Керр спрашивает, имеются ли какие-либо сведения о положении восставших в Варшаве.
Сталин отвечает, что восставшие в Варшаве рассеяны по четырем районам. Среди восставших имеется около 2,5 тысячи вооруженных людей. Для помощи восставшим на другой берег Вислы было переправлено четыре батальона из армии Берлинга, но они понесли такие тяжелые потери, что их придется отозвать назад. Кроме того, для помощи восставшим советское командование сбрасывало продовольствие, медикаменты и вооружение. Сталин при этом замечает, что вооружение, сбрасываемое с американских самолетов, часто не попадает в руки восставших, так как оно сбрасывается с очень больших высот.
Сталин говорит, что когда советские войска заняли Прагу, они, беседуя с жителями, спрашивали их, почему они восстали, не узнав, поддержит ли их командование Красной Армии. Жители Праги отвечали, что восстание началось слишком рано потому, что, когда советские войска приблизились к Варшаве, немцы объявили, что они уведут из Варшавы все мужское население. Действительно, немцы начали охоту за мужским населением, даже с собаками. Сейчас повстанцы в Варшаве рассеяны немецкими войсками и многие из них прячутся в водосточных подземных трубах, боясь немцев. Население Варшавы голодает. Вообще же восстание в Варшаве создало большие трудности для Красной Армии, так как, ввиду того, что повстанцы находятся в различных районах Варшавы, советская артиллерия лишена возможности действовать против города (на самом деле, как мы помним, у советской артиллерии в тот момент просто не было боеприпасов. — Б. С.).
Керр говорит, что генерал Бур пытался установить с советским командованием связь по подземному телефонному кабелю.
Сталин отвечает, что генерал Бур вообще не обнаружен. Он, видимо, находится вне Варшавы и командует только своей радиостанцией. Что касается контакта с ним по подземному телефонному кабелю, то в этом нет необходимости, так как контакт может быть установлен по радио. Советские войска поддерживают с повстанцами контакт, узнают от них, попали ли к ним сброшенные с самолетов грузы и т. д. Такого рода контакт поддерживается как по радио, так и путем посылки повстанцами людей и приема от повстанцев их представителей».
23 сентября Бур-Комаровский докладывал в Лондон: «Сегодня установлена связь с радиостанцией маршала Рокоссовского. Прошлой ночью принимали дальнейшие советские сбросы с боезапасом и продовольствием. Происходит советско-немецкая артиллерийская дуэль с превосходством советского огня».
То, что даже в условиях нехватки снарядов советская артиллерия имела превосходство над немецкой в районе Варшавы, доказывает, что у немцев здесь были сосредоточены не столь уж значительные силы артиллерии. Да и избытка снарядов, вероятно, не было.
В постановлении Совета министров польского правительства в изгнании на случай вступления Красной армии в Варшаву, изданном 23 сентября 1944 года, в частности, говорилось:
«В случае занятия Варшавы советскими войсками в ближайшие дни и прежде чем будет достигнуто польско-советское политическое соглашение, правительственные органы и АК в Варшаве могут оказаться в отношении Советов незащищенными польско-советским договором. Вместе с тем, их морально-политическое положение в мире и у союзников необыкновенно сильное, что может служить в какой-то мере сохранению их от ликвидации и поставить их в положение стороны, с которой Советы должны будут считаться. Возможности уйти в подполье или покинуть Варшаву нет. Это могут сделать только отдельные люди. Остается только явное выступление в роли хозяев с использованием морально-политической позиции, достигнутой ценой такого самоотвержения и таких жертв».
В этом и была причина того, что войска 1-го Белорусского фронта не стали брать Варшаву в сентябре 1944 года, ожидая, пока Армия крайова и прочие примкнувшие к ним повстанцы в Варшаве вынуждены будут сдаться немцам. У участников Варшавского восстания к тому времени был солидный авторитет в мире, в том числе в общественном мнении Англии и США. Поэтому невозможно было без большого шума ликвидировать созданные повстанцами органы власти и разоружить варшавские отряды Армии крайовой. А легализация формирований лондонского правительства грозила возникновением крайне опасного для советской стороны двоевластия в Польше, причем в условиях, когда большинство поляков симпатизировало польскому правительству в изгнании, находившемуся в Лондоне, и Армии крайовой, а не марионеточному Польскому комитету национального освобождения. Здесь нельзя было даже полностью полагаться на лояльность ПКНО бойцов просоветской 1-й армии Войска польского. Неслучайно к повстанцам присоединились солдаты из армии Берлинга, переправившиеся за Вислу. А Берлинг, в свою очередь, без проверки на политическую благонадежность принимал в ряды своей армии бывших членов Армии крайовой, что стало одной из главных причин его смещения с поста командарма.
24 сентября 1944 года командующий корпусом «Варшава» генерал Монтер (генерал бригады Антоний Хрушчель) докладывал в Лондон:
«Советский офицер, о котором я докладывал, сообщил, что он получил инструкции в штабе маршала Рокоссовского. Он передал следующие вопросы:
1. Какие у нас есть потребности.
2. Как нам представляются советские действия в Варшаве и наше взаимодействие с ними. Цели для советской артиллерии в расположении города.
Монтер передал радиограмму маршалу Рокоссовскому, в которой излагал оперативно-тактические детали плана овладения Варшавой войсками 1-го Белорусского фронта во взаимодействии с повстанцами».
Офицер, как кажется, так и не добрался до штаба Рокоссовского. И никто с повстанцами взаимодействовать не собирался.
27 сентября штаб 1-го Белорусского фронта в донесении в Генштаб подвел неутешительные итоги десанта 1-й польской армии: из 2614 человек, переправившихся на восточный берег, обратно вернулось 627 человек, в том числе 289 раненых. Некоторые из пропавших без вести, по показаниям вернувшихся, пробились к отрядам Армии крайовой в различных районах города.
Неудача десанта стала одним из предлогов для освобождения З. Берлинга от командования 1-й польской армией. 26 сентября 1944 года на имя Г. К. Жукова поступил рапорт от представителя Генерального штаба Красной армии генерал-майора Свиридова с предложениями кандидатур на должность заместителя Берлинга. На этом документе имеется резолюция
«Т. Семенову (то есть Сталину. — Б. С.). Изучая Берлинга, я пришел к выводу, что он армией командовать не может. Лучше было, если бы его назначили заместителем Роля-Жимерского (командующего вооруженными силами ПКНО. — Б. С.), а вместо Берлинга командармом назначить генерал-майора Перхоровича, который сейчас командует 3-м гв. ск. 28-й
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});