33 (Стр. 79) Предположение Пушкина оправдалось. В общем хоре восторженных отзывов о «Вечерах на хуторе близ Диканьки» прозвучали резким диссонансом выступления некоторых критиков, например Н. Полевого, обвинившего Гоголя во множестве грехов: в «желании подделаться под малоруссизм» и «скудости изобретения», в «отступлении от устава вкуса и законов изящного» и «ошибках против правописания» и т. д. («Московский телеграф», 1831, № 17; 1832, № 6).
34 (Стр. 79) «Les précieuses ridicules» («Смешные жеманницы») — комедия Мольера.
ВЕЧЕРА НА ХУТОРЕ БЛИЗ ДИКАНЬКИИздание второе
Рецензия Пушкина впервые напечатана в «Современнике». 1836, т. I. Текст даем по изд.: Полн. собр. соч., в одном томе, стр. 1249.
В. П. ГОРЛЕНКО
Яким Нимченко (ок. 1803–1885) — крепостной слуга Гоголя. Он сопровождал писателя в 1828 г. в Петербург и жил с ним до его отъезда за границу. Незадолго перед смертью Гоголь завещал «Якима отпустить на волю». Личность Нимченко, естественно, привлекала к себе внимание людей, интересовавшихся Гоголем. Сохранилось несколько устных рассказов Нимченко, записанных современниками. Настоящий рассказ, содержащий ряд подробностей о жизни Гоголя в Петербурге, был записан литератором В. П. Горленко и включен в его очерк «Миргород и Яновщина» («Русский архив», 1893, № 3, стр. 303–304). Рассказ о событиях полувековой давности был записан со слов глубокого старика — отсюда отдельные неточности в их изложении. Наиболее существенные оговариваются ниже.
35 (Стр. 81) Гоголь выехал в Петербург в декабре 1828 г.
36 (Стр. 81) В действительности А. С. Данилевский не был родственником Гоголя. Они были земляками и с детских лет связаны узами глубокой и, так сказать, «наследственной» дружбы. Близкими друзьями были еще их отцы и матери. Отсюда интимный, почти «родственный» характер их отношений. Гоголь, например, в письмах к Данилевскому называл его «добрым братом и племянником», а своим сестрам писал, что Данилевский — их «кузен» (см. В. И. Шенрок, «Н. В. Гоголь и А. С. Данилевский», «Вестник Европы», 1890, №№ 1 и 2).
37 (Стр. 81) См. воспоминания Н. П. Мундта, наст. изд., стр. 65.
38 (Стр. 82) Ср. рассказ Якима Нимченко об отношениях Гоголя и Пушкина в записи Г. П. Данилевского (наст. изд., стр. 459).
Н. И. ИВАНИЦКИЙ
Годы 1833–1834 были для Гоголя периодом мучительных раздумий о характере своей дальнейшей деятельности. Уже будучи прославленным автором двух книжек «Вечеров на хуторе близ Диканьки», он продолжает терзаться сомнениями в серьезности своего художественно-литературного призвания и едва не склоняется к мысли избрать для себя поприще историка. «Ничто так не успокаивает, как история»», — пишет он в ноябре 1833 г. М. А. Максимовичу (Полн. собр. соч., т. X, стр. 284).
Гоголь увлекается историей Украины. Он погружается в изучение специальной литературы и летописей, особенно тщательно исследует памятники народно-поэтического творчества. В конце 1833 г. Гоголь загорается мечтой оставить навсегда Петербург и уехать на Украину, занять кафедру всеобщей истории в Киевском университете. Ему оказывают в этом поддержку Пушкин и Жуковский. Но, не получив желаемого назначения, Гоголь остался в Петербурге и был определен адъюнкт-профессором по кафедре всеобщей истории в Петербургском университете.
Преподавательская деятельность Гоголя в Петербургском университете сложилась неудачно. Об этом свидетельствуют и современники и сам Гоголь. Он не смог установить контакта со студенческой аудиторией и уже вскоре после начала чтения лекций стал тяготиться ими.
Положение Гоголя в университете осложнилось еще одним обстоятельством: отчужденностью от него других профессоров и преподавателей. Многим из них казался странным приход на университетскую кафедру молодого человека, «не имеющего никакого академического звания, ничем не доказавшего ни познаний, ни способностей для кафедры — и какой кафедры — университетской!» (А. В. Никитенко, «Записки и дневник», т. I, изд. 2-е, Спб. 1904, стр. 263). Ф. В. Чижов, в то время также работавший в университете адъюнкт-профессором, рассказывает в своих воспоминаниях: «Гоголь сошелся с нами хорошо, как с новыми товарищами; но мы встретили его холодно» (наст. изд., стр. 225). Утверждение Гоголя в университете Никитенко объяснял «протекцией». На это же намекает и Чижов: «…самое вступление его в университет путем окольным отдаляло нас от него, как от человека». Гоголь сам хорошо чувствовал атмосферу неприязни, которая создалась вокруг него в университете. В одном из его писем мы находим прямое указание на этот счет. 22 января 1835 г. он обращается с просьбой к Погодину «изъявить свое мнение» о его исторических статьях в каком-нибудь из журналов, добавляя при этом: «твое слово мне поможет. Потому что и у меня, кажется, завелись какие-то ученые неприятели» (Полн. собр. соч., т. X, стр. 348). В конце концов обстановка для Гоголя в университете создалась невыносимая, и он без огорчения принял весть о своем увольнении.
Профессорская деятельность Гоголя крайне необъективно освещалась многими мемуаристами. Например, явно несправедливо оценивались его познания в области истории. Воспоминания Н. И. Иваницкого являются наиболее достоверным свидетельством современника о работе Гоголя в Петербургском университете. Многие детали этих воспоминаний подтверждаются свидетельствами самого Гоголя в письмах, ставших известными после опубликования настоящих заметок Иваницкого.
Николай Иванович Иваницкий (1816–1858) был слушателем Гоголя в Петербургском университете, по окончании его (1838) занимался педагогической и отчасти литературной деятельностью; сотрудничал в «Современнике», «Отечественных записках» и вращался в литературной среде, был близко знаком с Плетневым, Максимовичем и другими писателями; в 1853–1858 гг. состоял директором псковской гимназии. Иваницкий оставил после себя содержательные воспоминания и дневник, охватывающие период 20-40-х гг. (Опубликован в VIII вып. «Щукинского сборника», М. 1909, стр. 218–358; небольшой отрывок перепечатан в XIII вып. «Пушкин и его современники», Спб. 1910, стр. 30–37.) В них содержатся интересные факты о жизни Пушкина и Гоголя.
Настоящие воспоминания Иваницкого, которые мы условно озаглавили «Гоголь — адъюнкт-профессор», появились впервые в «Отечественных записках» (1853, № 2. Смесь, стр. 119–121) без названия, в форме письма к издателю журнала. Мы воспроизводим текст первопечатного издания.
39 (Стр. 83) Имеется в виду А. А. Краевский, издатель «Отечественных записок».
40 (Стр. 83) Гоголь был официально утвержден в должности адъюнкт-профессора 24 июля 1834 г., а в сентябре того же года приступил к чтению лекций. 31 декабря 1835 г. он был уволен «по случаю преобразования» университета.
41 (Стр. 84) Ректором Петербургского университета в это время был профессор истории А. А. Дегуров, занимавший этот пост с 1825 по 1836 г.
42 (Стр. 84) Неточно. Эта лекция была первоначально напечатана в 1834 г. в сентябрьской книжке «Журнала министерства народного просвещения» под названием: «О средних веках. Вступительная лекция, читанная в С.-Петербургском университете адъюнкт-профессором Н. Гоголем». В начале следующего, 1835 г., лекция появилась уже в виде статьи в первой части «Арабесок».
43 (Стр. 85) Во второй части «Арабесок» помещена статья «О движении народов в конце V века», посвященная теме «великого переселения народов»; в ней есть цитируемая Н. И. Иваницким фраза. Очевидно эта статья и представляет собой литературную обработку лекции, о которой упоминает мемуарист.
44 (Стр. 85) Об этом же сообщал сам Гоголь в письме к Погодину от 14 декабря 1834 г.: «Знаешь ли ты, что значит не встретить сочувствия, что значит не встретить отзыва? Я читаю один, решительно один в здешнем университете. Никто меня не слушает, ни на одном, ни разу не встретил я, чтобы поразила его яркая истина. И оттого я решительно бросаю теперь всякую художественную отделку, а тем более желание будить сонных слушателей… Хоть бы одно студенческое существо понимало меня. Это народ бесцветный, как Петербург» (Полн. собр. соч., т. X, стр. 344).