Читать интересную книгу Исав и Иаков: Судьба развития в России и мире. Том 1 - Сергей Кургинян

Гораздо важнее уловить смысл политического таинства, превратившего Ципко-2005 в Ципко-2008. Таинство это называется «перестройка-2». Ципко ее чувствует и ржет, как боевой конь при звуке неояковлевской трубы. Что за труба-то? Аналитик элиты может о чем-то догадаться по списку «негодяев», который составляет Ципко-2008. Ципко-2008 знает, что Ципко-2005 мог бы легко попасть в такой список. И поэтому он хочет вовремя из списка выпрыгнуть.

Люди, прошу вас, доверьтесь нюху Александра Сергеевича Ципко! И поверьте мне, что я не о мелочах говорю, не об отдельных демаршах отдельных личностей. Я о тенденции говорю. О ТЕНДЕНЦИИ!

Ципко филигранно составляет список «негодяев». Не буду указывать на очевидные лакуны. Любой, кто прочитает внимательно, их обнаружит. Ох, как Ципко комически аккуратен! И в этой аккуратности — еще одна (сбился уже со счету, какая… ах да, 12-я!) вибрация перестройки — улавливание тенденции! Перестройщик дерзко бьет по тому, что не вписывается в тенденцию. А по тому, что вписывается, не бьет. Как-никак школа ЦК КПСС… Как говорил мне один высокий партийный журналист, в «Правде» работают не по директивам. Директивы — это для «Сельской жизни». В «Правде» работают ПО ТЕНДЕНЦИЯМ. Когда нет логики (мешанина правого и левого, коктейль из ничем не связанных между собой имен), нет последовательности (критикую нечто, неотличимое от того, что сам же вчера расхваливал), но есть определенная псевдоморальная исступленность, то это перестроечная вибрация. Улавливайте — и предуготовляйтесь.

А еще одна такая вибрация (13-я по счету) характеризуется сакраментальным словечком «не нравится». «Нравится»… «не нравится»… Люди вроде бы политологией занимаются, а ведут себя как невесты на выданье. Я не жених Ципко, чтобы ему нравиться… Между тем оперирование вышеназванным «нравится, не нравится» — не прерогатива отдельного человека. Это коллективная мода, она же вибрация.

Марк Урнов, с которым я когда-то дискутировал по телевидению (и который, по моему мнению, и умный, и вполне порядочный человек), не имея аргументов в споре, с неподражаемым видом сказал мне, что ему нечто не нравится. Ну, скажи, что противник неправ, вскрой содержание этой неправоты… Ах нет, «не нравится»! Вы вообще-то понимаете, что это значит? Даже Лигачев — и тот говорил Ельцину: «Борис, ты неправ». Он же не говорил ему: «Борис, ты мне не нравишься».

Искусствовед или театровед — и тот не имеет права сказать «не нравится». Он должен оценивать объективные эстетические достоинства и недостатки, хотя речь идет о такой субъективной вещи, как искусство. А тут люди называют себя учеными! Учеными! И упоенно оперируют словечком «не нравится». Ну, напечатайте в «Литературной газете» (и уж тем более в «Российской») крупными буквами: «Граждане России! Знайте, что Ципко не нравится то-то и то-то!» Граждане кивнут головой и проникнутся.

Вибрация № 14 — это… Ну, как бы сказать помягче… Фундаментальная неделикатность.

«Не нравится» — это, знаете ли, такая особая «фенечка». Синоним понятия «сволочь». «Не нравится» — это зачин. Вам сказали, что вы «не нравитесь»? Сейчас вам начнут рассказывать, какая вы сволочь. И не просто сволочь. Вы человек, лишенный совести. Доказательства не нужны. Поскольку Ципко — это абсолютный камертон совести (смотри описанную мною биографию), то ему виднее.

Но мало сказать «нет совести», надо ведь и порассуждать на эту тему. А аргументов — нет. Тогда их заменяют ассоциациями.

Ассоциативность — это вибрация № 9 в моей классификации. Я ее уже описал. Почему у меня нет совести? Потому что Юрьев якобы не хочет, чтобы русские изучали иностранные языки. А я ассоциативно напоминаю Ципко Юрьева.

Однако все не исчерпывается ассоциативностью как таковой! Вибрация № 9 («мне кажется, что похож на…») вплетается с вибрацией № 13 («мне не нравится») и с вибрацией № 14 («раз мне не нравится, то сволочь»). Такая мультипликация дает вполне однозначный результат. Строятся «антипартийные группы». Тут хоть Афанасьев, хоть Ципко — это одна и та же «дженерейшн». Партноменклатура, ставшая авангардом дебольшевизации.

Антипартийные группы… Их произвольным образом создают те же люди, которые проклинают Сталина как создателя этих самых (как им кажется, произвольных) антипартийных групп. А также Гайдара, который, как им кажется, похож на Сталина. Но им никогда не покажется, что они сами похожи и на Гайдара, и на Сталина — причем в их собственном описании.

Люди эти ссылаются на какие-то эталоны (ну, Струве или кто-то еще…). Если бы эти эталоны, воскреснув, могли прочитать тексты тех, кто к ним апеллирует… Тех, кто называет себя западниками и индивидуалистами и одновременно закатывает истерики в стиле шельмования произвольно объявляемых ими «групп» (а рекомендуемая западниками индивидуализация каждого случая? а доказательность?).

Демонтаж высоких западных норм осуществляется под аккомпанемент их истеричного восхваления. Альбац хочет быть западницей и носителем западных норм. А люди, преподающие журналистику в Гарварде, публично говорят, что ее метод диалога с собеседниками — это набор примеров попрания всех норм западной журналистики. И что они будут на этих примерах — как нельзя делать — учить своих студентов.

Скажут: «Так то Альбац, а не Ципко». Извините, я не о людях — о нормах. Я и в Альбац вижу симпатичные человеческие качества, например, хоть какой-то нонконформизм (штука редкая у нас сегодня, увы). И Ципко совершенно не собираюсь демонизировать А главное, меня люди в данном разбирательстве вообще не интересуют. Меня интересуют вибрации.

Лишь посему продолжаю заниматься «политической сейсмологией».

Итак, вибрации…

Если вы следите за тем, как они накладываются друг на друга, у вас не может не возникнуть потребность в каком-то объяснении таких психологических «дифракций и интерференций». За объяснением я предлагаю обратиться уже не к Чехову, а к Достоевскому. Конкретно к «Запискам из подполья».

Источники вибраций, они же актив перестройки, слишком долго жили двойной, подпольной, жизнью. Они уже не могут жить иначе. Они впитали в себя определенные стереотипы подпольного поведения и воспроизводят их уже автоматически, полубессознательно. Вчера они знали, что ненавидят Ленина, но отрекомендовывались верными ленинцами. Сегодня они знают, что Струве к ним никакого отношения не имеет, но отрекомендовываться будут, апеллируя к Струве. Держать в руках некое знамя и ненавидеть его… Не в этом ли общий корень всех исследуемых мною вибраций?

Вибрация № 15 — патент на любовь к народу. Патент выписывают себе сами перестройщики. Александр Сергеевич Ципко сам наделяет себя правом судить, кто любит русский народ, а кто нет. При этом он, конечно же, любит. А его оппонент, конечно же, не любит. Доказательства, опять же, не нужны и даже вредны.

Предположим, кто-то сказал, что «Россия — сука». Если этот «кто-то» свой, если он «нравится» и, соответственно, не «сволочь» (тут нужно добавлять дату: «нравится–2008», «сволочь–2008» и так далее), то он это сказал от избытка любви к России. От боли за нее. А также по причине своей бескомпромиссности, своего гордого нонконформизма, своей прямоты, готовности говорить правду-матку и так далее.

Ципко, например, фактически говорит, что русский народ — это вор, который все разграбил и в 1917, и в 1991 году. Но он это делает от любви к русскому народу. А также по причине наличия в нем, Ципко, других вышеуказанных благородных качеств.

В конечном итоге оказывается, что каждый, кто восхваляет русский народ (приписывает ему, знаете ли, какую-то там жертвенность, мессианство), его ненавидит. А каждый, кто народ хлещет по щекам, называя «шариковым» или вором, его любит. Так сказать, выражает свое нутряное чувство страдания по поводу недостатков любимой страны.

В итоге, конечно, окажется, что больше всех русский народ любит Новодворская. Но, во-первых, если нечто, неудобное для перестройщика, вдруг «окажется», то перестройщик этого не заметит. Или назовет казуистикой. А во-вторых, мало ли что когда «окажется»? А ну как для Ципко-2009 Новодворская станет идеалом? Или, наоборот, какой-нибудь ультрапатриот? В 2009 году узнаем…

Но, может быть, я что-то приписываю Ципко?

Может быть, он не говорил о шарлатанах и людях без совести?

Не говорил о некоем «сообществе» (в котором я, по его мнению, занимаю важное место) как о людях, собирающихся бросать русский народ в очередную мясорубку?

Может быть, это я поминал всуе предков Ципко, а не он моих?

Увы, я-то как раз оперирую конкретными высказываниями, а не произвольными ассоциациями. И я не просто оперирую этими высказываниями. Я хочу добраться до чего-то крупного, что маячит за ними. И лишь потому продолжаю скрупулезно анализировать.