Читать интересную книгу Упущенный шанс Сталина - Михаил Мельтюхов

Место "Восточного похода" в стратегии Германии 1940–1941 гг. и силы сторон к началу операции "Барбаросса"

Вопрос о начале советско-германской войны всегда был одним из центральных в отечественной историографии и рассматривался преимущественно в идеологическом аспекте борьбы фашизма и коммунизма. Важная роль, которую сыграл Советский Союз в разгроме Германии во Второй мировой войне, ретроспективно использовалась в историографии для доказательства тезиса о том, что война на Востоке была для германского руководства главной целью, определявшей все остальные действия Берлина. Объясняя неудачное для Красной Армии начало войны, отечественная историография, вслед за сформулированной в речи И.В. Сталина от 6 ноября 1941 г. идеей о "нехватке у нас танков и отчасти авиации"1561, делала упор на количественное и качественное превосходство вооружений противника, подгоняя под этот тезис все статистические данные. Лишь в конце 1980-х гг. в литературе появились более объективные сведения на этот счет, и в начале 1990-х годов традиционная точка зрения была окончательно опровергнута. Однако наметилась тенденция: пользуясь неясностью вопросов качественного состояния вооружений, под этим предлогом сводить на нет советское количественное превосходство, и тем самым в новом виде реанимировать старую версию о немецком превосходстве1562. Ныне имеется возможность непредвзято рассмотреть вопросы о месте войны с СССР в стратегии Германии 1940–1941 гг. и о соотношении сил сторон на советско-германском фронте к началу войны.

В мае — июне 1940 г. Германии удалось кардинально изменить стратегическую ситуацию в Европе, вывести из войны Францию и изгнать с континента английскую армию. Естественно, что победы вермахта породили в Берлине надежды на скорое завершение войны с Англией, что позволило бы Германии бросить все силы на разгром СССР, а это, в свою очередь, развязало бы ей руки для борьбы с США. Не случайно именно в июне — июле 1940 г. традиционные антисоветские намерения германского руководства стали приобретать конкретное оформление. Однако в ходе "мирного" наступления на Англию в июле 1940 г. стало ясно, что скорого прекращения войны ожидать не следует. По мере развития военно-политических событий летом 1940 г. германскому руководству пришлось решать чрезвычайно сложный стратегический вопрос: следует ли сначала до конца разгромить Англию или же надо двинуться на Восток, сокрушить СССР, а потом уже сосредоточиться на войне с Англией и США.

Подготовка германским командованием операции "Морской лев" показала, что вермахт не располагает силами, способными обеспечить выполнение десантной операции на Британские острова. Цена же неудачного десанта была бы в политическом плане чрезвычайно велика. Кроме того, основные военно-политические события постепенно смещались в бассейн Средиземного моря и в Юго-Восточную Европу, что также привлекало внимание Берлина. Поэтому если в июле — августе 1940 г. германское командование практически не занималось планированием действий за пределами Европы, то по мере роста сомнений в осуществимости скорого вторжения в Англию и в эффективности применения против нее других средств военного воздействия периферийная стратегия приобретает все больший вес в германских планах войны против англичан. 12 августа 1940 г. ОКВ отдало распоряжение подготовиться к возможной переброске танковых сил в Северную Африку для наступления на Суэцкий канал, если "операция "Морской лев" не будет проводиться в этом году". 13 августа 1940 г. начальник штаба оперативного руководства ОКВ генерал-полковник А. Йодль подготовил для Гитлера докладную записку с оценкой обстановки, в которой предлагал для достижения капитуляции Англии пойти на "значительно более тесное военное сотрудничество держав оси, чем то, какое было до сих пор". Для этого следовало:

"а) продолжать воздушную войну до ликвидации в Южной Англии военно-промышленной базы страны. Все итальянские военно-воздушные силы, не введенные в действие в настоящее время в эти воздушные бои, должны быть использованы в них;

б) расширить подводную войну, ведущуюся с французских баз, введя в действие половину всех итальянских подводных лодок;

в) захватить Египет, если потребуется, с немецкой помощью;

г) овладеть Гибралтаром по согласованию с испанцами и итальянцами;

д) отказаться от проведения операций, без которых можно обойтись для победы над Англией и которые преследуют лишь военные цели, легко достижимые после победы над Англией (Югославия)"1563.

Однако на практике все эти предложения оказались благими пожеланиями, поскольку они не вызвали особого энтузиазма ни у итальянского, ни у испанского, ни тем более у вишистского правительств. Руководство Италии пока еще надеялось вести собственную параллельную войну с Англией, а Испания и Франция не спешили слишком тесно сближаться с Германией, выжидая развития событий. Таким образом, Германии не удалось в 1940 г. выполнить основную стратегическую задачу войны на Западе — полностью вывести из войны Англию и развязать себе руки для борьбы на других направлениях.

Германское руководство не могло не учитывать и все возрастающей помощи Англии со стороны США, которые постепенно переходили с позиции дружественного Лондону нейтралитета на позицию "невоюющего союзника" Англии. Правда, в Берлине не опасались возможности прямого военного вмешательства США в европейскую войну в скором времени, но вполне осознавали важность экономической поддержки Вашингтоном военных усилий Лондона. Стремясь удержать США от дальнейшего сближения с Англией, создать благоприятные условия для действий на периферийных ТВД и не допустить формирования антигерманской коалиции, Берлин приступил к созданию антибританского континентального блока, первым шагом к чему стало возобновление германо-японских переговоров о союзе. Для создания угрозы Англии в Средиземноморье следовало использовать вступившую в войну в июне 1940 г. Италию, которая, однако, нуждалась в определенной военно-экономической поддержке. В итоге 27 сентября 1940 г. Германия, Италия и Япония подписали Тройственный пакт, который должен был стать основой для создания более широкого континентального блока во главе с Германией, подчиненного задаче окончательного сокрушения Англии. По достижении этой цели Германия могла бы сосредоточить все силы на осуществлении похода на Восток.

В октябре 1940 г. Германия предприняла попытки привлечь в состав этого блока Испанию и Францию, а также инициировала переговоры с СССР. Москва, естественно, была обеспокоена продвижением Германии на Балканы, заключением Тройственного пакта и германо-финским сближением и не замедлила высказать Берлину свои претензии. Это наглядно показало, что СССР не собирается ограничиваться ролью пассивного зрителя, а стремится активно участвовать в европейских делах. Правда, эта позиция не соответствовала интересам Германии, но германское руководство решило все же путем переговоров выяснить возможность нового компромисса с Москвой и постараться использовать ее против Англии, не допустив русских далее в Европу.

Советско-германские переговоры ноября 1940 г. показали, что СССР готов присоединиться к Тройственному пакту, но выставленные им при этом условия были совершенно неприемлемы для Германии, поскольку требовали ее отказа от вмешательства в Финляндии и закрывали ей возможность продвижения на Ближний Восток через Балканы. Согласие Берлина на эти условия означало бы, что ему оставалась лишь возможность продолжения затяжной войны против Англии на Западе Европы или в Африке при постоянном усилении Советского Союза в тылу Германии. И хотя германское руководство не видело пока реальной опасности в позиции СССР, но и потенциальная угроза, исходящая со стороны столь мощного соседа, не позволяла просто игнорировать его позицию. Даже отказ от соглашения с СССР и продвижение на Ближний Восток через Балканы без согласия Москвы ставил бы германские войска в уязвимое положение, так как их коммуникации проходили бы в 800-км коридоре вдоль советских границ. Если же учесть, что советская граница находилась в 700 км от Берлина, тогда как с севера, запада и юга все побережье Европы контролировалось Германией, вся ближневосточная экспедиция становилась слишком авантюристичным предприятием.

По мере смещения центра англо-германской войны в Восточное Средиземноморье Германия расширяла свое проникновение в Юго-Восточную Европу, что в перспективе выводило вермахт на подступы к Ближнему Востоку. В германском командовании имелись сторонники более решительного наступления на этом стратегическом направлении, где в случае успеха Германия смогла бы получить контроль над крупнейшими нефтяными месторождениями и полностью обезопасить Средиземноморье от английского флота, что, в свою очередь, вело к укреплению позиций Италии и снятию внешней угрозы для всего юга Европы. Причем Германия располагала силами, которые вполне обеспечивали выполнение этой задачи, а антибританские настроения в арабском мире позволили бы Берлину иметь активную "пятую колонну" и поддержку в регионе.