То, что осталось от Хиросимы, скорее напоминало Аид, царство мертвых. Преподобный Киёси Танимото, пастор методистской церкви в Хиросиме, рассказал корреспонденту журнала «Нью-йоркер» о том, как он пытался перевезти в госпиталь еще живых жертв ядерного взрыва. Журналист написал:
«Он подогнал лодку к берегу и сказал им, чтобы они заходили. Они не двигались, и пастор понял, что у них нет сил, чтобы подняться. Он нагнулся и взял женщину за руку, но почувствовал, как кожа сползает с руки большими лоскутами словно перчатка. Ему стало плохо, и он присел, чтобы прийти в себя. Потом пастор вошел в воду и, в общем-то несильный маленький человек, начал переносить мужчин и женщин, абсолютно обнаженных, в лодку. Спины и грудь у них были склизкие и липкие, и его особенно пугали ожоги, которые он видел в продолжение всего дня: поначалу желтые, потом быстро красневшие и набухавшие, с отслаивающейся кожей, к вечеру загнивающей и дурно пахнущей… И он без конца говорил себе: "Ведь это же человеческие существа"».
Некоторые потом заявляли, что следовало бы предупредить о разрушительной силе атомных бомб или еще лучше продемонстрировать ее в пустыне или на атолле. Генерал Маршалл объяснял: «Делать это было нецелесообразно. Предупреждать — значит, лишиться фактора внезапности. Достичь шока можно только внезапностью»[1396]. В наличии имелось только две бомбы, и использовать одну из них впустую было бы неразумно. Президент Трумэн вскоре выступил с радиообращением, сообщив, что бомбы атомные и в мире еще не было ничего подобного. «Мощность бомбы измеряется двадцатью тысячами тоннами тротила (двадцатью килотоннами), — информировал он слушателей, в том числе и японское правительство. —- Это более чем в две тысячи раз превышает мощность взрыва самой большой в истории войн британской бомбы «Гранд слам» (22 000 фунтов)»[1397]. (Долгое время слова Трумэна принимались на веру и считалось, что на Нагасаки была сброшена примерно такая же бомба. Однако в 1970 году британский ядерщик лорд Пенни доказал, что в действительности мощность взрыва в Хиросиме составляла двенадцать килотонн, а в Нагасаки — около двадцати двух[1398].)
Касаясь нравственной стороны атомной бомбардировки Хиросимы, Джордж Макдональд Фрейзер выразил в своей книге мнение, которое разделяли тогда большинство британцев и американцев — и военных, и сугубо гражданских:
«Для нашего поколения Ковентри, лондонский блиц, Клайдбанк, Ливерпуль и Плимут были не просто словами. Наша страна подверглась беспощадным ударам с воздуха, да и Германия тоже; мы видели ужасы «Берген-Белзена» и морозный кошмар русского фронта; наше высшее образование частично заключалось и в изучении техники убийств и разрушений; нам не грозило лишиться сна из-за того, что подошел черед и Японии. Зная, какая это была война, почему и с кем мы воевали, мы, вероятно, имели право думать, что она понесла справедливое наказание. И даже это по значимости казалось второстепенным в сравнении с тем, что наконец закончилась война».
Почти закончилась. И после Хиросимы японское правительство решило продолжать войну, рассчитывая на то, что у американцев всего лишь одна бомба и японцы смогут защитить острова от вторжения и позора оккупации[1400]. Через три дня над Нагасаки взорвался «Толстяк», убив 73 884 и искалечив 74 909 человек с аналогичными долговременными психологическими и медико-физиологическими последствиями для населения[1401]. (Бомбардировка могла сорваться; пилот Б-29 майор Чарлз «Чак» Суини чуть не выскочил со взлетной полосы на Тиниане с пятитонной бомбой, и ее взрыв мог уничтожить почти весь остров[1402].)
8 августа в тихоокеанскую войну вступила Россия, и, не имея сил для эффективного противостояния с Советским Союзом и не зная, что у американцев больше нет атомных бомб, Япония 14 августа капитулировала. Император Хирохито, обращаясь к нации по радио на следующий день, заявил, что «война приобрела неблагоприятный для Японии характер, особенно с появлением новой изуверской бомбы»[1403]. (Группа молодых офицеров ворвалась во дворец в попытке помешать императору выступить с таким заявлением[1404].) Через две недели, в воскресенье 2 сентября, спустя шесть лет и один день после вторжения немцев в Польшу, капитуляцию Японии приняли генерал Дуглас Макартур, адмиралы Честер Нимиц и сэр Брюс Фрейзер, а также представители других союзных государств. С японской стороны акт о капитуляции подписали одноногий министр иностранных дел Мамору Сигэмицу и начальник штаба армии генерал Ёсидзиро Умэдзу. Церемония проходила на борту американского линкора «Миссури», стоявшего в Токийском заливе. (Линкор был избран для подписания акта о капитуляции Японии, поскольку был флагманским кораблем Нимица и принимал участие в операциях по захвату Иводзимы и Окинавы. То, что он носил название родного штата президента Трумэна, — простое совпадение, и это не имело к данному историческому событию никакого отношения.) Макартур завершил церемонию такими словами: «Да восторжествует мир во всем мире, и пусть же Всевышний сохранит его на века».
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Так или иначе, мы здесь, — продолжал Локарт, — мы сражаемся; и если мы с придыханием не говорим, что мы «сражаемся за демократию» или «стремимся покончить с нацизмом», то именно это мы и делаем, и в этом весь смысл войны.
Николас Монсаррат. Жестокое море. 1951 год
Никогда нельзя забывать о том, что война — это не вычерчивание на картах красных и синих стрел, кружочков и прямоугольников, а судьба измученного и истощенного человека со стертыми ногами и ноющей спиной, не понимающего, куда его занесло.
Джордж Макдональд Фрейзер. Расквартированы в безопасной зоне. 1992 год
Есть между ними такие, которые оставили по себе имя для возвещения хвалы их, — и есть такие, о которых не осталось памяти, которые исчезли, как будто не существовали…
Екклесиаст («Книга Премудрости Иисуса, сына Сирахова»), 44:9
«Эта война, — говорил Гитлер в рейхстаге в 1942 году, — один из тех катаклизмов, потрясающих весь мир и возвещающих наступление новой эры»[1407]. В определенном смысле он оказался прав. Германия не превратилась в «тысячелетний рейх», а стала миролюбивой, законопослушной, демократией, так же как и Италия. Польша и Россия теперь — гордые, независимые славянские страны. Франция возродилась и играет ведущую роль в Европе. Еврейский народ не только сохранился, но приумножился и имеет собственную национальную государственность. Соединенные Штаты, которые Гитлер ненавидел, считая, что ими правят негры и евреи, стали величайшей мировой державой, а во время написания этой книги американцы избрали своим президентом чернокожего человека. Китай теперь — могущественное независимое государство, и Япония — нейтральная, демократическая и антимилитаристская страна. Британская империя ушла в прошлое, но в мире сохранилось и процветает Британское Содружество. Надежды Гитлера на создание пангерманской экономической зоны для жизнеобеспечения арийской расы не осуществились, как и планы завоевания Lebensraum. Война Гитлера действительно была «одним из тех катаклизмов, возвещающих наступление новой эры», но не той, о которой мечтал фюрер.
Вторая мировая война длилась 2174 дня, обошлась в 1,5 триллиона долларов и погубила более 50 миллионов человек[1408]. Это значит, что в продолжение шести лет каждый день погибали 23 000 человек, или шесть человек каждую минуту[1409]. На мемориальном кладбище Содружества под Анцио в Италии тянутся ровные ряды ухоженных могил, где покоится прах тех, кто погиб здесь в боях с нацистами. Семьям погибших было разрешено дополнить формальное перечисление на надгробиях имен, званий, номеров, возрастов, частей и дат гибели собственными трогательными надписями. Вот лишь некоторые из них. Надгробный камень двадцатисемилетнего капрала Шервудского полка Дж. Дж. Гриффина, убитого 21 марта 1944 года: «Пусть же солнце, погасшее для тебя в этой жизни, найдешь ты в Божьем царствии небесном». На могильном камне артиллериста А.У. Дж. Джонсона, погибшего на следующий день: «В память о нашем любимом сыне. Ты всегда в наших сердцах. Мать, Джойс и Деннис». Посмертное посвящение двадцатидвухлетнему младшему капралу Североланкаширского полка «Лойал» Р. Гору, убитому 24 февраля 1944 года: «Тебя нет, но память о тебе жива. Папа, мама, брат Герберт и сестра Энни». Рядовому Восточнокентского полка «Баффс» Дж. Р. Гейнзу, погибшему 31 мая 1944 года в возрасте тридцати лет: «Дорогому мужу и папе вечная память и любовь. Его жена и дочка Рита». Прошло почти семьдесят лет с той кровавой поры, но и сейчас горло сдавливает ненависть к Гитлеру и нацистам только за то, что они не дали маленькой девочке Рите расти с отцом, Энни и Герберта лишили брата, а миссис Джонсон — девятнадцатилетнего сына. Загубив пятьдесят миллионов жизней, Вторая мировая война действительно вошла в историю как самая чудовищная глобальная человеческая трагедия.