Оцепление было назначено на 4.30; выявилось, что благодаря предшествующей личной разведке руководителей и соблюдению тайны оцепление было совершено в кратчайший срок и уклонение евреев оказалось невозможным. Прочесывание гетто следовало по приказу начать в 6.00. Но из-за темноты начало было отодвинуто на полчаса. Евреи, обратившие внимание на происходящее, стали большей частью добровольно собираться на проверку на всех улицах; с помощью двух вахмистров удалось в первый же час привести несколько тысяч к месту сбора; когда остальные евреи увидели, в чем дело, то они примкнули к колонне, так что предусмотренную полицией безопасности на месте сбора проверку из-за громадного и неожиданного скопления народа провести не удалось (в первый день прочесывания рассчитывали только на 1—2 тысячи человек). Первое прочесывание закончилось в 17.00 и прошло без происшествий. В первый день было казнено около 10 тыс. человек. Ночью рота находилась в боевой готовности в солдатском клубе.
30 октября 1942 г. гетто было прочесано во второй раз, 31 октября — в третий раз и 1 ноября — в четвертый раз. В общем к месту сбора было пригнано около 15 тыс. евреев. Больные евреи и оставленные в домах дети подвергались казни тут же в гетто во дворе. В гетто было казнено около 1 200 евреев. Происшествий, за исключением одного, не было. На основании того, что евреям, которые укажут, где они спрятали золото, обещали жизнь, явился один еврей, сообщивший, что он спрятал массу золота. Один вахмистр пошел с ним. Но так как еврей все время медлил и просил вахмистра подняться с ним на чердак, вахмистр вернул его назад в гетто к месту сбора. Здесь еврей отказался, как все другие евреи, сесть на землю. Внезапно он бросился на одного всадника эскадрона, выхватил у того винтовку и палку и начал бить всадника. Только благодаря вмешательству солдат роты это нападение сорвалось. Так как огнестрельным оружием пользоваться было запрещено, то в завязавшейся борьбе еврея так ударили топором по голове, что он упал на землю и остался лежать. Он тут же был казнен.
1 ноября с 17.00 роту назначили во внешнее оцепление, а конный отряд отправился к своему месту стоянки. Особых происшествий не было.
2 ноября 1942 г. в 8.00 рота была отпущена из Пинска и отправилась маршем к месту своей стоянки. Рота достигла в 13.00 Кобрина, к 17.00 она снова достигла своих опорных пунктов.
Приложение к отчету о деятельности 10-й роты 15-го полицейского полка за время с 9 по 15 ноября 1942 г.
1. 9.11.42, в лесу севернее Жиричей было расстреляно мужчин — 2, детей — 6. Евреи.
2. 9.11.42, в лесу севернее Жиричей был задержан мужчина, русский. Передан СД.
3. 12.11.42, Мельники, южнее Малорыты, было расстреляно женщин — 2, детей — 5. Мужья расстрелянных перебежали к бандитам.
4. 12.11.42, Мельники, южнее Малорыты, сожжено две усадьбы, смотри пункт 3.
5 13.11.42, на железнодорожном перегоне Ковель-Брест расстрелян бродяга заподозренный в принадлежности к бандитам.
6. 14.11.42, Хочислав, задержан вооруженный бандит.
7. 15.11.42, Мельники, южнее Малорыты, было расстреляно женщин — 2, детей — 6. Мужья расстрелянных перебежали к бандитам.
8. 15.11.42, Заблоце, задержан мужчина заподозренный в принадлежности к бандитам, сожжено 8 усадеб.
Мюллер
обер-лейтенант и исполняющий обязанности командира роты
Итоги:
1) Производящие прочесывание обязательно должны иметь с собой топоры, секиры и прочий инструмент, так как оказалось, что почти все двери были или заперты, или на задвижке и их можно было открыть только силой.
2) Даже когда не видно внутренних входов на чердак, следует все же предполагать, что там находятся люди. Чердаки поэтому следует тщательным образом обыскивать.
3) Даже когда нет подвалов, значительное количество лиц находится в малом пространстве подполья. Такие места следует взламывать снаружи, или направлять туда служебных собак (в Пинске замечательно оправдала себя при этом служебная собака Аста), или забросить туда ручную гранату, после чего во всех случаях евреи немедленно выходят оттуда.
4) Следует твердым предметом ощупывать все вокруг домов, так как бесчисленное множество лиц прячется в хорошо замаскированных ямах.
Заур
капитан полиции охраны и командир роты
Приказ Гитлера о введении принудительного труда на оккупированных территориях от 8 сентября 1942 г.
[Документ ПС-556(2)]
Фюрер и верховный
главнокомандующий вермахта
Ставка фюрера,
8 сентября 1942 г.
Создаваемые по моему указанию в районе группы армий «Запад» многочисленные береговые укрепления требуют использования и крайнего напряжения всей имеющейся в распоряжении в оккупированной области рабочей силы. Направление до сих пор на работу местной рабочей силы является недостаточным. Чтобы увеличить поступление рабочей силы, я предписываю введение трудовой повинности и запрета на изменение места работы без разрешения соответствующих местных властей в оккупированных областях. Кроме того, выдачу в будущем продовольственных и промтоварных карточек для трудоспособных сделать зависимой от наличия удостоверения о работе. Уклонение от работы на указанном месте и уход с работы без разрешения соответствующих властей будет иметь последствием лишение продовольственных и промтоварных карточек. Областное ведомство по строительству совместно с военным командованием или рейхскомиссаром издает соответствующие постановления по выполнению этих указаний.
Адольф Гитлер
IMT, vol.26, р.151.
Меморандум центрального бюро по учету Восточных народов
[Документ ПС-084]
Центральное бюро по учету
восточных народов
Берлин, 30 сентября 1942 г.
По вопросу: Современное состояние вопроса восточных рабочих.
Использование и обращение с привезенными в Германию иностранными рабочими из оккупированных восточных областей является вопросом, имеющим принципиальное значение не только для немецкого военного производства и обеспечения продовольствием, но и для осуществления немецких планов управления бывшими советскими районами. Два круга задач затрагиваются тем, каким образом будет решена проблема, возникающая в результате ввоза в Германию миллиона представителей восточных народов:
1. Развитие военного положения.
2. Осуществление германских планов руководства на Востоке после окончания войны.
...Использование рабочих с Востока имело значение для образования политического мнения восточных народов об «оккупирующей» власти, с чем надо было с самого начала считаться во всех мероприятиях но вербовке, использованию и размещению их в Германии, ибо в связи с необходимостью принимать во внимание помощь местного населения на огромных пространствах в тылу фронта, фактор настроен и я, не поддающийся воздействию распоряжений и приказов, имеет ощутимое военно-потенциальное значение.
Вместо того чтобы обратить внимание на это, вербовка, использование, а также размещение и т.д. так называемых «восточных рабочих» рассматривались с точки зрения технического использования рабочих и требований полиции безопасности для того, чтобы ведающим этим вопросом командным инстанциям можно было доложить о выполнении в срок программы по количеству, а также о безопасности немецкого народа и предприятий. Одновременно пришлось умолчать о некоторых фактах, которых можно бы было избежать и последствия которых по сей день стоят жизни тысячам немецких солдат. Эти факты... следующие:
1. Понятие «рабочей силы» из оккупированных областей СССР было сужено до трудового и социального понятия «восточный рабочий»; для этих рабочих были созданы «условия работы особого рода», которые эти лица должны воспринимать как несправедливость.
2. Вербовка восточных рабочих и работниц часто производилась без достаточной проверки вербуемых, так что с каждой сотней вывозилось 5—10 больных детей. А в общем вербовка производилась вместо применения законной рабочей повинности с помощью полицейских насильственных мер (аресты, карательные экспедиции и т.п.).
3. Использование их на предприятиях проводилось без учета профессии и образования, по случайной принадлежности к тому или иному эшелону или транзитному лагерю.
4. Размещение проводилось не так, как обычно размещались иностранные рабочие, а в усиленно охраняемых лагерях за проволокой, выходить из которых не разрешалось.
5. Обращение со стороны охраны было, как правило, неразумным и грубым...
6. Питание в лагерях для восточных рабочих, используемых в горном деле и в промышленности, было настолько плохим и недостаточным, что обычно хорошая производительность труда содержащихся в лагере быстро снижалась и часто имели место случаи заболевания и смерти.