Есть в городе сооружения и более скромные по размерам, но без них Бомбей не был бы Бомбеем. Это фонтаны, которых в городе великое множество, но нет среди них двух одинаковых. Вода бьет из пасти льва или тигра, из кувшина в девичьей руке или утеса; ее охраняют крылатые боги Ассирии и боги Египта, сказочные принцы, воины, нимфы… Не только восточное уважение к воде, дарующей жизнь, вложено в эти фонтаны. Здесь присутствует и уважение к бедняку, который пьет из фонтана или полощет в нем свою залатанную рубаху, а потом уснет тут же рядом под шепот его струй.
По вечерам бомбейцы гуляют в «висячих садах» на Малабарском холме, среди цветников и искусно подрезанных кустарников. Садовники-скульпторы придают им форму причудливых ваз с букетами, слонов, колесниц… В «висячих садах» разместилось и удивительное сооружение «Башмачок», любимый всей бомбейской детворой. Этот «Башмачок» точь-в-точь как тот, в котором жила матушка Хэббард из английской сказки, — с крышей и балконом, на который ведет внутренняя лестница. А в каблуке «Башмачка» прорублена дверь.
Бомбей действительно более космополитичен, чем любой другой город Индии, влияние западной цивилизации здесь чувствуется сильнее, чем где бы то ни было в стране — и во внешнем облике города, и в его стиле, и в резкости социальных контрастов. Бомбей трудно назвать «Индией в миниатюре», а между тем население города представлено практически всеми народностями: маратхами и гуджаратцами, кашмирцами и тамилами, пенджабцами и т.д., а также представителями всех основных каст страны — от высокородных брахманов до бывших неприкасаемых.
Не нарушают европеизированного облика Бомбея и культовые здания — индуистские, джайнистские, сикхские и мусульманские храмы, алтари, минареты, мавзолеи и гробницы. Среди них выделяются своеобразные сооружения, явно скопированные с древнеперсидских образцов, созданных более 2500 лет назад. Это храмы парсов — последователей зороастризма, которых сейчас чаще всего называют огнепоклонниками.
Парсы пришли в Индию из порабощенного Ирана, где не хотели оставаться в захваченной арабами стране. Они принесли с собой много новых для Индии знаний, в частности, в ремеслах, садоводстве, огородничестве и способствовали процветанию Гуджарата — области, где они первоначально расселились. Постепенно парсы перешли с персидского языка на местный, а древнеперсидский язык, на котором записана священная книга зороастрийцев «Авеста», сейчас знают только священники, которые совершают богослужения.
Зороастрийцы почитают четыре священных элемента Вселенной — воду, огонь, землю и воздух, поэтому погребальный обряд у парсов очень своеобразен. Поскольку тело умершего считается нечистым, его нельзя предать огню, воде и земле. Парсы хоронят своих покойников в «дагма» — особых сооружениях, которые в европейской литературе обычно называются «башнями молчания».
Дагма — это действительно невысокая башня с наружной лестницей, которая ведет на верхнюю площадку. Здесь вокруг глубокого центрального колодца тремя концентрическими рядами расположены неглубокие ниши. Умерших кладут в эти ниши и оставляют на съедение грифам. Во множестве слетаются птицы к трупу, от которого вскоре остаются только кости, которые по специально сделанным канавкам скатываются в колодец. Обильные дожди постепенно растворяют их, и все бесследно исчезает.
В алтаре парсских храмов постоянно горит огонь, который поддерживается щепочками сандалового дерева. Эти щепочки, как свечи в христианских церквах, каждый может купить здесь же и бросить в огонь. По численности парсов в Бомбее не очень много, однако их роль в политической и культурной жизни очень значительна. Из их среды вышли многие выдающиеся люди — видный физик Хоми Джехангир Бхабха, известный драматург и режиссер Ади Морбзан и другие.
КАРНАВАЛЬНЫЙ РИО
В самом начале XVI века у берегов нынешней Бразилии появились португальские завоеватели во главе с Гонсало Коэльо, которые вскоре начали вывозить в Европу ценное дерево «бразил», от которого и произошло название страны. А название бразильской столицы переводится как «январская река», однако никакой реки здесь нет, просто португальцы приняли вход в бухту Гуанараба за устье большой реки. Однако город на берегу залива основали только в 1565 году, когда португалец Эстасис де Са соорудил каменный обелиск — символ основания Сан-Себастьяна-де-Рио-де-Жанейро. Между двумя гранитными скалами — «Сахарной головой» и «Собачьей мордой» — позднее была выстроена небольшая крепость, возведены часовня и несколько домиков под соломенными крышами. Потом городские здания стали строить из белого камня, и теперь жители Рио называют себя индейским словом «кариоки», что означает «белый дом».
Если португальцы в свое время оценили удобство здешней гавани, то бразильцы использовали это чудо природы, чтобы построить неповторимый по красоте город. Известный бразильский архитектор О. Нимейер говорил: «Когда в Европе меня спросили, какой самый красивый в мире город, я ответил: Рио-де-Жанейро, а затем Нитерой, потому что оттуда можно смотреть на Рио».
Рио-де-Жанейро — действительно необычайно красивый город, о его красоте сложено немало стихов и песен. Золотой песчаный берег Копакабаны с севера прикрыт крутыми горными склонами, заросшими тропическим лесом. К югу расстилается чистая голубая даль открытого океана, вдоль набережных выстроились железобетонные небоскребы, а на боковых улочках кое-где сохранились старинные особняки, которые своими закрытыми ставнями как будто дремлют на солнце. За резными решетками чугунных оград — щедрая тропическая зелень, и чудится, что вот-вот оживет древняя индейская сказка.
Самое любимое занятие самих кариоки — вдохновенно воспевать достоинства своего города. Уже через пять минут задушевного разговора с любым старожилом Рио иностранец узнает, что ему выпало счастье прибыть в «сидаде маравильоза» — самый красивый город на земле. На создание его Господь Бог затратил пять дней из семи, израсходованных на сотворение всего мира.
Первой столицей Бразилии был город Сальвадор, но в середине XVIII века «золотая лихорадка» внезапно возвысила Рио, и в 1763 году он стал столицей государства. Однако шли годы, и теперь уже у Рио появился соперник. «Кофейный бум» в конце XIX века вызвал к жизни город Сан-Паулу, который рос на кофе, как на дрожжах. Еще в 1890 году в городе проживало всего 65000 человек, а уже через полвека его население достигло 2500000 жителей. Сан-Паулу превратился в крупный промышленный и торговый центр, и между двумя городами началось соперничество. Не раз патриоты Сан-Паулу доказывали кариокам, что пора переносить столицу страны на новое место — в глубь страны. Они приводили доводы, что перенесение столицы во внутренние районы будет содействовать их освоению, что строительство новой столицы окажется выгодным делом и оживит деятельность многих национальных компаний. Не надо забывать и о том, что прижатый к горам Рио уже не может больше расти.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});