- Тась, - его голос сводит с ума, заставляет терять остатки разума. Он прижимает меня к себе еще больше, упираясь той частью тела, о которой мне и подумать стыдно. Ненавижу его. Просто ненавижу. Но как же хочу остаться рядом с ним. И это чувство разрывает на части.
- Дань, - слетает с моих губ, когда он в очередной раз проводит языком по мочке уха, сладко ее посасывая. – Прекрати, прошу тебя. Я… я… я не хочу… ты… пьяный. У меня… ты… - будто не я говорю, будто другой кто-то. Потому что голос не просит остановиться, он наоборот, молит о продолжении.
- Тась, - обрывает последние нотки рассудка, когда называет мое имя. Только он может так, только из его уст оно звучит настолько маняще.
- Дань, - пытаюсь из последних сил остановиться. Даже губу прикусываю, чтобы вернуться в реальность. Он поспорил, это был тупой спор. А может… и сейчас все еще… и эта мысль меня будто ледяной водой обливает. Закрываю глаза, руки резко перестают сопротивляться, падают на кровать, в полном нежелании бороться дальше. И слезы, соленные, тяжелые слезы, скатываются по щекам. Матвеев реагирует моментально. Поднимает голову, пытается понять что-то, но я не смотрю на него. Молча сжимаю ресницы, стараясь подавить нарастающую истерику. Невыносимо становится. Как будто кислород закончился. Грудную клетку разрывает, а я вдохнуть не могу.
- Мне уйти? – Вдруг спрашивает он, все еще нависая надо мной.
- Угу, - киваю, поджимая губы. Чувствую как тепло, накрывающее меня сладким одеялом, исчезает. Слышу, как входная дверь хлопает. В воздухе все еще витает запах алкоголя, и его запах, который невозможно ни с кем спутать. По щекам катятся слезы. Сердце обливается кровью.
Кто сказал, что любить – это приятно?..