На столике перед хозяевами комнаты стояло по маленькой темной бутылочке и лежала расчерченная квадратами доска со странными фигурками. Оба были заняты какой-то незнакомой магистру игрой и не обращали на вошедшего никакого внимания.
В тот момент, когда Лисий Хвост открыл дверь, длинноносый как раз бросил рядом с доской кость. Она катилась по полированной столешнице, и магистр с удивлением отметил, что на ней не видно очков. Но когда она остановилась, на ее верхней грани ярко вспыхнула зеленая точка.
– Один!… Один!… – радостно заверещал толстощекий.
Длинноносый молча передвинул одну из стоящих на доске фигурок, а потом пробурчал:
– Я тебя и одним ходом достану.
Толстощекий захапал кость и в свою очередь катанул ее по столу. Пока она катилась, оба не отрывали от нее глаз, но стоило ей несколько замедлить бег, как длинноносый буркнул:
– А к тебе пришли…
– Кто?… – вскинул голову толстощекий.
Как раз в этот момент кость остановилась, и на ней засверкали три зеленые точечки. Длинноносый незаметно, носом, фыркнул на кость, и две точки сразу исчезли, после чего он снова буркнул:
– Ходи давай, у тебя – один…
– Как это один?… – кинулся толстощекий к кости и тут же огорченно повторил: – Действительно – один!… – Тут он снова поднял физиономию и подозрительно уставился на своего партнера. Несколько секунд он молча ел его глазами, а потом уверенно заявил: – Ты на нее нафырчал!…
– Ничего я не фырчал… – недовольно буркнул длинноносый. – Ходи давай…
– Нет, ты на нее нафырчал, – повысил голос толстощекий. – Я все слышал!…
– Ох! – притворно схватился за грудь длинноносый. – Вы гляньте-ка, слухач какой! А может, это вон тот мужик фыркнул?… – Длинноносый кивнул в сторону магистра.
– Какой мужик!… – лез в бутылку толстощекий. – Я что, мужиково фырчанье от твоего не отличу? – И он начал медленно приподниматься из-за стола.
Длинноносый тут же оказался на ногах и угрожающе навис над толстощеким.
– Драться хочешь?…
– А ты думаешь, я тебе позволю очки мне нафыркивать! – обиженно набычился толстощекий. – Честно давай играй!… Если я фыркать на кость начну – тебе понравится?…
Магистр понял, что сейчас может начаться потасовка, и решил вмешаться. Он шагнул внутрь комнаты и доброжелательно спросил:
– Во что играем, ребята?…
Малыши не обратили на вопрос никакого внимания, а их сопение усилилось.
– Я спрашиваю – во что играем? – повысил голос Лисий Хвост, придав ему начальственные нотки.
Длинноносый, не поворачиваясь к магистру, пробубнил:
– Вон твой мужик интересуется, во что ты играешь…
– Не-е-е… – гнусаво протянул толстощекий, не отрывая глаз от противника. – Это он у тебя спрашивает…
– Ко мне такие нахальные не ходят… – отпарировал длинноносый.
– А ко мне, значит, ходят?…
Похоже, назревал новый конфликт. И тут у магистра не выдержали нервы.
– Да кто вы, в конце концов, такие? – рявкнул он во весь голос.
Оба недомерка разом выскочили из-за стола, встали рядом по стойке «смирно» и хором отрапортовали:
– Бабаки мы! Он бабака, – и они ткнули друг в друга крошечными пальчиками, – и я бабака, – и оба элегантно наклонили головы. При этом слова «он бабака» были политы презрением, как итальянские макароны соусом, а «я бабака» явно отдавало рахат-лукумом в малиновом сиропе.
– Бабаки?! – значительно переспросил Лисий Хвост, лихорадочно припоминая, что он мог слышать об этих существах, и понимая, что ничего он о них не слышал.
– Ага… – недовольно пробурчали оба бабака, усаживаясь на свои места и возвращаясь к прерванной игре.
– Я, кажется, спросил, во что играем?… – попытался Лисий Хвост сохранить инициативу.
– Слышь, – тут же начал бурчать длинноносый, – твой мужик опять вопросы задает.
Толстощекий отвлекся от созерцания доски и поднял невидимые глазенки на магистра.
– Ты к кому пришел? – задал он неожиданный вопрос.
– Да ни к кому, – несколько опешил магистр. – Шел по лабиринту и дошел до этого места. – Тут он растерянно замолчал, поскольку оба малыша, открыв рот, смотрели на него не мигая. У толстощекого бабаки даже глазки над щеками появились, и не маленькие. Таким манером они немного помолчали, а затем длинноносый, несколько запинаясь, переспросил:
– Так ты, говоришь, лабиринт прошел?…
Магистр пожал плечами:
– Да. А что здесь необычного?
Длинноносый коротышка медленно поднялся со своего кресла и, подойдя к магистру, принялся его внимательно разглядывать. Потом не менее внимательно посмотрел на своего сидящего товарища и, вновь повернувшись к магистру, проговорил с нескрываемым удивлением:
– Так ты, должно быть, великий колдун?…
– Ну-у-у… – польщенно протянул Лисий Хвост. – Великий – это, наверное, слишком сильно сказано. Но кое-что умею.
– Нет, нет, – вскинулся толстощекий. – Только очень, очень великий колдун может по лабиринту дойти до бабакской!
– До чего?! – не понял магистр.
– До бабакской! – повторил толстощекий. – Ну, до этого вот помещения, где мы поджидаем.
– Кого поджидаете? – опять не понял Лисий Хвост.
– Как это – кого? – возмутился длинноносый… – Великих. Да нет – величайших колдунов, конечно…
Тут Лисий Хвост окончательно смутился.
– Я ж вам говорю, что не отношу себя к великим колдунам!…
– А вот мы сейчас проверим, – хитро сощурился длинноносый и повернулся к своему товарищу. – Сыграем?…
– Сыграем! – азартно ответил тот и принялся быстро переставлять на доске фигурки.
Очень быстро доска приобрела вид, чрезвычайно напоминающий обычную шахматную расстановку фигур. Длинноносый буквально подтащил магистра к доске и, захлебываясь и брызгая слюной, затараторил:
– Значит, так! Это – трахтахтахты!… Трах – первое предупреждение, тах-тах – гейм овер!…
– Что?… – изумился магистр.
– Конец игры! Проигрыш! – недовольно «перевел» толстощекий.
– Играть очень просто – бросаешь камешек судьбы… – Он сунул под нос магистру маленькую косточку. – Сколько очков выпадет, один, два или три – столько раз ходишь, какими хочешь бойцами. Это вот – обычный бабака, это – бабака двойной…
Он быстро тыкал пальчиком в разные фигуры, но неожиданно оборвал сам себя и заявил:
– Да ладно, ты все равно игры не знаешь, так что ходы будет делать этот вот бабака. – Он презрительно сморщил нос и ткнул пальчиком в своего товарища. – Ты будешь только бросать камешек судьбы. Если этот бабака, – снова сморщенный от отвращения нос и тычок в сторону толстощекого, – выиграет у этого бабаки, – тут он ласково погладил себя по животу, – тогда ты – великий колдун…
– Ага, – радостно подтвердил толстощекий. – И мы тебе, может быть, укажем Путь…
– Не понял я, – вставил несколько ошалевший от напора малышей магистр, – как может выиграть этот бабака, если я буду только бросать кость?
– Чью кость? – в один голос осведомились оба бабаки.
– Вот эту кость!… – раздраженно ткнул Лисий Хвост в темный камешек. – И потом, на ней же нет очков, – добавил он, повнимательнее приглядевшись.
Длинноносый посмотрел на магистра снизу вверх, как на неразумного ребенка, и преувеличенно внятно принялся объяснять:
– Это вот называется камень судьбы. Его бросают по очереди, чтобы дать возможность судьбе, если хочешь – року, оказать влияние на ход игры.
– Ага! – вступил в разговор его толстощекий напарник. – Некоторые просто ходят по очереди, по одному разу, только это совсем неинтересно – всегда выигрывает тот, кто начинает ходить первым. А с камнем судьбы даже самый неумеха может шестерного бабаку обыграть. Если повезет… – Тут он увидел, как смотрит на него длинноносый, и примолк.
– Так вот, – продолжил свои объяснения длинноносый бабака. – Очки на камне судьбы появляются только после его остановки, а то бы каждый мог подгадать все время троечку. Ходишь столько раз, сколько выпало очков. Ну это я уже говорил… – Он на секунду примолк, а потом, обежав столик, уселся в свое кресло и бодро прикрикнул: – Ну, давай, бросай!…