не гостишь здесь у нас, так? — перешёл он к делу.

— У вас нет. Я здесь по соседству…

— Если ты не наш гость, тогда что ты здесь делаешь ночью на наших кортах?

— Тренирую подачу.

— Понятно. В будущем делай это там, где остановился, — сухо подвёл итог ночной смотритель, выключил освещение и укатил на бесшумном транспорте.

Я собрал в темноте мячи и тоже укатил прочь, на велосипеде.

Спустя несколько дней, я снова посетил это место и воспользовался полюбившимися мне кортами. Освещение я включал самостоятельно. Процедуры прошли без проблем. Но однажды, когда я, как обычно, отправлял свою спортивную нужду, ночной комендант снова подъехал ко мне. Я продолжал тренировку, как полноправный гость, что вызвало у него некоторую нерешительность. В этот раз он оставил свой электромобиль и прошёл на корты, чтобы разглядеть меня поближе. Присмотревшись ко мне, он перешёл к делу:

— Ведь мы уже встречались с тобой здесь?

— Возможно…

— И я объяснял тебе, что эти корты только для наших гостей. Кто позволил тебе включать освещение?

— Я не включал. Здесь до меня играли, так и оставили освещение, — соврал я.

— Короче, парень, удались с территории, пока я не вызвал полицию.

Покидая меня, он сердито лязгнул электрическим выключателем, и проворчал мне в темноту, что в следующий раз мне не избежать серьёзных неприятностей. Я ему поверил.

Его предупреждение и наш переезд переориентировали меня на другие места, где я мог коротать вечера. Одним из таких мест стала школа, которая кроме общего образования, предлагала желающим, обучаться по вечерам различным профессиям.

Кстати, мой коллега Джордж, вероятно, внутренне не приемля сотрудничество на равных с такими охламонами, как Росс, по вечерам умственно напрягался здесь, осваивая компьютер.

И мы, прослышав, что после перерыва возобновили вечерние курсы английского языка, стали тоже заезжать туда.

Серьёзными такие занятия не назовешь; но если человек самостоятельно занимается языком, и у него возникают вопросы, то там он мог получить ответы.

Аудитория слишком велика: собиралось человек 30 учащихся. К тому же, это были люди разных возрастов, национальностей и с совершенно разным уровнем подготовленности.

Учительница — пожилая женщина, американка, терпеливо и доброжелательно поддерживала общий контакт со столь разношерстной аудиторией и пыталась обучить собравшихся хоть каким-то разговорным навыкам. Некоторые визитёры относились к процессу достаточно серьёзно: другие — приходили туда, чтобы повидаться с приятелями, как на дискотеку.

Мы приехали туда четверо: я с Олегом и Саша с Полковником. С нами познакомились, бегло оценили наши знания языка и пригласили к участию в массовом диалоге на какую-то бытовую тему.

Разговорный язык, на котором участники достигали взаимопонимания, был примитивен. Но любопытно то, что в самом процессе участвовали представители нескольких национальностей, и можно было наблюдать акценты и особенности грамматических построений русских, поляков, испано-говорящих и даже французов.

Олег здесь многих уже знал и доложил мне: кто из Москвы, а кто из Франции.

Франкоговорящих представителей было меньше всех. Это были 2–3 случайно заехавшие на острова молодые барышни. Более всех присутствовало испаноговорящих из Мексики и Кубы. Затем, по численности шла польская община и русскоговорящие.

Надо отметить, что группа русских, хотя и не отличалась особыми знаниями английского языка, но по всем другим внешним признакам положительно выделялась в общей аудитории.

Во время перерыва Олег познакомил нас с барышней из Москвы, вокруг которой прилипчиво увивался какой-то молодой, скользкий поляк.

Из короткого разговора с французскими девушками я узнал, что одна из них из Швейцарии. Обе они работали в американских семьях, присматривали за детьми. Как они заметили, для них это неплохое сочетание тёплой зимы с возможностью скопить какие-то деньги. Оказывается, у них дома за такую работу не платят так, как здесь.