– А как же ты?
– Не пропаду.
– Они совсем тебя прижали, да?!
– Никто меня не прижимал, – проговорил я с раздражением. – Иди… Удачи тебе. И еще, один совет. Никогда больше не связывайся с криминалом. Тебе это не нужно. Найди себе хорошую девушку. Нарожайте детей. Живи счастливо. И ни о чем не думай.
– Ты говоришь так, как будто собрался… умирать, – выдавил Владик. – Может, я чем-то могу помочь?
– Иди, – я почти насильно развернул его и подтолкнул в спину.
Он, все же, обернулся.
– Спасибо, Вась, ты лучший человек из всех, кого я знал.
– Если это действительно так, то тебе очень не повезло в жизни.
Сам не знаю, почему я его отпустил. Почему-то хотелось совершить сегодня что-нибудь хорошее. И ангел-хранитель, внушающий человеку любовь и добросердечие, здесь был совершенно ни при чем.
Видимо, я слишком глубоко задумался. И даже не заметил момента, когда в руке Владика вдруг оказался пистолет.
– Не ожидал? – спросил он угрюмо. – Думаешь, я не догадался, ты выстрелишь мне в спину, когда я выйду из подъезда. Небось, винтовку уже приготовил.
– Ты рехнулся? Я же сказал, ты можешь уйти.
– Ну, да. Конечно. Ты бы меня так и отпустил. Ну, хватит болтовни, – Владик вскинул руку и спустил курок.
Пуля толкнула меня в левую половину груди и с визгом отрекошетила в стену. Я пошатнулся, но остался стоять. Второго шанса убить меня, я ему не дал. Схватил со стола бутылку водки и швырнул во Владика. Попадание было точным – прямо в лоб. У моего малохольного помощника тут же помутилось сознание, он рухнул на колени и стал заваливаться на ковер. Я схватил его за предплечье, аккуратно забрал пистолет из ослабевших пальцев и только после этого позволил продолжить падение.
Обезоружив безумца, я прошел к зеркалу, расстегнул рубашку и осмотрел рану. Пуля пробила мягкие ткани, грудину, наткнулась на сердце-кристалл и вышла через то же отверстие.
Теперь надо было принять решение, что делать с Владиком. Я перевернул пребывающего в бессознательном состоянии помощника на живот. На лбу росла, прибавляя в размерах, крупная шишка. Сбросить его с балкона? Застрелить? Но какой мне прок от его смерти? Тем более, падшие, вполне возможно, сами до него доберутся. Пожалуй, я оштрафую его за недоверие. Я вытащил из кармана Владика деньги, оделся и ушел бродить по городу.
Не делай добра – не получишь зла. Так говорят люди, оправдывая себя за нежелание помогать другим. Мне всегда казалось, это от душевной лени. Но сегодня я убедился в правильности этой пословицы. Это означает только одно – наш мир устроен неправильно. В его четкой, стремящейся к порядку структуре, есть изъян хаоса. И хаос вползает всюду, искажая самые простые истины. Делая их неверными.
На душе было муторно. Давил груз прожитых в бездарной суете дней и лет.
Помню, у меня было однажды похожее состояние. Накануне я как раз убил одного известного человека и получил солидный гонорар. И почему-то мне вдруг стало тошно. Нет, он не был хорошим человеком, наоборот – пил, гулял, растратил казенные деньги, от написания романов окончательно перешел к ничтожно малой прозе – некрологи, смс-сообщения, слоганы на поздравительных открытках… Но дело не в этом, а в том, что в тот самый момент, когда я нажимал на курок, мне вдруг перестало казаться, что он в чем-то виноват. Все эти нелепые грешки, за которые я его осудил, стали ничем, пустотой – они сделались совершенно неважны. Зато он любил своих детей, дарил им подарки, регулярно водил в кино и зоопарк. А то, что изменял жене, так этой фригидной бабе не было до него никакого дела. Целыми днями она была погружена в работу, делала карьеру. И плевать она хотела не только на мужа, но и на детей. В общем, человек умер. Очень простая штука, если вдуматься. Тем более что в окружающей действительности со смертью одного человека почти ничего не меняется. Нет, поначалу его всем недостает – детям, жене, друзьям, коллегам по работе (как же, такой профессионал ушел). А потом след его становится все тоньше, и память имеет свойство рубцевать рану, и родные и близкие вспоминают о нем все реже, что уж говорить о коллегах. В общем, человека не стало. Обыкновенного человека. А мне стало вдруг так хреново, что захотелось выть. И еще – повидать кого-нибудь родного. Помню, я еще подумал – жаль, с Кристиной мы больше не вместе. Она была едва ли не единственной женщиной, с которой я чувствовал тепло. Кристина, какой я знал ее той холодной осенью. Нашей осенью. Лучше бы мы прислушивались к нашим ангелам-хранителям, которые внушали нам ту самую неземную любовь.
Я некоторое время побродил по улицам, а потом поехал на кладбище. Плохо, если для того, чтобы повидать хоть одну родную душу, вам надо ехать на погост. Родители умерли несколько лет назад. Сначала отец, потом ушла мама. За все годы, прошедшие со дня их смерти, я так ни разу и не побывал у них. Лежали вместе, на Котляковском.
Могила вся поросла травой, ограда покосилась, проржавела от времени, и буквы на сером граните выцвели, стали почти незаметны. Я положил букет цветов, постоял, думая о том, что придти сюда было плохой идеей. Им, должно быть, абсолютно все равно, пришел я или нет, ведь они пребывают в другом, гораздо лучшем мире. Они были хорошими людьми и почти наверняка после смерти попали в небесный чертог. Там для них звучит музыка ангельских труб, в граненый стакан отца льется столь любимый им при жизни сорокаградусный нектар, а живут они в огромной оранжерее, в окружении цветущей герани и бегонии – мама была помешана на комнатных растениях.
Последнее время, она почти не выходила из квартиры. Все сидела за книгами и у телевизора, разговаривала с растениями. Как-то раз я ей позвонил.
– Васенька, – воскликнула она. Я отметил, как состарился голос. Не навещал мать несколько лет – при моем образе жизни лучше реже видеться с родными, если таковые имеются. Хотя деньги я присылал регулярно.
– Отец где-то бродит опять, – сказала мама, – уже несколько дней не показывался.
– Отец? – переспросил я.
– Ну, да. То все сидел здесь рядом. И мне спокойно так было, хорошо. А то вот ушел позавчера и исчез. Куда делся – никак не пойму.
Тут я похолодел от ужаса, понял, что мама сошла с ума от одиночества и старости.
– Мама, – сказал я. – Мама, послушай меня. Папа умер несколько лет назад. Мы же были на похоронах. Помнишь?
– Да, я знаю, Васенька, – ответила мама. – Но ведь он приходит. И из окна я его часто вижу. Правда, никому об этом не говорю. Еще решат, что я спятила…
Сердце сжало, стало трудно дышать. Я решил, что непременно навещу ее, как только получится. Можно встретиться где-нибудь, не обязательно дома. Сводить ее в ресторан. В Ботанический сад. Я немедленно отправил ей денег – много, несколько тысяч. Думал, она купит себе что-нибудь красивое. Но через неделю она и сама ушла вслед за отцом. Тихо, во сне… Ее нашли соседи. Абсолютно чужие люди. Вломились в квартиру вместе с участковым. Мой человек из органов сказал, денег при ней не было.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});