Итак, не без шероховатостей, а если точнее — не без противодействия со стороны А. Я. Пельше и Ю. В. Андропова Л. И. Брежневым было принято окончательное решение об «избрании» Медунова на высокий партийный пост в крае. К тому времени Сергей Федорович в силу своего взрывного и ершистого характера сумел приобрести не только массу товарищей и поклонников, но и явных врагов — скрытых политических оппонентов. Некоторые из них находились в Москве на самых высоких и влиятельных постах, большинство противников все же «засело» в крае. И все же Медунов с новой энергией продолжал развивать и разнообразить свои отнюдь не бесталанные идеи, многие из которых носили стратегический характер и напрямую влияли на состояние экономики и культуры Кубани.
«Итак, свершилось… — как‑то вспоминал Медунов. — Теперь работать мне будет труднее. Если с председателя крайисполкома спрашивали всей крайкомовской командной мощью, то теперь центр спроса за дела в крае переместился в
ЦК КПСС». Здесь была более концентрированная, сцементированная на номенклатурных высотах всех этажей аппаратная элита. Да ко всему этому постоянный андроповский колпак, неусыпное наблюдение «гестапо» при ЦК КПСС, носящего лицемерное название Комитета партийного контроля (КПК). Во всех этих органах возражений не терпели, не любили. Но роботом Медунов никогда не был, да и не по силам было сделать из него такового конъюнктурным опричникам. Работать надо будет с полной отдачей, опираясь на силу народа.
А поначалу пришлось пройти «смотрины» в аппарате крайкома партии. Все там его, конечно, знали, но примерку поведут со своих крайкомовских позиций: как будет мести новый веник?!
Писатель Петр Придиус рассказывает: «Когда Медунов пришел к руководству Кубанью, сразу поразил всех своей начитанностью. Вышло это вроде само собой, без видимых усилий с его стороны. Процитировал к случаю одного писателя, вспомнил другого, люди смекнули: читающий…» А в одном из вечеров случилось нечто невероятное. Уходя запоздно домой, Медунов заглянул к ответственному дежурному, чтобы попрощаться, и обнаружил у того в руках раскрытую книгу. «Читайте, читайте, — успокоил он смутившегося дежурного. — Что‑нибудь интересное? Да? А не могли бы вы, когда прочитаете, дать мне на пару деньков?»
Дежурный был инженер отдела механизации Адольф Степанович. Он тут же пожелал уступить книгу начальнику: «Возьмите, пожалуйста. У меня от сна есть другая, а эту я уже, собственно, закончил».
Дня через два, словно снег среди лета, Медунов возник на пороге отдела собственной персоной. Сотрудники буквально оторопели: подобного никогда еще не было. После минутного знакомства, будто и не замечая общего замешательства, поблагодарил Адольфа Степановича за книгу, дескать, интересная, хотя и не без изъянов, назвал несколько эпизодов и добавил: «Лично знаком с автором, ожидал от него большего…». С тех пор кое‑кто из приобретавших «дефицит» в книжном киоске для украшения квартиры начали почитывать литературу.
15
Медунов начал свою работу в крайкоме партии с углубленного знакомства с кадрами. Вопросы собеседникам задавал вразброс. Работника промышленного отдела, например,
мог спросить о норме высева семян и глубине их заделки. Работников отдела вузов и средних специальных учебных заведений спрашивал, к примеру, о преимуществах угок породы «черевели» перед «белой пекинской». В сельхозотделе задавался вопрос о кавказской пчеле и ее роли в повышении урожайности семян люцерны, об умении настроить сеялку на заданную глубину заделки и норму высева семян. Конечно же, беседы в основном велись вокруг проблем и задач «своего» направления, но это не исключало требования к партийным работникам знать основы экономики народнохозяйственного комплекса края, в котором работаешь. Такие встречи в самом деле способствовали оживлению и конкретизации практической работы.
Как уже упоминалось, Кубань в 1971 и в 1972 годах не выполнила плана продажи зерна государству. 1973 год был третий, решающий год девятой пятилетки.
Положение в крае и без того сложнейшее. И каждый год правительство увеличивает планы продажи хлеба. Хоть кричи караул! Да ко всему этому знаменитые соревнования Дон — Кубань — Ставрополь — Крым. По основным показателям Кубань была впереди в этом соревновании. А это не устраивало андроповых, сусловых, соломенцевых… Кубань надо было придавить. И ее безжалостно давили. Так, Ставрополью и Дону план по заготовкам хлеба снизили на одну треть, а Кубани на одну треть повысили. На деле осуществлялся принцип: «Не высовывайся. Всякая инициатива наказуема!»
Но надо было думать не о кознях недоброжелателей, а о будущей страде. Требовалось пополнение комбайнового парка. Как‑то Медунов разговаривал по этому вопросу с М. С. Соломенцевым. В итоге на крайкомовской телеграмме — положительная резолюция предсовмина РСФСР.
Казалось бы, все обстояло просто: обратились, позвонили, телеграмму дали и вопрос решен. Но, подчеркиваю, что тот, кто в своей практике сталкивался с подобными проблемами, понимает, что эти хождения с протянутой рукой отбирали самое дорогое — рабочее время, да, наконец, унижали, держали в постоянном нервном напряжении.
А почему так происходило? Да потому, что чиновничий центральный аппарат был раздут, велик и, по сути, не решал многих вопросов. Гоняли бумаги из угла в угол. Решали вопросы верхи. Но наверх — крутая лестница, на ступеньках этой лестницы безответственные чиновники частенько подставляли свои бюрократические подножки и тем напоминали: «Знай наших!»
В центре, по мнению С. Ф. Медунова, отношения строились на конфликтах с кадровым корпусом Кубани. Порой такая обстановка его повергала в тоску. А тоска делала человека больным, трепала нервы, лишала уверенности. Только вера в свою правоту помогала справиться с громадой дел.
Приближалось начало уборки. Все больше тревоги закрадывалось в души хлеборобов. С особым душевным волнением ждал ее и Медунов. Наступала жара, суховейная погода. Край был покрыт туманами, испарениями, что пагубно сказывалось на наливе пшеницы. Ячмень тоже прихватило, но с ним кубанцы «выскочили», хотя и с невысокими показателями: 39 центнеров с гектара.
Медунов отчетливо понимал, что надо было не допустить массового психологического надлома людей, убедить их в том, что не все потеряно, вселить веру в успех.
Деятелями сельскохозяйственной науки и ведущими передовыми практиками, краевым управлением сельского хозяйства были выданы конкретные рекомендации. Главным было решение перейти на круглосуточную раздельную уборку пшеницы. Косовицу надо было вести на самом низком срезе. Не стричь, а брить! В валках за счет питательных веществ, содержащихся в стебле, пшеница дозреет, дойдет.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});