удивило. Вот уж так день открытий! «Лунные», стоящие насмерть, и посылают парламентёров, Гун-Гун с зачатками разума, а теперь ещё и рассудительный Эльт! Что дальше? Окажется, что палочки твикса на самом деле делаются не на разных фабриках? Нет разницы, кто Вупсень, а кто Пупсень?
Так или иначе, пришлось объяснить свою задумку:
— Основная армия врага только на подходе. Спуститься без нашего ведома у них не выйдет, да и путь неблизкий, дойдут не сразу. Так что всё в порядке.
— Но, командующий, разве вы не собираетесь заканчивать Игры? — вытянувшись по струнке, осведомился Гоа, продолжая пребывать в явной растерянности.
— Собираюсь, конечно, — подтвердил я, недобро ухмыляясь. — Но разве не лучше ли будет дать ещё один бой напоследок?
По лицу Эльта сложно было что-то сказать, но кажется, он был сильно не уверен в происходящем. День точно был ненормальным.
— Мы за вас умереть готовы! — заявил капитан, но как по мне прозвучало это куда менее уверенно, чем ему бы хотелось.
— Не волнуйтесь, ради меня умирать не нужно, — успокоил его я. — Только ради нового лучшего мира, который мы будем строить вместе.
— О, и когда начнём? — навострил уши Эльт.
— Ну вот закончу Игры, и можно будет приступать.
— Сражаться вне Игр… — вытаращился на меня Гоа.
— Да, а почему бы и нет? — я развёл руками, показывая, что не вижу никаких препятствий.
— Но ведь тогда могут погибнуть люди…
— Не вы ли, капитан, только что сказали, что они на это готовы?
Растерянность Гоа в этот момент была ощутима физически:
— Да, то есть нет, то есть так точно, разрешите идти!
— Идите, подготовьте своих людей морально к грядущему. На вас равняется вся армия!
Парламентеры добрались до нас лишь спустя час. К тому времени на склоне кратера успели показаться основные силы неприятеля, коих как по мне было даже как-то больше обычного.
Особенно меня смущали их флаги. Беглый осмотр в подзорную трубу не позволил найти что не так с ними, но интуиция твердила, что что-то здесь нечисто.
Убедившись, что переговорщики ближе чем на три сотни метров к нам приближаться не будут, а из вооружения у них только один штандарт, я подозвал Эльта:
— Следите в оба за армией неприятеля. Если они начнут спуск — немедленно готовьтесь к обороне.
— Так точно, командующий.
К моему изумлению, капитан взаправду взял две подзорные трубы и на манер бинокля начал пытаться в них что-то высматривать. Получилась скорее пьяненькая улитка. Тяжело вздохнув от этого зрелища, я, прихватив для солидности пару солдат из своей гвардии, отправился на переговоры.
Этот день точно старался удивить меня всеми возможными способами, потому что на переговоры со мной «лунные» прислали Альта Циона и графа Сайраса.
Особенно меня удивил, казалось бы, повешенный адъютант Ноа, который вдобавок обзавелся новенькой сержантской формой.
— Кто ж тебя снял, а? — поинтересовался я с неодобрением. — И зачем?
— Я, Рейланд, — ответил за него Леон.
— Знаете, вашим предательством вот нисколько не удивлён.
— Я никого не предавал, — граф грустно усмехнулся. — Мне велено находиться здесь лично королём Риверкросса и нести его волю. — Леон извлёк солидного вида манускрипт, который, наверное, должен был меня впечатлить, и зачитал его содержимое: — Леонар IV, король Ривекросса и сопредельных земель, титулы опустим, декларирует: Рейланд Рор объявляется вне закона и должен предстать перед судом по обвинениям в измене, посягательству на трон и жестокому обращению с пленными. То же самое касается всех, кто будет ему помогать.
Вздохнув и усмехнувшись, я вопросительно посмотрел на Альта, ожидая, что и он достанет какую-нибудь бумажку. Новоиспеченный сержант меня разочаровал и ничего доставать не стал, а просто ехидно сказал:
— Король Тофхельма присоединяется к декларации своего коллеги.
— Жаль, а то у меня в войсках, хе-хе, туалетная бумага закончилась, — демонстративно рассмеявшись, ответил я.
— Король предлагает сдаться, Рейланд, — продолжил гнуть свою линию граф. — В таком случае вам будет обещана замена смертной казни на пожизненное изгнание. Остальных ваших солдат это тоже касается.
— Сопротивление бессмысленно, — добавил Альт въедливо. — Даже если вы закончите Игры, вас всё равно поймают!
Я положил руку на свою саблю. Мне ничего не осталось, кроме как ответить с вызовом и уверенностью:
— Я и не собираюсь бегать. Придите и возьмите. Покажите, чего стоят ваши угрозы. Мы будем ждать вас здесь, у подножья башни.
— Вы безумны, Рейланд! Посмотрите, до чего вы дошли! — возмутился Леон. — С кучкой оборванцев…
— О, это не оборванцы, это моя гвардия, — прервал я его и бросил взгляд на своих подчинённых. — Да, ребята?
— Худшие из лучших, лучшие из худших!
— Неужели вы готовы отправить всех этих солдат на смерть… ради чего? — Не знаю почему, но на лице Леона появилось выражение противной жалости.
— Знаете, граф, у вас уже был шанс оценить мои планы, вы отказались. Могу лишь предложить сдаться и понаблюдать со стороны за тем, как этот мир изменится к лучшему, — с презрением и усталостью ответил я. — Обещаю в таком случае придумать не слишком жестокое наказание за предательство.
Леон в ответ только выразительно фыркнул. Пожав плечами, я развернулся и пошагал в сторону Саума, показывая, что переговоры закончены. Судя по тому, что армия солнечно-лунных вовсю уже спускалась в долину, следующий их этап оставалось ждать недолго.
То, что весь мир восстанет против меня, нисколько не вызывало удивления. Это было слишком очевидно с самого начала. В верхушках Ривекросса и Тофхельма будет мало моих сторонников, особенно учитывая, что я собирался их убить.
«Плевать! Это будет не первой и не последней моей победой. Когда Игры закончатся навсегда, и у этих трусов взаправду польется кровь, посмотрим, на что годятся их заявления и бумажки. Сколько найдётся желающих умирать за неизвестного мужика на троне, который правит просто потому, что ему повезло родиться в нужной семье!»
— Сначала тебе нужно будет одолеть Кейла Ресса, — напомнила, прерывая мои размышления, Ноа, вышагивая рядом со мной.
У меня имелась собственная версия того, как мне будет противостоять этот предатель:
— Уверен, стоит мне подняться на башню, как он в тот же момент всадит себе в бок клинок и начнёт кричать про проклятого Рейланда Рора, который вновь его обыграл.
— Ты, кстати, не задумывался над тем, что всё это время не он играет тебе на руку, а ты ему, м? — уточнило Наваждение.
— Нет, но если ты выдаёшь такие сентенции, то это повод задуматься над тем, не спятил ли я взаправду.
— Сектор безумие на барабане! — словно ведущий на какой-то телепередаче воскликнула моя персональная Ноа во весь голос.
Ловя очередной обеспокоенный взгляд от моих подчинённых, я не без