V
Птантус смотрел на меня настолько пристально и грозно, что я понял, что он хочет запугать меня. Но на меня его угрожающий взгляд не произвел впечатления. Я нахально отвернулся от джеддака и со скучающим видом стал осматривать зал.
Он с размаху ударил кулаком по столу:
— Раб! Смотри на меня!
— Пока ты ничего не говоришь. Когда ты начнешь со мной беседу, я буду смотреть на тебя. И не ори. Я не глухой.
Он повернулся к офицеру:
— Не приводи этого наглеца сюда, пока он не научится вести себя в присутствии джеддака.
— Я знаю, как вести себя в присутствии джеддака, — спокойно ответил я. — Я общался со многими великими джеддаками Барсума и относился к ним так, как они того действительно заслуживали. Если джеддак — человек благородный, я отношусь к нему с почтением и уважением, если же нет, то я реагирую на его присутствие соответственно.
Намек был ясен, и Птантус побагровел.
— Ну, хватит, — сказал он. — Ты причинил много хлопот моему сыну Пиэксусу, к тому же ударил моего дворянина, нанес ему увечье.
— Может быть, этот человек и имеет титул, — парировал я, — но он не дворянин. Он ударил меня, когда я не мог его видеть. Это равносильно тому, что ударить слепого.
— Он прав, — раздался женский голос. Я обернулся и увидел Ройас.
— Ты присутствовала при этом, Ройас? — спросил Птантус.
— Да. Мотус оскорбил меня, а этот человек вступился. Мотус пнул его ногой.
— Это так, Мотус? — обратился Птантус, оглядываясь на человека с забинтованным лицом.
— Я совершил то, чего заслуживал этот вонючий раб, — промычал Мотус. — Раб вел себя нагло.
— Я согласен с тобой, — заявил Птантус. — Он умрет, когда для этого наступит время. Но я вызвал его не для суда. Я джеддак и могу принимать решения без чьих-либо советов. Я вызвал его потому, что воины утверждают, будто он может прыгнуть на высоту в тридцать футов.
Я не мог не усмехнуться, так как умение прыгать однажды уже спасло мне жизнь.
— Чему ты улыбаешься? — потребовал ответа Птантус. — Что тут смешного? Давай прыгай, да поживее.
Я посмотрел на потолок. Всего футов пятнадцать от пола. Я обернулся. От двери меня отделяло двадцать футов, и все это пространство было заполнено людьми. Оттолкнувшись, я легко перепрыгнул через них и оказался возле двери. Я мог бы запереть створки с обратной стороны, запрыгнуть на крышу и сбежать, но здесь все еще оставалась Лана. Поэтому я прыгнул через ошалевшую от неожиданности толпу зевак и назад, заслужив аплодисменты и возгласы одобрения.
— Что ты еще умеешь делать? — спросил Птантус.
— Я могу проучить Мотуса, если мне вернут меч, — ответил я. — И результат будет не хуже, чем от кулака. Если он, конечно, осмелится выйти против меня.
Птантус засмеялся.
— Я думаю, что позволю тебе это сделать, когда ты надоешь мне. Мотус — лучший фехтовальщик Барсума. Он убьет тебя.
— Я буду рад предоставить ему такую возможность. Уверен, что не потеряю своей способности прыгать после поединка. Впрочем, если желаешь увидеть еще что-нибудь, кроме прыжков, прикажи привести сюда девушку, которую схватили сегодня в лесу. Я смогу показать тебе весьма занимательные вещи.
Я знал, что если мне с Ланой удастся выбраться за ворота — мы спасены.
— Отведите его обратно, — сказал Птантус. — На сегодня я видел и слышал вполне достаточно.
Меня отвели обратно и приковали к дереву.
— Ну? — спросил Птор Фак. — Где ты был?
Я рассказал ему обо всем и добавил, что у меня есть надежда сразиться с Мотусом.
Над площадью опускалась ночь, вокруг стояла тишина, но тут я услышал голос Кандуса.
— Это хорошо, что ты заинтересовал Птантуса. Тех, кто не сумеет угодить ему, он подвергает страшным мучениям перед смертью.
— Надеюсь, что я еще смогу немного развлечь его.
— Смерть неминуема, но если мне удастся хоть чем-то облегчить твою участь, я с радостью это сделаю.
— Ты очень поможешь мне, если скажешь, что случилось с девушкой, которую взяли в плен вместе со мной.
— Ее поместили вместе с остальными рабынями, все они живут за дворцом.
— Как ты думаешь, что ожидает ее?
— Птантус и Пиэксус перессорились из-за нее. Они всегда ругаются, поскольку ненавидят друг друга. Пиэксус хочет эту девушку, а Птантус не желает отдавать. Так что пока она в безопасности. Но я должен идти, — сказал он. По его голосу я понял, что он встал. — Если я что-нибудь смогу сделать для тебя, дай мне знать.
— Ты можешь принести мне моток проволоки?
— Зачем?
— Просто для развлечения. Я собирался делать различные фигурки. Я не привык находиться в бездействии, и это занятие поможет скоротать время.
— Хорошо. Я принесу. Прямо сейчас. А потом распрощаюсь.
— Тебе повезло, что ты нашел здесь друга, — сказал Птор Фак. — Я пробыл в Инваке несколько месяцев, но у меня не появилось ни одного знакомого.
— Это все мои диковинные прыжки. Они уже не раз приносили мне пользу.
Вскоре вернулся Кандус с проволокой. Я поблагодарил его и он ушел.
Стояла глубокая ночь. По небу плыли две луны. Мягкий свет освещал площади, а быстро бегущая Турия бросала постоянно меняющиеся тени на алую траву.
Наши цепи были достаточно длинными, и мы могли сидеть рядом. Я видел, что Птор Фак с любопытством посматривает на проволоку. Наконец он не выдержал и спросил:
— Зачем она тебе?
— Ты будешь удивлен, — начал я, но тут же умолк на мгновение, почувствовав, что кто-то стоит рядом. — Ты даже не предполагаешь, что может сделать умелый человек с куском проволоки.
VI
Если бы даже я прожил на Инваке весь остаток своей жизни, я никогда не смог бы привыкнуть к ощущению того, что рядом стоит кто-то невидимый и подслушивает.
Но сейчас моего плеча коснулась мягкая рука, а затем раздался знакомый, приятный и мелодичный голос.
— Это я, Ройас.
— Я рад, что ты пришла, — сказал я. — Мне хотелось поблагодарить тебя за то, что ты поддержала меня.
— Боюсь, это не принесет пользы. Пиэксус не любит меня.
— Почему?
— Пиэксус хотел сделать меня своей женой, но я отказала ему. Птантус, хотя и ненавидит Пиэксуса, почувствовал, что затронута честь его рода. Дотар Соят, — проговорила она. — Я хочу, чтобы ты навсегда остался в Инваке и жил здесь, со мной.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});