— Почему? — Она провела рукой по лицу, будто пытаясь стереть с себя заботы и усталость.
— К нему не подведены ни тоннели, ни какие-либо штольни. Нам придется пройти несколько миль по поверхности, зато дети и женщины будут в безопасности. Местность вокруг равнинная, и мы увидим противника издалека. Там мы будем в безопасности и сможем продержаться до тех пор, пока нас не найдет Тунгдил или Гандогар. — Он мысленно проклинал Бислипура за свои раны, из-за которых не мог быстро передвигаться и так сильно ослабел.
— Потаенная Страна большая, и направлять к ним гонцов — сомнительное предприятие. — Ксамтис взглянула на место, куда указывал палец короля. — Я об этом месте еще никогда не слышала.
— Нам не потребуются гонцы. Нужно лишь позаботиться о том, чтобы каждый знал, где укрылось гномье войско. Тогда оба претендента на трон услышат об этом в пути. Несомненно, они вскоре заметят, что орки заняли тоннели, и начнут выяснять, что произошло.
— Х-м-м. — По-видимому, его слова не убедили гномку. — Но так мы сами приманим туда чудовищ. Что же в этом хорошего?
— Именно это я и собираюсь сделать, — сказал он, и его карие глаза блеснули. — Я хочу, чтобы Нод'онн сам привел к нам свое войско.
Ксамтис посмотрела на него как на умалишенного.
— Я не думаю, что он это сделает. А если и сделает, то нам конец, Балендилин. Ты хочешь смерти? Тогда мы могли бы остаться в Синих горах. Наше бегство бессмысленно.
— Нет, Ксамтис. Он должен прийти к нам. Если он думает, что у нас артефакты и книги, которые ему так нужны, он натравит на нас все свои орды.
— Причина, Балендилин, — с нажимом сказала она, опираясь на вагонетку. — Назови мне причину, по которой я должна отправлять моих воинов на верную смерть.
Он взглянул ей в глаза.
— Нод'онн не должен быть за тридевять земель от нас. Лишь так Гандогару и Тунгдилу удастся применить против него Огненный Клинок. В противном же случае он может укрыться в Потаенной Стране где угодно, и мы не найдем его и не сможем к нему приблизиться.
Королева поняла его план.
— Мы приманка. Вот только есть в этом плане один недостаток. Мы не знаем, когда прибудут Гандогар с Тунгдилом.
— И прибудут ли они вообще, — честно добавил он, закрывая глаза. Голова у него кружилась от потери крови. — И все же это наш единственный шанс.
— Хорошо. — Ксамтис отступила от вагонетки. — Но сперва я должна предупредить кланы Первых.
— Уже слишком поздно. Орки знают о тоннелях и, несомненно, уже напали на Первых. По крайней мере, так бы поступил я на их месте. — Он взял ее за руку. — Мы должны исходить из того, что мы — последнее войско нашего народа, королева. Именно поэтому столь важно уничтожить Нод'онна.
Вздохнув, она взглянула на его покрытую морщинами ладонь.
— Как ужасно знать о том, что происходит сейчас в Красных горах и не иметь никакой возможности что-либо изменить. — Слезинка с катилась в ее пушистую бородку. — Мы отомстим за наших погибших, Балендилин. Земля Потаенной Страны пропитается кровью чудовищ, и моя булава не успокоится до тех пор, пока не расколется о череп огра.
Балендилин знал, что это оружие никогда не расколется.
— А что, если Нод'онну удастся победить нас до того, как Тунгдил или Гандогар вернутся с Огненным Клинком? — В ее взгляде вспыхнуло беспокойство.
Улыбнувшись, Балендилин попытался сделать вид, что уверен в победе.
— Значит, до того времени мы просто не имеем права дать им победить нас.
Подняв голову, Ксамтис взглянула на вагонетки. Лица у гномов были обеспокоенными и упрямыми, маленькие дети плакали, кольчуги и оружие позвякивали, потому что их обладатели ерзали на месте. Воздух в тоннеле был затхлым.
— Ну хорошо, Балендилин, я пойду за тобой. — Пожав ему руку, она вернулась к своей вагонетке.
Новость о том, куда они теперь направляются, распространилась мгновенно. До этого гномов просто мучили неприятные предчувствия, но теперь, когда они услыхали, куда везет их Балендилин, эти предчувствия у тех, кто знал об этом месте, сменились недоверием, ужасом и животным страхом.
Потаенная Страна, королевство Табаин, Зернополье, зима 6234 солнечного цикла
Стражники пропустили странную компанию путников, даже не поинтересовавшись необычным ростом Джеруна.
Город был огромен. Тунгдил вспомнил, что читал о нем в книгах Лот-Ионана. Там говорилось, что в Зернополье семьдесят тысяч жителей, но книга была старой.
— Ух, меня не удивляет, что орки сюда не суются, — заявил Боиндил. — Если жители города возьмут в руки оружие, свинорожим придется сразиться с тридцатью тысячами воинов, не меньше.
— Потребуется совсем мало времени на то, чтобы орки собрали такое же количество своих бойцов. А может быть, альвы попытаются взять город хитростью, — пожала плечами Андокай.
События в Мифурдании показали всем, что ни один город страны не находился в безопасности.
— Нод'онн в крайнем случае может прислать сюда одного из своих учеников, и тот разрушит перед орками крепостные стены, а когда уроды проникнут в селение, их уже не удержишь. Слишком сильны… — Она указала на таверну, где еще горел свет. — Зайдем?
— Не хотел бы я жить на такой равнине, — шепнул Баврагор Балиндис. — Здесь нет тени, а самое ужасное, что солнце всегда над головой. Тут наверняка жарко как в печке.
— Ничего не имею против жара, если он исходит от моего горна, — сказала она, пропуская Баврагора перед собой в таверну.
— Да, нет ничего прекраснее, чем молот, танцующий на раскаленном железе, когда он порождает дивную музыку, — согласился с ней Тунгдил. — Я так скучаю по моей кузнице.
— Ты? А я думала, ты Четвертый, — удивилась она. — А разве вы не ювелиры?
— Ха! — вмешался Гоимгар. — Мы-то как раз ювелиры. Вот только он не…
— Да, я Четвертый, но меня больше влечет то ремесло, что свойственно всем племенам нашего народа.
— Никакой он не Четвертый, — презрительно договорил Гоимгар. — Он найденыш, выросший среди долговязых. И тут ему кто-то нашептал, что он один из нас и потому должен оспаривать право Гандогара на престол.
— Вот как? — удивилась она. — И ты открыл для себя кузнечное дело, находясь среди людей?!
— Ничего прекраснее этого я и представить не могу, — признался Тунгдил. — Даже когда пот заливает мне глаза, руки тяжелеют, словно свинец, а искры жгут волосы.
Она рассмеялась, и ее глаза посветлели.
— Да, это мне знакомо. — Подвернув кольчугу на правой руке, она показала ему ожог. — Гляди, этот шрам у меня с тех пор, как я пыталась выковать меч. Враккасу не понравилось, что я кую из руды не топор и не булаву, а меч, и он дал мне это понять. С тех пор я никогда не пыталась ковать мечи.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});