Естественно, в «Плане усиления охраны объектов Службы охраны и СЭТУ при ХОЗУ КГБ СССР», который я подготовил, появляется еще один необычный пункт: «…службам Кремлевского полка расконсервировать тяжелое вооружение и передать его в соответствующие подразделения. Офицерскому составу Службы охраны выдать личное оружие…».
(Потом этот пункт был поставлен мне в вину в период следствия по делу ГКЧП, хотя он был просто детализацией указания Председателя КГБ СССР.)
Работаем спокойно. Нового ничего нет. Как я уже сказал, съезды депутатов СССР и РСФСР, демонстрации под стенами Кремля и др. натренировали нас. Но полнейшее отсутствие оперативной информации о происходящем в городе серьезно затрудняет работу. Да и не всему можно верить. Поэтому необходимо было создать собственную систему получения информации о том, что происходит на охраняемых объектах.
Как обычно, выставляем наблюдателей на башни и стены Кремля. Ведется оперативная видеосъемка.
Сотрудники 5-го отдела (охрана Кремля и его окружения, трассы проезда и др.), имеющие опыт негласной работы, направляются в места скопления людей, в частности к Дому Советов.
Согласовав с руководством Комитета, направляем одного из офицеров штаба в информационный центр «семерки». Задача, образно говоря, — «сидеть в уголке» и внимательно слушать их переговоры. В случае получения коллегами информации о каких-либо подозрительных действиях в окружении наших объектов — срочно сообщать по телефону.
Но этого мало. Высылаем в город патрули на машинах без каких-либо намеков на принадлежность к Комитету госбезопасности и к нашему Управлению. Радированные «Жигули» с неприметными номерами объезжают Москву по разработанным штабом маршрутам.
И у нас, наконец, появляется объективная информация «из первых рук».
Отслеживаем, что передают радио и телевидение. Но там информация односторонняя и чаще всего искаженная. На государственных каналах — знаменитое «Лебединое озеро» и дикторы со скучными лицами, зачитывающие различного рода обращения и заявления.
Тогда же мы уже ввели систему документирования любого телефонного звонка, любой поступающей информации. Все записывалось: время поступления, ее содержание, а также распоряжения, которые в связи с этим были сделаны. Эти записи помогают сегодня восстановить хронику событий тех дней. Память, увы, — штука ненадежная.
Передо мной лежит документ: «Информация, полученная с постов наблюдения (Средняя Арсенальная и Боровицкая башни)».
19 августа 1991 г.
11.45 — перекрыта Красная площадь.
11.55 — на Манежной площади около 1000 человек.
12.15 — большое количество людей у гостиницы «Москва».
12.18 — на крыше Исторического музея два человека в военной форме.
12.24 — примерно 300 человек перекрывают движение по ул. Горького.
12.28 — колонна грузовиков (10 а/м) в сопровождении ГАИ движется с ул. Манежной к Историческому музею.
12.32 — группа людей в районе Манежной улицы перекрыла движение (над подземным переходом).
12.33 — на Манежной площади 12 автобусов с ОМОНОМ… Всего 4 страницы мелким шрифтом.
Начало дня прошло в мелких заботах.
Танки на Ленинском проспекте
Неожиданно около 13 часов один из экипажей, находившихся на Киевском шоссе, передает: «14.00 — в сторону Москвы движется колонна бронетехники. Танки, бронетранспортеры, грузовые автомашины. Веду сопровождение, пытаюсь установить принадлежность…».
В пределах Московской кольцевой автодороги Киевское шоссе переходит в Ленинский проспект, а по нему, устремляясь дальше, колонна обязательно пройдет мимо Кремля, мимо Боровицкой башни. Уже поэтому колонна представляет для нас интерес. И оставить ее без внимания мы не можем.
А информация меняется каждую минуту. СМИ передают: «Батальон танков перешел на сторону демократии! Начальник охраны Горбачева генерал Медведев — на стороне Ельцина и т. п.». Идет вполне однозначная дезинформация. Тем более нам важно было выяснить, что же это за танки.
Даю экипажу задание сопровождать колонну и постоянно информировать обо всех происходящих изменениях. Причем техники идет столько, что ребята очень скоро сбились со счета.
А в колонне идут танки, бронетранспортеры, грузовые машины, полевые кухни. Ситуация становится тревожной. Мы вынуждены поднимать резервы.
Кремлевский полк готов отразить возможное нападение на Кремль. Надо сказать, что раньше никому в голову не приходила мысль о том, что на Кремль может быть направлена танковая атака, и кроме полагающихся подразделениям штатных ручных гранатометов, у нас ничего не было.
Жизнь оказывается многообразнее.
Опять вспоминаю старый «девяточный» анекдот. Я его рассказывал, говоря о приземлении Руста.
Могут, значит, у Кремля появиться не только самолеты, но и танки. Голова колонны уже посередине улицы Георгия Димитрова (теперь это Якиманка).
Звоню дежурному по Комитету, а он понятия не имеет, откуда могут быть эти танки. Связываюсь с дежурным по Министерству обороны — и он не может или не хочет мне точно сказать, кому принадлежит колонна и каковы ее цели.
Дежурный по МВД информирует, что министр Пуго дал указание начальнику ГАИ выделить с 5.00 экипажи госавтоинспекции для сопровождения от МКАД до Дома Советов РСФСР боевой техники и личного состава вводимых в Москву частей. Но речь шла, как он понял, о нескольких единицах, а не о массовом вводе в столицу войск. И он не знает, чья это техника.
Одна из главных ошибок ГКЧП — это келейность. Даже руководители подразделений Центрального аппарата КГБ СССР, председатели КГБ союзных республик, начальники краевых и областных управлений госбезопасности не имели четкого представления ни о стратегии, ни о тактике Государственного комитета. Была единственная ориентировка — «…поддерживать структуры ГКЧП на местах», которые, кстати, еще не были созданы. Не имея четких, юридически оформленных указаний генералы-чиновники предпочитали «дуть на воду».
Мало оказалось, как пел В. Высоцкий, «буйных»-инициативных.
А строй неопознанной бронетехники уже ревет и дымит в центре Москвы.
На одной из первых машин неожиданно поднимается российский триколор. Это теперь он государственный флаг, а тогда, естественно, он у меня, в частности, ассоциировался с царским, власовским, антисоветским флагом.
Напряжение нарастает. Колонна выруливает на Большой Каменный мост, приближается к Боровицкой башне… Напряжение нарастает. К головной машине направляется один из сотрудников 5-го отдела Службы для выяснения цели прибытия и принадлежности войсковой колонны. Офицер несет службу в милицейской форме. Стучит монтировкой по броне. В ответ — крепкий русский мат, с упоминанием «ментов поганых».
Через какое-то время с удивлением узнаем, что это оказывается пришла к нам на помощь техника 27-й отдельной мотострелковой бригады специального назначения КГБ СССР под командованием начальника Управления «СЧ» КГБ СССР (создано 17 апреля 1991 года), бывшего секретаря Парткома 9-го Управления КГБ, а еще раньше — командира Краснознаменного Кремлевского полка генерал-майора Коленчука И.П. И ее задача — усилить охрану Кремля. А флаг — это для конспирации. Ведь они также получали информацию только по радио, дикторы которого вещали чуть ли не о кровавых сражениях на улицах Москвы.
Кстати, генерал Лебедь также просил дать ему российские флаги, чтобы под их прикрытием через толпу защитников подойти вплотную к Дому Советов. Стереотипы мышления. Школа то одна. Только никто не подумал, как это будет выглядеть политически, как будет воспринято москвичами, нашей и зарубежной прессой.
Мы, не мешкая, открываем Боровицкие ворота.
По заранее распланированной и согласованной схеме каждый офицер спецназа знал, где должны стоять БТРы или танки его подразделения. Теоретически.
Но представьте: тяжелые танки заходят в Кремль. Помимо того что это исторический памятник государственного масштаба, это еще и наша «подшефная» территория. И мы, стараясь сохранить этот уникальный памятник, долго боролись, например, над уменьшением количества машин, въезжающих сюда. Каждый отобранный у номенклатуры пропуск стоил немалых нервов и крови В.А. Крючкову и Ю.С. Плеханову.
А теперь речь идет не о цэковских начищенных и отполированных «Волгах», «Чайках» и «ЗИЛах», а о БТРах и танках.
Земля дрожит, воздух превратился в сплошное облако выхлопных газов.
Танки планировалось разместить в Тайницком саду.
У косогора, который идет в сторону реки Москвы — прекрасные клумбы и газоны. Совсем недавно там трепетно выхаживалась каждая травинка. Я сам наблюдал, как женщины на коленях ползали, сажая там цветочную рассаду и сея траву. Потом прикрывали всходы какими-то мокрыми тряпочками, периодически поливали теплой водой и т. п. Тяжелейший труд. Но газон всегда получался очень красивый. И, конечно, танкам на нем было никак не место.