— Ну раз уж ты так хочешь, Эм. — Тут ему в голову пришла внезапная мысль. — А что мы будем делать с Салканом? Бхейд тратит на него уйму времени, стараясь обратить в свою веру, но я считаю, это ни к чему. Не думаю, что из Салкана выйдет хороший священник. Прежде всего, он чересчур независим, к тому же он не слишком высокого мнения о церковниках.
— Не вмешивайся пока что, милый. Бхейд переживает сейчас внутренний кризис.
— Да?
— Вы с Элиаром вырвали его из традиционного круга служителей Черной Рясы, и он чувствует себя виноватым.
По-моему, его попытки обратить в свою веру Салкана — это своеобразная форма искупления.
— Это произошло так быстро, Эм.
— Бхейд чувствует, что он покинул свой орден и нарушил обеты. Думаю, он старается найти для своего ордена замену.
— Он пытается откупиться от духовенства с помощью Салкана?
— Грубовато сказано, но по сути верно. Просто оставь их в покое, Альтал. Бхейд не причиняет Салкану вреда, у него самого сейчас есть проблемы. Недалеко то время, когда Бхейду понадобится иметь на плечах ясную голову, и если для этого ему нужно всего лишь проповедовать Салкану, то пусть проповедует. А теперь сделай так, чтобы Альброн, Астарель и Салкан уснули. У нас с тобой и с детками много работы.
— Я хотела поговорить с тобой кое о чем, Двейя, — сказала Андина, когда они все собрались в башне. — Нельзя ли нам пожить в моем дворце в Остосе, а не в Доме? Мне действительно необходимо быть там — на случай, если произойдет что-то чрезвычайное и я понадоблюсь Дхакану.
— Если что-то случится, Андина, я об этом узнаю, — успокоила ее Двейя. — Есть кое-какие причины, по которым нам лучше находиться здесь, а не в твоем дворце. Прежде всего, здесь нет шпионов.
— Ты же знаешь: тебе стоит лишь позволить Лейте сказать мне, кто эти шпионы, и я тут же их уберу.
— Именно об этом среди прочего мы и будем сейчас говорить, — сказала ей Двейя. Богиня обвела взглядом присутствующих. — За последние несколько дней у каждого из вас родились какие-то идеи. Некоторые из них весьма толковы, другие же чуть глуповаты, но не в этом суть. Я хочу, чтобы вы все сейчас осознали, что ни одну из этих идей вы не станете воплощать, пока Гелта не войдет во дворец Остоса. — Она сурово посмотрела на Бхейда. — Ты слышишь, брат Бхейд?
— Конечно, Божественная, — живо отозвался он.
— Тогда отзови своих наемных убийц.
Альтал в некотором изумлении посмотрел на молодого священника.
— Что ты задумал, Бхейд? — с любопытством спросил он.
Бхейд слегка покраснел.
— Я не могу рассказать об этом, Альтал, — сказал он.
— Я разрешаю тебе открыться, брат Бхейд, — произнесла Двейя бесстрастным и холодным голосом.
Бхейд поморщился.
— Ну хорошо, — сказал он замявшись, — иногда церковная политика становится немного туманной, и порой — как вы понимаете, не так уж часто — кто-нибудь нарушает правила и становится неудобен. Существуют законные процедуры воздействия на таких людей, но иногда публичные судебные процессы и тому подобное могут повредить репутации членов иерархии. У Церкви есть альтернативная крайняя мера, к которой прибегают в подобных ситуациях.
— Насколько я понимаю, это наемные убийцы, — сказал Альтал.
— Это не совсем удачное описание, Альтал, — возразил Бхейд.
— И кого же ты планируешь убить?
— Мне бы не хотелось, чтобы ты употреблял это слово, Альтал, — замявшись, сказал Бхейд.
— Это технический термин, которым пользуемся мы, профессионалы. Итак, брат Бхейд. Кто твоя мишень?
— Эрайо Пелгат из Кантона. Пока он остается на кантонском троне, в Треборее будут продолжаться беспорядки, а эта смута выгодна Генду.
— Прекрасная идея! — воскликнула Андина.
— Давайте договоримся с вами здесь и сейчас о некоторых правилах, — твердо сказала Двейя. — Никаких убийств, никаких армий, появляющихся неизвестно откуда, никаких шпионских облав и никаких мятежей среди арумских кланов, пока Гелта не войдет в тронный зал Андины в Остосе. Вы не должны делать ничего, что может нарушить то сновидение. Если кто-то из вас подкинет мне какой-нибудь парадокс, я буду на вас очень сердиться.
— Если эти сны настолько важны, почему бы нам не придумать свои? — спросил Гер.
Она бросила на него немного лукавый взгляд.
— А как по-твоему, почему мы все здесь собрались, Гер? — спросила она его.
— Ну… а разве мы собрались не потому, что нас всех выследил и заставил прийти сюда мистер Альтал?
— А почему он это сделал?
— Не знаю. Может, ты его заставила.
— А зачем ему исполнять мои приказы?
— Но ведь все исполняют твои приказы, Эмми.
— Зачем?
— У нас нет выбора. Я не знаю точно почему, но у нас нет выбора.
— Вот именно. Сновидения Дэвы весьма грубы. Мои же гораздо более тонкие. Для того чтобы изменить реальность, Гер, нужно на самом деле совсем не много. Иногда достаточно простого слова, чтобы в корне все изменить. На самом деле все уже изменилось. — Она взглянула на Андину. — Какое слово ты прочла на Кинжале, дорогая? — спросила она.
— “Повиноваться”, — ответила Андина.
— А что произойдет с Гелтой после того, как ты ей подчинишься, когда она прикажет тебе встать перед ней на колени?
— Она закончит свои дни в моей тюремной башне.
— Еще вопросы, Гер? — спросила она мальчика.
В ответ он улыбнулся.
— Никаких, Эмми, — ответил он. — Думаю, теперь мне все стало понятно.
— Ну и хорошо, — с нежностью произнесла она.
Вторжение со стороны Кантона буквально замерло на месте, пока к югу не устремилась длинная череда дополнительных вагонов с продовольствием для голодающей армии. Тогда Гелун и Вендан перестали жечь поля и вместо этого начали устраивать засады на продовольственные поезда. Однако некоторым составам удавалось избежать засад и доставлять минимум провизии для захватчиков, поэтому враг продолжал продвигаться на Кейдон, и вскоре Кейдон был окружен.
По мере того как оккупанты приближались к Кейдону, Элиар и сержант Халор становились все более ворчливы.
— Знаете, вы могли бы работать посменно, — предложила Лейта. — Вам обоим не обязательно бодрствовать круглые сутки.
— Она права, Элиар, — сказал Халор. — Может, поспишь немного?
Халор смотрел из окна на Кейдон.
— А может вы, сержант? — ответил Элиар. — Они пока что только разворачивают лагерь и подтягивают осадные снаряды.
— Ты разбудишь меня сразу же, как только начнет происходить что-то необычное?
— Мне часто приходилось стоять в карауле, сержант, — сказал ему Элиар, — так что я в общем-то знаю, что делать.