пепельнице осталась недокуренная сигарета. По коже шли мурашки, а сердце безжалостно билось о ребра, не давая успокоиться.
– Добро пожаловать домой.
Они с трудом пересекли стройбазу, кое-как дотащили раненого до медпункта, оставляя на линолеуме мелкие пятна крови. Их провожали изумленными взгляда. За ними побежала молодая, слегка полноватая, девушка. Работники станции останавливались, перешептываясь между собой и пропуская вперед странную троицу. Спецназовца аккуратно положили на медицинскую кушетку. Перебрав всевозможные баночки и склянки, с трудом обнаружили нужные лекарства. Медика на посту не оказалось, и Марина взяла всю заботу на себя.
– Жалок век человеческий.
В углу образовалась кошмарная девица. Ее фигурку соткал мрак, прячущийся в мелких трещинах на полу и в стенах.
– Зачем она хотела его убить?
В помещении повисла пауза.
Кошмар как-то странно скукожилась и начала грызть нижнюю губу.
– Можешь не стараться, я все знаю. Та девчонка, она твоя половина. У меня с ней произошел контакт. Она знает, зачем я здесь. Она знает, кто ты. Твои просьбы о победе всего лишь фальшь, ты хочешь соединиться с ней и воздать этому миру за свои травмы и обиды. Поэтому ты доводишь одного человека за другим, хотя никакого права на это не имеешь.
– Допустим. – Девица демонстративно сложила руки на груди. – И что ты теперь будешь делать?
– Все то же самое.
Кошмар фыркнула и тотчас же растворилась.
– Трусиха, – фыркнула Марина.
В помещении стояла гробовая тишина. Марина любовалась маленьким огоньком на кончике сигареты. Мельчайшие кусочки пепла падали на стеклянное дно и тут же переставали тлеть. Какое-то время тяжелые мысли одолевали ее, не давая спокойно вздохнуть. “Жизнь изменилась, и далеко не в лучшую сторону. Мы столкнулись с неизвестным для нас миром, где установлены другие правила. Неужели такое событие, как чернобыльская катастрофа, смогла так резко изменить жизнь? Повернуть все так, как будто ты пробудился ото сна и попал в самый настоящий кошмар…”
– Я смотрю, тебя не больно-то радует возвращение к живым.
Он промолчал.
– Тебя хоть как звать?
– Сергей. Но настоящее имя – Александр.
Марина усмехнулась:
– Отлично! И не объяснишь почему?
– Я один из тех, кто был в момент аварии. – Сергей-Александр присел на кровати. – Прошло десять лет, а я до сих пор как в аду. Родители умерли еще до катастрофы, с женой мы разбежались, и все эти годы я маюсь в нестерпимом одиночестве. Я решил изменить свою жизнь. Я взял себе другую фамилию, другое имя в надежде, что прошлое оставит меня в покое.
– Но оно тебя не оставило.
Мужчина кивнул.
– Закурить есть?
Марина встала со стула и, прикурив сигарету, отдала ее Александру.
Тот спустил ноги с постели и затянулся, прикрыв веки.
Сигаретный дым поднялся до белоснежного потолка.
– Тридцать с лишним лет, и нихуя нет, – произнес после долгой паузы Сергей-Александр, – я думал, я надеялся, что рано или поздно моя жизнь наладится, что будет все как у всех, но…
– Не получилось.
Александр закивал.
– Нас послали в Припять, чтобы отловить девчонку, – начал свой рассказ он. – Она шандарахнула молнией в автобус, внутри которого были люди. Никто не выжил, все сгорели заживо.
– А зачем вы вообще присматриваете за этой девчонкой?
– Распоряжение Генпрокуратуры.
Марина удивленно приподняла бровь:
– Вот как?
– Боровые сообщили им о некоем человеке по кличке Долгожитель. Так вот, этот Долгожитель уже всем кому только можно насолил. И теперь его ищут. Уже который год найти не могут.
– И как этот Долгожитель связан с девочкой?
– Он бросил ее в реактор умирать.
Глава XXII
Время стремительно улетучивалось подобно песку в жаркой пустыне. Мелкие песчинки секунды, более крупные – минуты, а сам песчаный оазис напоминал дни, месяцы и даже годы. Но сколько бы воды не утекло, весна пришла слишком поздно – в апреле, десять лет назад, стояла сухая и душная жара. За окном бушевала настоящая зимняя метель. Горсть снежинок ударила в стекло. Ветер игрался с деревьями, что находились в паре метров от станции.
Марина в последний раз прополаскала белоснежную тряпочку, напоминающую свернутый в несколько раз бинт, в воде и водрузила ее на разгоряченный лоб мужчины. Несколько дней у Александра наблюдалась высокая температура. Марина ни на шаг не отходила от него, пытаясь вытащить его с того света.
– Зачем ты это делаешь?
– В смысле?
Марина отошла от кушетки и, налив воды в чайник, водрузила его на плитку.
– Зачем ты ухаживаешь за мной?
Она усмехнулась:
– Не любви ради, это точно. Скажем так, если ты умрешь, нам всем придет конец.
Сергей-Александр приподнялся на постель, опершись локтями об мягкую перину.
– В каком смысле?
– Ты уже забыл про девочку? – Марина повернулась к нему, держа в руках чашку с дымящимся напитком.
– А разве она может что-то сделать?
Марина рассмеялась:
– У тебя проблемы с памятью, Сашенька!
Саша хмыкнул:
– Ничего подобного. Просто я не думаю, что девчонка сможет устроить катастрофу номер два.
– А никто и не говорит об катастрофе. Точнее, об ее повторении. Понимаешь, тут такое дело, я в Чернобыле-то неспроста, – Марина достала сигарету из пачки и, поднеся зажигалку, прикурила. – Несколько лет назад пропали двое моих детей. Мальчик и девочка, Витя и Лиза. Мой горячо любимый супруг увез их в неизвестном направлении, а про меня наплел, что я якобы умерла от радиации. В общем, если коротко и по существу, мои дети пропали, и лишь один человек может мне в этом помочь. Хотя это даже не человек, а существо, с маской человека. Оно поедает все, что относится к негативу – страх, боль, отчаяние. Таким образом оно набирает силу, чтобы в дальнейшем устроить армагеддон. Ну это я так, чтобы понятнее было. Та девчонка, что устроила войнушку в городе, ее настоящий образ. И она жаждет мести. То, что творилось в Припяти, это самая малость пиздеца, которого нам придется пережить.
– У тебя хоть дети есть. Пусть они далеко, но