— Хатшепсутов ворон… убить не убил, но напакостил капитально… — Он с гримасой согнул ногу. — Сейчас, подожди… приду в себя и соображу куда нас закинуло…
— Нечего тут соображать, я знаю где мы. Мы в Петербурге, рядом с «карманом бога». Ну, в смысле, именно отсюда я попала в «карман»… Видишь, след на воротах — во-он там, в углу справа? — На нижнем листе жести виднелся след от изгиба. — Это Мелиса открыла лазейку, чтобы я к тебе прошла, потом вернула всё на место.
Кайлеан взглянул на ворота.
— Вот как?.. — неопределённо отозвался он и встал. — Могло быть хуже.
Его заметно шатнуло.
Я вскочила и поддержала Кайлеана, только теперь сообразив, в каком он виде — рваная куртка в тёмных пятнах, джинсы тоже не в лучшем виде, одна кроссовка «просит каши»… и сумки не было. И тут же поняла — и моя сумка исчезла тоже… Медленно я осознавала — я и принц Эрмитании Кайлеан Третий находились в центре Петербурга — без документов, без копейки денег, — нищие, грязные и оборванные как бомжи… Кайлеан к тому же был ранен и вымотан нападением ворона, его состояние оставляло желать лучшего; к тому же, насколько я понимала, ему нельзя было пользоваться магией в нашем мире.
— Придётся поменять план действий, — растерянно сказала я.
Он горько усмехнулся:
— Да уж… полёт в бизнес-классе отменяется.
— Хорошо хоть лето. Тепло и погода неплохая…
Кайлеан взглянул наверх.
— Тучи, — сказал он. — Наверное, дождь будет.
Я тоже взглянула на жемчужно-серые тучки.
— Нет, это так, просто. Здесь так почти всегда, дождя не будет. Слушай, надо хоть как-то привести себя в порядок. Иначе будем привлекать к себе внимание. Так недолго и в каталажку загреметь… нам же это не надо?
— Каталажка крайне нежелательна. Если полиция что-то заподозрит и меня опознают, случится большой скандал. У Эрмитании будут неприятности.
— Здесь недалеко река… грязь смоем, я тебя осмотрю… можешь идти?
— М-могу, — ответил Кайлеан, сделал несколько шагов и снова пошатнулся. Я заметила, что он хромает, подскочила и подставила плечо.
— Обопрись на меня и пойдём. Здесь всё равно делать нечего.
Мы поковыляли к выходу.
Под одной из арок нам встретилась женщина с большим пакетом, из которого торчали перья зелёного лука. Она уступила дорогу, отпрянув к стене, и смерила нас выразительным взглядом. По выражению, появившемуся на её лице, можно было понять, какое впечатление мы производим на порядочных людей, — загульная парочка, не знающая удержу в развлечениях и резво катящаяся вниз по наклонной.
Подбородок принца Эрмитании надменно пошёл вверх. Кайлеан Георгиевич заметил и оценил взгляд встречной.
— Нам бы только до реки дойти… там я что-нибудь придумаю, — забормотала я, увлекая Кайлеана за собой. — Перед выходом на улицу наброшу на нас вуали — так… вообще… попробую придать общую благообразность. Не знаю, правда, насколько меня хватит — никогда ничего не делала с чужой внешностью, да и свою толком не меняла — только кудряшки выпрямляла, да и всё… честно говоря, никогда не думала, что это мне когда-нибудь понадобится…
Кайлеан, казалось, совсем меня не слушал и о чём-то усиленно размышлял, потом спросил:
— Твоя квартира где-то рядом?
Я затормозила, наткнувшись на невидимое препятствие.
— О нет-нет-нет… Туда мы не пойдём… Я не могу…
— Возможно там найдутся документы и деньги. Подозреваю, шанс небольшой, но его надо использовать.
— Всё равно не могу, — резко сказала я. — Просто не могу и всё. И деньги там вряд ли остались. — Я вспомнила Ангелину и её расстройство по поводу того, что я умираю прежде чем сообщила пин-коды от кредитных карточек. Наверное, она выгребла всё, до чего смогла дотянуться…
— Я схожу, осмотрюсь, и если всё в порядке — вернусь и пойдём туда вместе. — Он потянул меня вперёд.
Я упёрлась как осёл на горной дороге.
— Что там может быть в порядке? — Я постаралась совладать со страхом, но истерические нотки всё равно прорвались. — Вся комната в крови? Может, я ещё на свои косточки полюбуюсь?
От воображаемой картины я мелко затряслась, и Кайлеан привлёк меня к себе.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Ты была почти ребёнком, но проявила самообладание и ум, — заговорил он, медитативно поглаживая меня по голове. — Теперь ты уже не маленькая девочка, ты справишься, ты многое пережила, набралась опыта и стала ещё сильней…
Я уткнулась ему в грудь и насморочным голосом сказала:
— Не стала. И если я чего-то там набралась, то оно только что вылетело обратно — пробкой! Мне по-прежнему страшно. У меня ноги отказываются идти в ту сторону, не заставляй меня… — Тут у меня возникла ещё одна мысль, я с ужасом взглянула на Кайлеана. — А вдруг кто-то из ковена там поселился? С них станется! А я не хочу никого из них видеть!
Он поднял моё лицо за подбородок, вгляделся и мягко произнёс:
— Конечно, я пойду один. Ты просто подождёшь меня неподалёку.
Лучше подалёку, подумала я, с трудом пересиливая желание бежать, не останавливаясь, до канадской границы. Чтобы справиться с паникой, пришлось вызвать в памяти образ родителей, нуждающихся в помощи. Я проглотила слюну и сказала:
— Хорошо, идём. Только погоди, вуали сооружу.
С грехом пополам я облагородила нашу внешность, замаскировав ссадины на лице Кайлеана, а также самые крупные пятна и прорехи. Остальное, как я понадеялась, окружающие должны были принять за модные тенденции, усердно пропагандирующие стиль «пятый день ночую под забором». Ещё я попробовала смягчить ощущение неординарности, излучаемое Его Высочеством за версту, наколдовав ему очки от близорукости старомодного фасона. Потом отступила, чтобы оценить плоды своих усилий, и с досадой констатировала:
— Эх, пустое дело. Породу за очками не спрячешь. На тебе этот ужас даже стильно смотрится. Что ж вы, Ваше Высочество такое Высочество, а?..
Возможно, я была предвзята, как все влюблённые, но мне воображалось, что Кайлеан Георгиевич даже в самом ужасном рубище всё равно продемонстрирует миру, что тот лежит у его ног. Девушки будут закидывать его лифчиками и телефончиками, а мужчины в ужасе звонить в полицию, требуя устранить конкурента.
Кайлеан усмехнулся, будто прочтя мои мысли, и вдруг как-то пригнулся, выставив плечи вперёд и подслеповато сощурившись. Куда-то подевалась и королевская осанка, и хищность, и даже рост как будто уменьшился. В одно мгновение он стал похож на обычного городского жителя.
— А так?
— О! Так лучше… ты что же, применил магию?
— Нет. Просто умею ходить в разведку. Идём?
— Идём. Но считаю своим долгом предупредить, что я в разведку ходить не умею.
Он пожал плечами и произнёс:
— Это ничего, ты же со мной.
Эти простые слова смогли бы утешить любую. Я вздохнула и по кошачьей привычке потёрлась щекой о его плечо:
— Я рада, что я с тобой. Пойдём.
Мы вышли из-под арки и оказались в небольшом проулке. Проулок пустовал — ни людей, ни машин, но слева и справа виднелись более оживлённые улицы. Шеренга оболваненных стрижкой, но уже обросших листвой городских тополей уходила в обе стороны.
Я повертела головой.
— Как ни странно, пока не понимаю, где мы, надо пройти дальше… — Я напрягла память: — Вроде бы, тогда я прибежала оттуда. — Я кивнула налево. Мы неспешно — из-за хромоты Кайлеана — двинулись в том направлении.
На соседней улице я сразу же сориентировалась. Неподалёку находилась Космическая Академия и Чкаловский скверик, где когда-то… в прошлой жизни… я любила посиживать на скамейке, разглядывая настенное панно «История авиации».
И Малый переулок действительно был совсем недалеко, и Тучков мост… до нужного места мы добрались быстро… слишком быстро.
Кайлеан оставил меня маяться на углу, а сам направился к моему дому. Я в сильном душевном смятении глядела вслед. Кайлеан, видимо, сбросил маску. У него появилась походка охотника в лесу — мягкая, осторожная… Будь он действительно в лесу, под ногой не хрустнул бы ни единый сучок… даже хромота куда-то подевалась.