– А если всю жизнь?… – кажется, прошептал Кэно, но Боорк не услышал его.
– Прошу всех оставаться на своих местах! Проверка документов! – прозвучал резкий голос от входа.
В кафетерий вошли несколько полицейских и офицер СБ в темно-сером мундире и с черным чемоданчиком в руке. Боорк почувствовал, как напрягся Кэно.
– Это обычная рутинная проверка, – сказал Боорк вполголоса. – Если документы у вас в порядке, можете ничего не опасаться. Если бы они кого-то искали, то действовали по-другому.
Один из полицейских тем временем встал в дверях. Эсбист со своим чемоданчиком, в котором находился переносной компьютер, устроился за свободным столиком, а трое полицейских не спеша обходили посетителей, собирали у них личные карточки и по одной подносили ему. Ничего кроме карточек полицейские не требовали.
Боорк спокойно расстегнул специальный непромокаемый кармашек на мундире и достал оттуда свою космофлотовскую карточку – небольшой прямоугольный кусочек пластика белого цвета с двумя синими полосками, с именем и личным номером Боорка, цифровым фото в анфас и профиль и чипом.
При всей своей внешней простоте личная карточка была настоящим чудом техники. Под тонкой защитной пленкой находился слой жидких кристаллов, который мог принимать любую окраску в зависимости от изменения статуса владельца. Чип содержал в себе разнообразные сведения о хозяине карточки чуть ли не с рождения – своего рода досье на самого себя, информация с которого считывалась и дополнялась только на специальных компьютерах Службы Безопасности. Карточка не портилась от влаги, не горела и не ломалась, подделка ее считалась невозможной. Каждый гражданин Империи должен был постоянно носить ее при себе, для чего в любой одежде предусматривался специальный кармашек.
Нашелся такой кармашек и на рубашке Кэно. Молодой человек уже совершенно успокоился и положил на стол рядом с боорковой свою карточку – обычную общегражданскую с зеленой и оранжевой полосами.
"Странно, – подумал Боорк. – Неужели родители парня не смогли снабдить его карточкой "Облеченного доверием", с широкой синей полосой, или даже "Наделенного ответственностью" – с узкой голубой по диагонали?…"
Но тут все посторонние мысли разом вылетели у Боорка из головы. Хватило одного взгляда на неброско одетого мужчину за соседним столиком, который смотрел на полицейских как кролик на голодных удавов. Он просто посерел от страха, а на его лбу крупными каплями выступил пот.
– Что с ним? – Кэно тоже заметил реакцию соседа. – У него не в порядке документы?
Мужчина нервно вертел в руках карточку с узкой ломаной красной полосой.
– Хуже, – прошептал Боорк. – У него штрафная карточка. Видите эту красную ломаную?
– Он совершил что-то серьезное?
– Нет, – Боорк покачал головой. – Если бы это было что-то серьезное, его бы посадили. Это какая-нибудь мелочь, скорее всего, работа в Особом Столичном Округе без разрешения.
– И что же теперь с ним будет? Его вышлют?
– Теперь нет, – мрачно сказал Боорк. – Его посадят. Лет на пять, а то и больше.
Человек за соседним столиком посмотрел на них безумным взглядом.
– Лопухнулся, – еле слышно заскулил он. – Великие звезды, как я лопухнулся… Игрушки хотел купить, детишкам… Трое их у меня, трое, и жена беременная!… Великие звезды, как я попал… Помогите, найдите ее… В Старом Городе, на Голодайчике, седьмой квартал, дом господина Грауха, ее зовут Таанехт… Хеле ка-Таанехт… Передайте ей, вот деньги… Прошу вас, хотя бы половину…
Полицейские были еще далеко, они проверяли посетителей в другом углу, и он быстро сунул Боорку небольшой сверток, а затем, опустив голову, скорчился за столиком, готовясь к неизбежному.
Боорк сжал кулаки. Его захлестнула волна сочувствия, смешанного с жалостью, и это было почти невыносимо. Ведь это и он когда-то носил в кармане штрафную карточку с красной ломаной. Но он ничем не мог помочь.
Глаза Кэно стали похожими на две ледышки. Он посмотрел на Боорка, затем на мужчину, скорчившегося за соседним столиком, затем снова на Боорка. И принял решение. Он снова засунул руку в специальный кармашек, немного повозился там, и в его руке появилась… вторая карточка! Почти полностью голубая, с золотой каймой по краям! Такая карточка могла принадлежать только…
– Принц первого ранга Тви оэро-Кэноэ Кэвирноэрон, – четкие строчки плыли и расплывались в глазах. – Вы племянник Императора?!
– Он самый, – сухо поклонился Кэно, впрочем, никакой не Кэно, а принц Кэноэ. – Спасибо вам за интересную беседу. К сожалению, она закончилась раньше и не так, как хотелось бы. Я уведу за собой полицейских, а вы расплатитесь по счету и немедленно уходите. Они могут вернуться, а я без спросу покинул дворец и не хочу, чтобы они знали, с кем я разговаривал. Прощайте, офицер. Желаю вам дождаться вашего звездного мгновения!
Принц Кэноэ поднялся и легким пружинистым шагом подошел к полицейскому, возвращавшему карточку очередному посетителю.
– Господа, – сказал он вежливым, но в то же время повелительным, не терпящим возражения тоном. – У меня больше нет времени ждать. Вот моя карточка. Я полагаю, вы можете сопроводить меня.
И не оглядываясь, небрежным жестом отстранив полицейского у входа, вышел из кафетерия. Полицейские вместе с эсбистом, спешно свернувшим свою аппаратуру, заторопились вслед.
– Вот ваши деньги, – Боорк протянул сверток мужчине за соседним столиком. – И давайте уходить.
Тот все еще никак не мог поверить в спасение.
– Что это?… Кто это был?… Великие Звезды…
– Принц Кэноэ, племянник самого Императора, – коротко ответил Боорк и покинул кафетерий, так и оставив мужчину со штрафной карточкой застывшим с разинутым от удивления ртом.
День тем временем привычно быстро подходил к концу. Наступил час пик, люди возвращались с работы, и вагон экспресса был переполнен. Вентиляция не действовала, было невыносимо жарко и душно, зато прямо над головой Боорка трещал и хрипел динамик радио.
"…со светлым образом Его Величества в сердцах мы все, как один человек, неуклонным шагом движемся к новым сияющим высотам, неся свет прогресса и порядка всем расам, населяющим галактику! Император! Народ! Держава!" – возвестил динамик конец очередной передачи. После короткой музыкальной паузы началась новая речь. Настроение Боорка медленно, но верно стало портиться.
Он вдруг почувствовал себя очень усталым и одиноким. И очень захотелось поехать на пункт дальней видеосвязи, выстоять длинную очередь, но все равно дождаться и набрать номер Миилен… Снова услышать ее голос, увидеть ее лицо, полюбоваться новой замысловатой прической…
Но Боорк знал, что никогда не сделает этого. После провала забастовки и увольнения со службы он сам настоял на разрыве. Она работала в небольшом издательстве, выпускающем, в основном, пропагандистские материалы и сборники речей, и связь с неблагонадежным могла обернуться для нее большими неприятностями. Потом потянулись долгие месяцы блужданий, случайных приработков, безденежья – ему не хотелось представать перед ней жалким, опустившимся неудачником, переговоры по видеосвязи становились все реже, а в прошлом году, когда она вышла замуж, и совсем прекратились.
"Нет, надо скорее уезжать отсюда, – думал Боорк. – Скорее в космос, подальше от старой планеты, здесь все слишком тяжело, слишком безнадежно… Здесь мне нет места… Скорее бы получить новое назначение…"
Его желание сбылось на следующий день. Наори рассчитал все верно – они действительно управились в двое суток.
– Повезло вам, господин младший-один, – пробурчал на прощание пожилой канцелярист, выписывая Боорку путевой лист на планету Тэкэрэо, – Старший штурман на транспорте – это, посчитай, те же привилегии, а на мозги капают не в пример меньше. Да еще новая линия открывается – это же какую вы, господин младший офицер, надбавку получать будете!
– Какая еще линия? – рассеянно спросил Боорк. – Тэкэрэо – и так самая дальняя колония. Куда же оттуда еще летать?