Говорят, что В. В. Путин в 2000 году даже пытался национализировать ЦБ через внесение ряда принципиальных поправок в Федеральный закон «О Центральном банке Российской Федерации (Банке России)»[495]. Однако сторонники «независимости» центрального банка страны от правительства имели (и имеют) столь мощное лобби в Государственной думе, что эти попытки не увенчались успехом. «Даже «партия власти» – единороссы не поддержали в этом (попытке национализировать ЦБ – В. К.) Путина. Вообще никакие партии не поддержали, включая КПРФ. Что заставляет задуматься о природе наших партий»[496].
Последняя попытка В. Путина поставить центральный банк страны под государственный контроль относится к концу 2003 года. Эта попытка была озвучена заместителем Генерального прокурора Владимиром Колесниковым, тесно связанным с президентом В. Путиным (достаточно напомнить, что именно В. Колесников инициировал в 2003 году арест М. Ходорковского). Заместитель Генерального прокурора выступил с публичным призывом сделать центральный банк государственной структурой, подчинив его правительству или президенту страны. В этом же заявлении он предложил запретить взимание ссудного процента (сделать его нулевым). Он обосновал это необходимостью поставить под контроль государства официальные золотовалютные резервы (на тот момент они составляли 65 млрд долл.), которые правительство могло бы использовать для расплаты по внешним долгам, а также беспроцентного кредитования экономики. Естественно, что российские СМИ и стоящие за ними олигархи встретили подобные предложения в штыки. Правда, государственным властям в это время удалось добиться принятия Государственной думой решения о создании Стабилизационного фонда. В этом фонде предполагалось сосредотачивалась часть экспортных доходов, причём он должен был находиться в ведении правительства.
С учётом новой ситуации правительством был выбран иной вариант – создание банка, который бы действовал независимо от ЦБ и хоть в какой-то мере компенсировал бездействие последнего в сфере кредитной поддержки реального сектора[497]. В законе «О Банке Развития» специально оговорено, что новый кредитный институт не подпадает под регулирование и контроль ЦБ. Некоторые эксперты даже рассматривали создаваемый банк в качестве «конкурента» Банка России. В частности, обращалось внимание на то, что если уставной капитал Банка России составлял 3 млрд руб., то уставной капитал Банка развития был определен в 70 млрд руб.
Начавшийся в стране в 2008 году кризис не дал возможности Внешэкономбанку выполнять возложенные на него функции Банка развития. Он фактически занялся «раздачей» денег из Резервного фонда и федерального бюджета для спасения попавших в сложное положение банков и нефинансовых компаний. В первую очередь, деньги шли тем частным структурам, которые должны были выплачивать крупные суммы по ранее взятым кредитам.
Государственная денежно-кредитная система и ссудный процентВ случае перехода банковской системы в собственность государства за банками возможно сохранение права взимания процентов при выдаче ссуд. Подсудным и безрассудным банковский процент является лишь в том случае, если он попадает в карман частных лиц – ростовщиков. Но он может иметь право на существование в том случае, если он принадлежит всему обществу. В этом случае процент может направляться государством, действующим от имени и по поручению общества, на инвестиции, социальные программы, выплаты дополнительной заработной платы бюджетникам, повышение пенсий и т. п. При такой схеме диспропорций в национальном хозяйстве не возникает, т. к. процентные доходы идут на повышение платежеспособного спроса и равновесие между этим спросом и предложением товаров и услуг восстанавливается.
Итак, вопрос об отмене процента может и должен ставиться лишь в том случае, если банковская (денежная) система остаётся в руках частных структур (ростовщиков). При государственном статусе денежно-кредитных институтов вопрос об отмене процента теряет свою актуальность.
Резюмируя, можно сказать, что наиболее эффективный способ борьбы с «перекосами» в национальном хозяйстве, вызванными ссудным процентом, на наш взгляд, является перевод всей банковской системы в государственную собственность. В этом случае процент по кредитам перестанет быть «вирусом», дестабилизирующим и убивающим хозяйство. Он будет «обезврежен», и его можно будет использовать как эффективный инструмент управления национальным хозяйством.
Вместе с тем, отрадно, что всё чаще такие «крамольные» выводы приходят в головы других людей, естественно, не относящихся к гильдии «профессиональных экономистов».
Вот что, в частности, пишет в статье «Нужен ли ссудный процент?»[498] Андрей Максон: «… противоречие ссудного процента… приводит к дефициту денежной массы у населения, к росту их долгов перед банками и, в конечном счёте, к перераспределению собственности в пользу финансовой олигархии. Это обычный принцип ростовщичества, известный в древности и упоминаёмый ещё в Библии. И, тем не менее, я не выступаю за отмену процента. Почему? Дело в том, что ссудный процент является регулятором инфляции, регулятором развития экономики. Конечно, он работает как тормоз, но и тормоз бывает необходим. Иногда нужно снижать предложение денег в рыночной экономике, и ставка ЦБ может это проделать. Само же противоречие ссудного процента, приводящее к хроническому дефициту денег у населения, может быть разрешено за счёт государственных расходов, – деньги в экономику может вводить государство. Для этого необходимо просто вернуть государству возможность денежной эмиссии, которая сейчас исключена из-за «независимости» центральных банков».
Единственный комментарий, который хотелось бы сделать по поводу данной цитаты: в ведении государства должна находиться не только денежная эмиссия центрального банка (наличные деньги), но также денежная эмиссия безналичных денег, осуществляемая банками второго уровня. В этом случае не стоит называть их «коммерческими банками», поскольку получение прибыли в виде ссудного процента не должно рассматриваться целью и критерием оценки работы таких банков. Ссудный процент в их работе – не цель, а средство обеспечения эффективного использования финансовых средств получателями кредитов.
Вывод о допустимости умеренного процента в условиях государственной денежно-кредитной системы не является умозрительным. Мы имеем перед глазами живой опыт Советского Союза, в котором была государственная банковская система. Государственные банки выдавали предприятиям народного хозяйства кредиты, взимая при этом хоть и невысокий, но всё-таки процент. Взимание такого процента имело смысл. В частности, он был некоторой «прививкой» для заёмщиков, которая предотвращала развитие иждивенческих настроений у предприятий и стимулировала наиболее эффективно использовать полученные средства.
Вот что по поводу платности кредита в условиях социалистической экономики сказано в Большой Советской Энциклопедии1 (статья «Сущность и функции кредита»): «За пользование заёмными средствами государство устанавливает в плановом порядке плату в форме процента. Размеры процентных ставок дифференцированы по отраслям народного хозяйства, по видам ссуд и по срокам их использования. Средняя процентная ставка по всем ссудам Госбанка СССР в 1975 г. – 2,2 %»
Сегодня авторы, призывающие обращаться к изучению советского опыта организации и управления в сфере хозяйства и денежного обращения, рискуют прослыть «ретроградами», «отсталыми людьми», «врагами рынка» и т. д., и т. п. Так что вывод о необходимости восстановления государственного статуса денежно-кредитной системы страны «профессиональными экономистами» может быть расценен как вызов идеологии мейнстрима.
Но для обоснования вывода о том, что эффективная экономика возможна при государственной кредитно-денежной системе и использовании умеренного процента в кредитных операциях, можно обойтись без апелляции к опыту Советского Союза. У нас перед глазами имеется живой опыт Китая. Не будем сейчас погружаться в дискуссию по поводу того, что строит Китай, капитализм или социализм. Главное, что Китай имеет банковскую систему, находящуюся преимущественно в руках государства.
Там имеется три очень крупных государственных банка, которые имеют неофициальное название «политических». Это Государственный банк развития, Экспортно-импортный банк Китая, Сельскохозяйственный банк Китая. Они осуществляют кредитование проектов, включённых в государственные программы. Имеется ещё несколько крупных специализированных государственных банков, а также множество «обычных» коммерческих банков, в которых государство имеет те или иные доли (паи, акции). Из специализированных банков самым крупным является Торгово-промышленный банк Китая. По показателям активов, депозитов, чистой прибыли в 2008 году он стал крупнейшим банком в мире (хотя во многих западных рейтингах он не присутствует). Другие крупные специализированные банки: Строительный банк Китая, Банк Китая, «Цзяотун», «Чжаошан». В целом, по оценкам, 90–95 процентов всего банковского сектора китайской экономики находится в руках государства. В настоящее время проводится акционирование китайских банков, также ослаблены ограничения для присутствия на китайском рынке иностранных банков. Однако, по оценкам, в ближайшее время доля государства в капитале банковского сектора существенно не понизится.