Читать интересную книгу Гладиатор: Тевтонский Лев. Золото галлов. Мятежники (сборник) - Андрей Посняков

Молодой человек совсем собрался было уйти, да нездоровое любопытство пересилило, все ж, сделав пару шагов, снова обернулся, бросил заинтересованный взгляд…

Чу!

В руках жреца золотом блеснула поднятая кверху секира! Это что же он…

Беторикс дальше не думал. Просто выхватил меч и побежал. И заорал на бегу:

– Эге-гей, стой!

Ну, не мог Виталий оставить девчонку без помощи! Тем более – когда вполне по силам было ей эту помощь оказать.

– Стой! Кому говорю?

Друид – от неожиданности, видно – замешкался со своим черным делом. В том, что он задумал, у молодого человека не возникало никакого сомнения: головенку несчастной жрице оттяпать – что тут и думать-то? Все ясно, как божий день. Использовал и грохнул. Вот гад!

Ввуххх!!!

Едва Беторикс достиг друида, как тот, не говоря ни слова, махнул секирой, да так ловко, что едва не угодил беглецу в лоб. Резко уклонившись, Виталий сделал выпад мечом, вовсе не желая пока убивать похотливца – просто выбить секиру, ранить. Хотя бы вот так – в руку.

Ай, не тут-то было! Носатый друид неожиданно оказался очень хорошим бойцом, пусть костлявым, но жилистым, сильным, а уж секирой действовал – загляденье, верно, именно к этому оружию и привык.

Ввух! Ввух!!!

Беторикс едва успел отпрыгнуть.

Привык. Привык… Не только рубить головы безоружным жертвам, но и сражаться.

Отбив выпад беглеца, жрец перебросил секиру в левую руку и стал наносить удары так же ловко, что и правой. А вот защищаться от них стало гораздо труднее, и это не говоря уже о том, что тяжелый топор – оружие заведомо более убойное, нежели меч, пусть даже и выкованный умелым галльским кузнецом на совесть. Если парировать удары не вскользь, а тупо – в лоб, клинок вполне мог и не выдержать.

Эх, если бы удалось перебить рукоять! Жаль только вот соперник такой возможности не давал, и Виталий не раз пожалел уже, что раньше, в той, прежней своей, жизни, занимаясь в клубе исторического фехтования, делал упор на меч, копье, дротик, на секиру же – меньше. Не так уж и характерна она была для римлян и сражавшихся с ними варваров. Да и в гладиаторах секирой как-то мало пришлось помахать.

Ввух!!!

Подлая собака жрец особо коварным и хитрым ударом достал-таки чужой клинок, да так, что тот вылетел из руки Беторикса, упав в озеро.

Беглец осторожно попятился, явственно прочитав в торжествующем взгляде друида свою близкую смерть. Вот уже, вот сейчас…

– Была у меня одна голова, стало – две, – ухмыляясь, загадочно произнес похотливец. Размахнулся, явно любуясь собой, крутанул секиру в воздухе, завращал над головой. Вообще-то, в этом вращении был смысл – соперник не мог догадаться, когда и куда именно будет нанесен удар. В любой момент. Куда угодно. Вот хотя бы…

Резко упав взад себя, Беторикс откатился в сторону, используя свой последний шанс – словно на желтом песке арены под рев трибун. Такой шанс него был. Чаша! Тяжелая бронзовая чаша, из которой пила несчастная жрица.

Да и меч не так уж и далеко улетел. Вон он блестит, на мелководье.

Ввахх!!!

Секира сердито воткнулась в землю. Осклабившись, друид вытащил ее тут же, почти не мешкая. Почти…

Этой пары секунд Виталию оказалось достаточно, чтобы сделать все, что он только что – и очень быстро – продумал.

Упасть. Рвануться. Протянуть руку. Швырнуть тяжелую чашу в наглую рожу жреца!

Тот уклонился конечно же, но в руках соперника уже был меч, и теперь Беторикс вовсе не собирался щадить друида.

Всего пара секунд. Чаша, меч… выпад. Длинный, снизу…

И удар – снизу вверх, от живота, разрывает кишки и желудок – к сердцу.

Резко запахло дерьмом и кровью, жрец охнул, осел, роняя секиру в траву, уже обагренной темно-красной дымящейся жижей. Туда он и упал, в эту лужу, рядом с нагой красавицей – юной жрицей Литой. Девчонка, кстати, так и не пришла в себя.

Быстро оглянувшись по сторонам, Беторикс убедился в том, что происшедшее не привлекло больше ничьего внимания, никто у берегов озера не объявился, на помощь жрецу не бежал, не кричал. Да и не могло тут никого появиться: если это священное озеро (а, судя по черепам, это именно так и есть), то обычные люди не должны тут просто так шастать, нарушая покой богов. Только по праздникам, только испрося соизволения друида.

Так…

Отбросив всякую брезгливость, Беторикс действовал цинично, расчетливо и быстро – как и должен был вести себя ожидавший погоню беглец. Нагнулся к убитому, осмотрел, прихватизировал широкий кинжал с бронзовой, покрытой красной галльской эмалью, рукояткой, порылся в суме и довольно крякнул, вытащив полдюжины золотых монет. Маловато, конечно, но на безрыбье и хлорка – творог. Хорошо!

В траве, рядом с обнаженной девушкой, тоже что-то блестело… Что-то? Монеты! Тоже золотые, и куда больше, чем у жреца. Около двух десятков… Неплохо, конечно, но вот только забрать их себе у Виталия рука не поднялась, дрогнула – надо ведь что-то и девчонке оставить, так сказать – за моральный ущерб. А, с другой стороны, ничего себе – моральный ущерб – едва головенку не оттяпали! Хотя здесь, в Галлии (да и вообще – в древности), к таким вещам относились проще – смерть представлялась лишь переселением в иной мир, который располагался пусть и далеко, но вполне досягаемо, географически – почти рядом, при нужде до того света можно было бы запросто дойти пешком или доплыть на корабле, в лодке.

– М-м-м… – жрица неожиданно застонала, дернулась… и резко открыла глаза:

– Кто ты?!

– Мимо проходил, – честно отозвался Виталий. – Ты меня не узнала, что ль?

– А-а-а! – девушка села на траву и тряхнула головой. – Ты – беглец. Тебя ищут. Ой!

Тут еще довольно туманный взгляд ее наконец упал на мертвое тело жреца. Лита застонала, обхватив руками голову:

– Ты… ты! Ты зачем убил друида, святотатец?!

– Я его не убивал, – как ни в чем не бывало оправдался молодой человек. – Зачем? Я его даже не знал.

– Кто же его тогда…

– Ты, – Беторикс с циничной улыбкой пожал плечами. – А кто же еще-то? Сама, что ли, не помнишь? Он тебя опоил какой-то гадостью, скорее всего – портвейном по тридцать два рубля, а потом стал приставать, одежку с тебя стаскивать… Короче, сделал с тобой все, что хотел, да вот только ты вдруг неожиданно проснулась да кинжал – вот этот вот – хвать! И нет друида. Да не переживай, было б из-за кого – так этой похотливой собаке и надо.

– Я… я убила?

– Ты, ты. Да не бери в голову, лучше вон, умойся, выкупайся.

– Да-да, так и сделаю… Помоги подняться.

Все же, красивая была девка! Жаль – маленькая, а в душе Беторикса еще оставались кое-какие моральные правила, нарушить которые он не мог и не хотел, ибо нарушить значило вконец оскотиниться, превратиться из человека в животное. В такую же похотливую образину, как этот жрец.

– Я убила жреца! – омыв лицо, девушка осторожно вошла воду…

– А что – не могла?

– Да могла уж, – неожиданно согласилась жрица. – Особенно, если приставал. Я ведь с ним не хотела – опротивел давно. Могла, да… Только вот – совсем ничего не помню. Помню, я на тот свет собралась по важному делу, друид должен был отправить… Священное снадобье – помню, а дальше…

Молодой человек хмыкнул:

– Ага, не помнишь… И как он тебя щупал да раздевал, не помнишь?

– Это помню, – девушка покраснела. – Значит, и в самом деле – я…

Омыв лицо, Лита с подозрением взглянула на своего спасителя:

– А ты-то, благороднейший, откуда тут взялся?

– Говорю же – мимо шел, – поправив висевший на перевязи меч, Беторикс скрестил на груди руки. – Гляжу, тут этот, в белом, тебя ерепенит, ничего вокруг не видя. Хотел уж было мимо пройти, да вдруг слышу – крик. Дай, думаю, погляжу – может, кому помощь нужна? Мы, благородные люди, никого без помощи не бросаем… Или ты иначе думаешь?

– Нет-нет, благороднейший, – Лита поспешно покачала головой. – О, боги, боги! Что ж я наделала! Теперь нет мне прощения ни на этом свете, ни – тем более – на том.

– Так ты на тот свет-то не торопись! Успеешь еще.

– Ага успеешь… Теперь уж долго придется прощение вымаливать. Надо же – друида убила. На том свете меня муки вечные ждут, если здесь ничего не исправлю…

Странно, но юная жрица вовсе не казалось подавленной, говорила вовсе не с надрывом, а, скорее, задумчиво, так, словно бы просто проговаривала вслух свои планы. Быстро в себя пришла, чего уж!

Молодой человек улыбнулся и помахал рукой:

– Ну, прощай, милая, купайся себе, а я, пожалуй, пойду. Сама знаешь, мне тут время терять некогда. Ловят – неизвестно, за что! Прощай…

Девушка ничего не ответила – нырнула, и это как-то покоробило беглеца. Вот и спасай таких от лютой смертушки – никакой благодарности вовек не дождешься!

Отойдя от воды, Беторикс подошел к окровавленному трупу жреца, вокруг которого, плотоядно жужжа, вились уже зеленые навозные мухи. Денежки-то – примерно двадцать золотых монет – уж придется, как благородному человеку и положено, девчонке оставить. Так сказать, в утешение за все тревоги. Немного жаль – деньги бы и самому пригодились, не в том положении находился сейчас молодой человек, чтобы разбрасываться средствами. А на шее жреца – Виталий давно обратил внимание – сверкало шикарное ожерелье. Забрать? А почему бы и нет? В качестве военного трофея. Что тут у него? Беглец нагнулся, рванул… Золото! Золотые подвески с геометрическим орнаментом – кружки, треугольники, спирали… и… и цветок. Эмалью по золоту – алый лотос!!!