Читать интересную книгу Полная история регги: от истоков до наших дней - Дэвид Кац

пуль погибнут звезды дэнс-холла Panhead и Dirtsman, в самом начале расцвета своих карьер, оба – друзья Буджу. Буджу выразит свою горечь и печаль в песне Murderer, которая перевернет этот жанр, обратит его курс в другую сторону – апеллируя к ценности каждой человеческой жизни и уважению к ней. Песня будет проклинать убийцу и станет основой для критики и пересмотра всей преобладавшей в 1980-е годы «пистолетной лирики». Записанная в Penthouse и положенная на классический риддим Far East

Огастеса Пабло, она станет новым гимном, который вдохновит на ответы множество артистов и изменит культурный климат практически мгновенно.

Буджу не просто станет суперзвездой – с выпуском Till Shiloh (куда войдет Murderer) в 1995-м он станет новым королем регги и всего музыкального бизнеса Ямайки.

It is strange, this feeling I’m feelingBut Jah love we will always believe inThough you may think my faith is in vainTill Shiloh we chant Rastafari name.Это странное чувство, которое я испытываю,о Джа— любовь, в которую мы всегда будем верить.Хотя вы можете подумать, что моя вера напрасна,Till Shiloh мы воспеваем имя Растафари.

Эти начальные строчки альбома откроют новую эру в музыке Ямайки. В таких его универсальных посланиях, как Untold Stories, Not An Easy Road или Till I’m Laid To Rest, снова зазвучит все та же сермяжная суть корневного регги – мир, любовь и взаимопонимание. Буджу Бантон мощно подхватит и вознесет на вершины классику регги, словно поднимет ее с раскаленного городского асфальта и запустит по всем городам и весям, по всем широтам.

«Я вижу этот альбом как тотальную компиляцию всей моей концепции музыки и как я чувствую эту музыку из самой глубины, – скажет Буджу. – Вся эта вещь – регги, понимаешь, неважно что еще там намешано. Если много намешано – получится мешанина, но все хотят выводить музыку на какие-то другие пути. Пусть люди сами определяют, что это: регги, дэнсхолл, калипсо или что-то другое. Но насколько я понимаю, это музыка регги».

Субстанцию этой музыки он сам постарается объяснить. «Что в целом происходит – это то, что Джа должен быть прославлен, – объяснит Буджу после выхода альбома. – Везде, в городках, в церквях, в деревнях – везде, и мы его солдаты, и он призывает молодежь, потому что мы самые сильные. С этих самых пор мы начнем разумно вычищать весь этот музыкальный бизнес».

После Till Shiloh он будет продолжать выпускать свои бессмертные пластинки, такие как Inna Heights, Unchained Spirit и Friends for Life.

В 2009-м он будет арестован, предположительно при совершении кокаиновой сделки (в его доме во Флориде будет обнаружено 7 кг плюс оружие). Нет никаких сомнений, что его подставили, – в своих песнях он всегда отрицал кокаин. Он выйдет из тюрьмы в декабре 2018 года – и продолжит свою концертную деятельность.

Кэплтон, иначе известный как Клифтон Бейли, был другим диджеем, с которым случилась подобная трансформация. В начале своей карьеры он был одним из самых «слаковых» диджеев – о чем свидетельствует его Good Hole («Хорошая дыра»), совместная работа с Буджу, – и он также сделал несколько хвалебных мелодий во славу оружия, включая Gun Talk, но, приняв растафарианство, Кэплтон переключил внимание на предметы духовной значимости. Со второй половины 1990-х он стал одним из самых известных диджеев дэнсхолла, хотя и не без скандалов вокруг него из-за выражения экстремальных мнений в своей лирике, в основном в адрес гомосексуалистов обеих полов.

Выросший в сельской местности Сент-Мэри, он прославился тем, что умел убедительно аргументировать свое мнение, ничуть не хуже местного адвоката, в честь которого и получил свое прозвище. После переезда в Кингстон в середине 1980-х, под сильным влиянием стиля Папа-Сана (Тайрон Тайсон) и, в меньшей степени, Эрла Би и Ниндзямена, он начал оттачивать свои навыки на звуковой системе African Star – ее сделал еще в Торонто Стюарт Браун и в середине 1980-х перевез на Ямайку. В 1989-м African Star привезла Кэплтона в Торонто на грандиозный концерт, и хотя самыми крутыми артистами считались Ниндзямен, Флургон, Энтони Мальво и Колин Роуч, Кэплтон сорвал на шоу главные аплодисменты.

Вернувшись на Ямайку в повышенным статусе, он связался с Фатисом Барреллом и выпустил сенсационную Bumbo Red, песню, упоминающую воспламененные гениталии сексуально активных женщин, и также как и Boom Bye Bye, песня была жестоко гомофобной. За ней последовал еще один его хит, Number One On The Look Good Chart, сделанный для лейбла Jah Life, базирующегося в Нью-Йорке, а также антигейский трек Lotion Manк для продюсера Альфонсо «Браво» Петеркина, который выпустил также и одноименный альбом в 1991 году.

В следующем году Кэплтон вступил в другую лигу с Almshouse («Богадельня»), его призывом к единству работников дэнсхолла (самый выдающийся трек альбома был сделан для Фатиса). Песня брала на вооружение сложный ритм, построенный на партии таблы (индийский парный барабан), – его сделал Слай Данбар, воодушевленный помешательством на ритме Bhangra в Великобритании. (Он также использовал его для драматического эффекта на Murder She Wrote регги-дуэта Chaka Demus & Pliers, одном из главных хитов 1992 года.) Сознательная лирика Almshouse показала растущую зрелость Кэплтона и его наклонность к песенному стилю «канареек».

К тому времени, когда он выпустил свой топовый хит Tour (1994), в котором говорилось о бессмысленном убийстве диджеев Панхеда и Диртсмена, сознание Кэплтона подверглось серьезной трансформации. Ремикс песни в стиле хип-хоп попал в чарты журнала Billboard, принес ему новых поклонников за рубежом и контракт с Def Jam Records, что объединило его с такими рэперами, как Method Man и Q-Tip (примерно в это же время Айни Камозе выпустил колоссальный хит Here Comes The Hot Stepper, который проник на мировые рынки через ремикс талантливого звукорежиссера хип-хопа Салама Реми). Но с ним произошла реальная трансформация, которая была и личностной и духовной.

К тому времени, когда Def Jam начал выпускать его материал, у него выросли дреды и борода, и он, обменяв свои модные жилетки и золотые украшения на африканскую робу, принял самую радикальную ветвь растафарианства, Бобо Дред. Кэплтон начал издавать песни духовного рвения, такие как Don’t Dis The Trinity, и стал известен как «пророк» за песни спиритуальной направленности (а также как «пожарный» – за тексты, которые «сжигали» аспекты общества, которые он считал коррумпированными).

Интересно отметить, что Кэплтон был одним из первых «бобо дредов», поднявшихся на видное место в звукозаписи, поскольку лидер группы, Принц Эммануил Эдвардс, как правило, избегал регги и танцевальной сцены, считая это мирскими занятиями, в которых его приверженцы не должны участвовать. Однако после ухода принца Эммануила из этой жизни многие «бобо дреды» все больше стали участвовать в дэнсхолльном движении,