Наместник, несмотря на все его усилия, так и не выяснил, откуда этот легат вообще нарисовался.
Он узнал лишь то, что Орин Лан, был когда-то гвардейцем, а «красноперые» сейчас в сильном фаворе у Первого Слуги Народа. Тем более, дутая борьба с «Младой Раввеной» набирает все больше оборотов.
В ночь «Свержения Имперской Тирании», Орин был рядом с будущим Первым Слугой Народа, тогда таксиархом Гвардии Стиушем. Ну, а потом вдруг, неизвестно с каких причин, впал в немилость.
А может это хитрая игра со стороны стратега «красноперых»? Якобы, опального легата намеренно послали сюда, чтобы вскрыть связи Наместника Ласады и потом подгрести все под себя. Это конечно маловероятно, но учитывать такую возможность следует. Поэтому, ему следует поостеречься с принятием столь превентивных мер.
Прибывших к нему в Дамурск, бывалых кентархов и солдат он, собрав в один отряд, скопом отправил в дальнюю фортецию Хасан. А то лишь глаза мозолят, раздражая его своим показным рвением. Пусть там тащат службу, да и присмотреть за ними есть кому.
По регулярно поступающим доносам, они там тоже, подобно местному легату, рьяно взялись за дело, начали восстанавливать стены, изготавливать запас камней для сбрасывания со стен и даже начали рыть отсутствующий ров. На кой ляд, это им спрашивается надо? С Орином Ланом, одного поля ягоды. Ну, словно чистые дети, играющие в войнушку.
К битве с Кхандом готовятся, не иначе. Какая война, Совет Слуг Народа пошел на такие уступки, в том числе территориальные, что им ничего не угрожает.
Раввена открывала продовольственную базу армии Кханда в Ульяне, вблизи Дамурска. Только для хранения провизии, как это может им угрожать? Или взять ту же передачу спорных островов желтолицым, в русле реки Амгунь, с целью улучшения добросердечных отношений. И все это в одностороннем порядке. Мирная инициатива должна задобрить неспокойных соседей.
Однако, вернемся к нашей занозе в его сановном заду, он с кислым видом осмотрел бумаги.
Крыть было нечем, этот несговорчивый легат нарыл немало досадного на Кассия Удала. Эдак и до его неблаговидных делишек дойдет.
Естественно, ничего, конечно, ему за это не будет. Пошумят в белокаменной, ну пришлют пару делегаций с рутиной проверкой. Но этим столичным хапугам немало придется дать на лапу, а этого Наместнику, как раз и не надо.
Отрывать от своего, нажитого непосильным трудом, ой как ему не хотелось. Но, урезонить чересчур ретивого легата все-таки надо, заранее погасить тлеющий уголек, чтобы он случайно не разжег костер, грозящий обжечь его особу.
Ласада нахмурился и, небрежно бросив кипу бумаг на стол, словно невзначай, поинтересовался:
— Это все или что-то еще есть?
— Вот сумма, списанная, как вознаграждение на сбор сведений и оплату услуг лазутчиков в Кханде.
Наместник, с кислым видом глянул в цидулку. Ну да, скатано все грамотно, чего же тебе, легат, все неймется? Вечно зудящая праматерь комаров и то не придерется к этой бумажке.
Он непонимающе глянул на Орина:
— Ну и что? Все верно, денарии потрачены по назначению.
Обвиняющим жестом, ткнув пальцем в бумагу, легат возмутился:
— На самом деле у нас нет ни малейших сведений, о противостоящих частях кхандской армии на противоположном берегу!
Наместник, у себя в Дамурске, тоже не имел сведений о наличии войск узкоглазых, стоящих в его полосе, что уж говорить об этом задрипаном городке.
Мысленно проклиная легата, не умеющего жить со всеми в ладу и имея с этого свой интерес, он с нажимом, на последней фразе, произнес:
— Вы же знаете о политике добрососедского сотрудничества с Кхандом? А своими враждебными намерениями срываете процесс улаживания! Вы еще лазутчиков отправьте за реку!?
Легат жестко возразил напыщенному сановнику:
— Армия предназначена для ведения боевых действий и должна быть готова всегда защитить свою страну!!!
Наместник чуть не сорвался на крик. Никто так грубо, на его памяти, не смел с ним разговаривать:
— Вы меня, не учите легат!!! Последние решения Совета Слуг Народа заключенные с желтолицыми, Вы и их тоже считаете враждебным намерением по отношению к Равенне!?
На этот раз легату Орину хватило ума не возражать этому напыщенному павлину, хотя он имел свое мнение, крайне нелицеприятное и по поводу открытия Ульянской базы, и по поводу передачи Кханду Тарабаровых островов в устье реки Амгунь. На его взгляд, эти три небольших островка занимали очень выгодную стратегическую позицию, позволяющей контролировать реку вблизи Владипорта. В опасной близости для превентивного удара дислоцировалась 1-ая флотилия друнгария Маруна.
Вскипевший было наместник, не дождавшись возражений легата, попытался взять себя в руки. Ну, ничего, ничего, он удушит упрямца проверенным методом.
Придвинув к себе стопку бумаг, и бегло осматривая их, Наместник с ленцой в голосе, протянул:
— Вот вы утверждаете, что у вас все идет по распорядку, утвержденному Ставкой?
Он достал одну из подсунутых его людьми бумаг и, наслаждаясь отместкой, произнес:
— После осмотра гарнизона Илема, было выявлено ряд многочисленных нарушений. Ага, вот, к примеру, взять любой из докладов!
Ласада процитировал из кляузы:
— «Возле кухонного помещения кентархии понтонеров, дрова в поленницах, уложены неравномерно и без должного чередования. Обнаружена недостача двух кувшинов для хранения воды, стены побелены без должного усердия».
Он сурово перевел взгляд на легата. Впрочем, виноватее всех был вид у кентарха Гая Пулио, командира названого подразделения.
Легат не знал даже, что ответить на столь мелочную придирку.
Наместник обвиняющим тоном злорадно продолжил:
— Все это ничего, есть еще жалоба от жреца, что вы стратиотам не разрешаете утренние молитвы в честь благостного Солнца?
Жрец Гапон, присутствующий на совещании и, сдавший, что называется, легата Орина с потрохами Наместнику, елейно потупил сальные глазки. Ласада, внутренне возликовав, упрекающим перстом ткнул в цидулку:
— Вы нарушаете дарованную Советом армии свободу вероисповедования!
Орин Лан уверено отмел обвинение в святотатстве:
— Но, не в ущерб обучению солдат!?
Жрец сплел пухлые пальцы рук вместе и мягко укорил легата:
— Верование в божественную сущность Солнца укрепляет боевой дух солдат и, Вам легат, не знать ли об этом?
Вам следовало личным примером подвигнуть солдат, принимая участие в утренних молебнах!
С презрением глянув на жреца, легат твердо высказал свое мнение командира:
— Дух солдат укрепляет должная и упорная тренировка, хорошая еда и крепкий сон! А, Вы, прерываете обучение преждевременными подъемами на утренние молитвы? И еще требуете, воздерживаться от еды, уверяя, что голодание угодно божественному Солнцу!?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});