об этом взгляде поддерживало хорошее настроение Мана до самого Салимпура.
14.26
Предпринятый Неру маневр в Конгрессе не принес ему тех результатов, на какие он рассчитывал.
Из-за массового сопротивления в парламенте – сопротивления, к которому примкнули даже члены его собственной партии, – Неру пришлось отказаться от попыток провести законопроект об Индуистском кодексе. Этот законопроект, над которым премьер-министр вместе с министром юстиции Амбедкаром[136] работал годами, имел целью рационализировать законы заключения и расторжения браков, наследования и опекунства и сделать их более справедливыми, особенно для женщин.
Не менее воинственно были настроены ортодоксальные индусские политики в Законодательном собрании Брахмпура. Л. Н. Агарвал выдвинул законопроект, по которому с начала следующего года хинди должен был стать единственным официальным языком штата. Мусульманские законодатели один за другим пытались отстоять статус урду, обращаясь и к Агарвалу, и к главному министру, и к парламенту. Махеш Капур, вернувшийся в город, не принимал активного участия в дебатах, но его бывший парламентский секретарь Абдус Салям раза два брал слово.
Бегум Абида Хан, разумеется, блистала красноречием.
Бегум Абида Хан. Достопочтенный министр не нашел ничего лучшего, чем призывать имя Гандиджи, подчеркивая важность хинди. Я ничего не имею против хинди, но почему министр не хочет утвердить статус урду, второго по значению языка нашей провинции, родного языка мусульман? Неужели достопочтенный министр воображает, что Отец нации, который был готов отдать свою жизнь за то, чтобы поддержать меньшинства, одобрил бы подобный законопроект, обрекающий нашу культуру и всю нашу нацию на медленное умирание? Внезапный переход на обязательное использование деванагари, алфавита хинди, уже закрыл мусульманам доступ к государственной службе. Они не могут соперничать с теми, чей родной язык хинди. Это привело к жесточайшему экономическому кризису среди мусульман, которым надо зарабатывать на жизнь. А тут еще и правительство штата со своим языковым законопроектом. И опираться при этом на имя Гандиджи просто грешно. Я взываю к остаткам вашей человечности, хотя вы преследовали нас и сживали нас со света: не умножайте наших горестей.
Достопочтенный министр внутренних дел (шри Л. Н. Агарвал). Я не стану отвечать на последнюю фразу достопочтенного законодателя – в чем, я уверен, собрание меня поддержит, – а просто поблагодарю ее за ее пламенный призыв. Если бы ее совет был к тому же продуманным, имелись бы основания принять его. Но дело просто-напросто в том, что удвоение всей правительственной документации на двух языках с разными шрифтами – занятие совершенно непрактичное и тормозящее работу.
Бегум Абида Хан. Я не буду заострять внимание палаты на выражениях, употребляемых достопочтенным министром. Он высказывает перед всем миром свое мнение, что мусульмане не имеют никаких прав, а женщины не имеют мозгов. Я хотела бы обратиться к его лучшим помыслам, но на что я могу надеяться? Именно он был инициатором политики удушения урду, что привело к исчезновению многих публикаций на этом языке. Почему он так враждебно настроен против урду? Почему два братских языка не могут мирно сосуществовать? Старший брат должен защищать младшего, а не заставлять его страдать.
Достопочтенный министр внутренних дел (шри Л. Н. Агарвал). Сегодня вы говорите о двух языках, а завтра потребуете, чтобы мы признали существование двух наций.
Шри Джайнендра Чандла (Социалистическая партия). Меня огорчает тот оборот, который приняла дискуссия о языке у достопочтенного министра. Бегум Абида Хан, в чьем патриотизме никто не сомневается, говорила лишь о выживании урду, а достопочтенный министр обращает это в теорию двух наций. Меня тоже не удовлетворяет состояние хинди. Вся работа в учреждениях по-прежнему оформляется на английском языке, несмотря на многочисленные постановления об изменении этого и новые правила. Нам нужно избавляться от засилья английского языка, а не сталкивать два наших.
Шри Абдус Салям (партия Конгресс). Несколько моих избирателей обратили мое внимание на тот факт, что в программах учебных заведений не предусмотрено изучение урду и учащиеся, читающие на урду, не могут в нем совершенствоваться. Если в такой маленькой стране, как Швейцария, четыре официальных языка, почему мы не можем рассматривать урду хотя бы как региональный язык нашего штата, который в несколько раз больше Швейцарии? Необходимо обеспечить – не на словах, а на деле – преподавание урду в школах.
Достопочтенный министр внутренних дел (шри Л. Н. Агарвал). Наши финансовые возможности, к сожалению, не безграничны. В штате много медресе и религиозных заведений, где можно изучать урду. Что касается официального языка штата Пурва-Прадеш, тут наша позиция должна быть предельно ясной, чтобы людям не прививали с детства ложных представлений и потом они не оказывались бы из-за этого в ущемленном положении.
Бегум Абида Хан. Достопочтенный министр говорит о необходимости ясных представлений, а между тем даже в Конституции Индии нет ясности насчет официального языка. Говорится, что английский будет отменен через пятнадцать лет. Но и тогда это не произойдет автоматически. Будет назначена комиссия, которая рассмотрит этот вопрос, решит, достаточно ли развит хинди, чтобы полностью заменить английский язык, и даст правительству свои рекомендации. Иначе говоря, этот вопрос будет решаться разумным путем, а не декретом, основанном на предубеждениях. Если мы миримся с существованием у нас иностранного языка, почему мы не можем признать урду? Он представляет славу нашей провинции; урду – язык ее лучшего поэта Маста, а также Мира, Галиба, Дага, Сауды, Икбала и таких писателей-индусов, как Премчанд и Фирак[137]. Но даже при том что урду имеет более богатую историю, чем хинди, он не претендует на равный статус с ним. Пускай он будет наравне с другими региональными языками, но нельзя же лишать его права на существование, как это делается сейчас.
Достопочтенный министр внутренних дел (шри Л. Н. Агарвал). Никто не лишает урду права на существование. Любой человек, выучив деванагари, вполне сможет читать и на хинди.
Бегум Абида Хан. Неужели достопочтенный министр всерьез хочет сказать, что разница между двумя языками заключается только в разных шрифтах?
Достопочтенный министр внутренних дел (шри Л. Н. Агарвал). Всерьез или не всерьез, но именно к этому стремился Гандиджи. Он считал, что индустани станет идеальным языком, который вберет в себя элементы и хинди, и урду.
Бегум Абида Хан. Я говорю не об идеалах и не о том, к чему стремился Гандиджи, я говорю о конкретных фактах и о том, что происходит сейчас. Послушайте новости по Всеиндийскому радио и попытайтесь что-нибудь понять. Попробуйте прочитать тексты издаваемых нами законов, написанные на хинди, или попросите кого-нибудь прочитать их вам вслух, если, подобно мне, а также многим мусульманам и даже индусам нашего штата, вы не можете прочесть их сами. Вы не поймете как минимум каждое третье слово.