Читать интересную книгу Цвет волшебства (сборник) - Терри Пратчетт

— Учись, — отрезала Канина, перебрасывая лампу из одной руки в другую.

— Телепортация — это такая головная боль, — с отчаянным видом продолжал джинн. — Почему бы нам не пообе…

— Ну всё, — воскликнула Канина. — Пойду найду пару больших плоских камней и…

— Хорошо, хорошо. Возьмитесь за руки. Я сделаю всё, что в моих силах, но это может оказаться очень большой ошибкой. Как-то раз астрофилософам Крулла удалось убедительно доказать, что все различные места — это на самом деле одно и то же место и что расстояния суть иллюзия. Эта новость привела в замешательство всех нормальных философов, поскольку она никак не объясняла существование дорожных указателей. После нескольких лет ожесточенных споров этот вопрос был передан на рассмотрение Лай Тинь Видля, бесспорно величайшего философа на Диске[39], и тот, поразмыслив, объявил, что да, действительно, все различные места суть одно и то же место, просто это место очень большое.

Таким образом, порядок в умах был восстановлен. Однако расстояния и в самом деле чисто субъективный феномен, поэтому магические создания могут приспосабливать этот феномен к своим нуждам.

Впрочем, всё вышесказанное ещё не означает, что это у них получается.

Ринсвинд удрученно сидел среди почерневших от сажи руин библиотеки и пытался понять, что с ними не так.

Для начала — всё. Чтобы библиотека сгорела? Нет, невозможно. Это самое большое скопление магии на всём Диске. Оно служит фундаментом волшебства. Каждое заклинание, которое когда-либо было использовано, нашло отражение в одной из книг, собранных здесь. Сжечь их — это… это… это…

Но пепла не было. Сколько угодно древесной золы, множество цепей, груды почерневших камней, куча грязи. Но тысячи книг не так-то легко сжечь. От них остались бы переплеты и горки пушистого пепла. А здесь ничего подобного не было.

Ринсвинд пошевелил мусор носом башмака.

В библиотеку вела только одна дверь. Ещё там был подвал — даже не приподнимаясь с места, Ринсвинд видел ведущую вниз лестницу, заваленную головешками. Но все книги туда не вместились бы. И телепортировать их из библиотеки тоже нельзя — они были устойчивы к такой магии. Каждый, кто попытается проделать что-либо подобное, обнаружит, что его мозги вдруг очутились у него на шляпе.

Сверху послышался взрыв. Примерно посередине чудовской башни образовалось кольцо оранжевого огня, которое быстро поднялось вверх и понеслось в сторону Щеботана.

Ринсвинд повернулся на своём импровизированном сиденье и посмотрел на Башню Искусства. У него создалось отчетливое впечатление, что она тоже уставилась на него. У неё не было ни одного окна, но на мгновение ему померещилось, что среди разрушающихся башенок он заметил какое-то движение. Интересно, насколько в действительности стара эта башня? Старше Университета — это точно. Старше города, который образовался вокруг неё, словно каменистая осыпь вокруг горы. Возможно, старше, чем сама география. Ринсвинд знал, что некогда континенты были другими, а потом они вроде как сбились в кучку для уюта, словно щенки в корзинке. Может быть, волны скал принесли сюда башню из какого-то другого места. А может, она была здесь ещё до того, как образовался сам Диск, но Ринсвинду не хотелось задумываться над подобным вариантом, потому что тогда возникали неприятные вопросы насчет того, кто её построил и зачем.

Он исследовал свою совесть.

«Ничего не могу предложить, — ответила та. — Поступай как знаешь».

Ринсвинд встал и стряхнул с балахона пыль и пепел, удалив заодно значительное количество лезущего красного ворса. Сняв шляпу, он с озабоченным видом на лице попробовал выпрямить её верхушку, после чего снова надел шляпу на голову.

А затем нетвердым шагом побрёл к Башне Искусства.

В её основании была очень старая и маленькая дверца. Он ничуть не удивился, когда при его приближении она распахнулась.

* * *

— Странное место, — заметил Найджел. — Как забавно изгибаются стены.

— Где мы? — поинтересовалась Канина.

— И есть ли здесь спиртное? — подхватил Креозот и хмуро добавил: — Наверное, нет.

— И почему оно раскачивается? — продолжала Канина. — Никогда раньше не бывала в комнате с металлическими стенами. — Она принюхалась. — Чувствуете запах масла?

Джинн появился снова, впрочем, на этот раз он обошёлся без дымовых эффектов и блуждающих люков. От Канины он старался держаться подальше — насколько позволяла вежливость.

— Всё в порядке? — осведомился он.

— Это Анк? — спросила Канина. — Да, именно сюда мы и хотели попасть, но, в общем-то надеялись, что ты перенесёшь нас куда-нибудь, где будет дверь.

— Вы туда направляетесь, — уверил джинн.

— Но где мы сейчас очутились?

Замешательство джинна заставило мозг Найджела преодолеть все стадии размышлений одним скачком. Юноша посмотрел на лампу, которую держал в руках, и в порядке эксперимента встряхнул ее. Пол заходил ходуном.

— О нет! — воскликнул Найджел. — Это физически невозможно.

— Мы в лампе? — переспросила Канина. Их пристанище снова задрожало — это Найджел попытался заглянуть в носик лампы.

— Только не волнуйтесь, — посоветовал джинн. — И постарайтесь по возможности не думать об этом.

Он объяснил (хотя «объяснил» — это несколько неверное слово, и в данном случае оно означает «так и не сумел объяснить, хотя делал это довольно долго»), что группа людей вполне может преодолевать расстояния в небольшой лампе, которую держит один из них. Сама же лампа движется потому, что её несет один из находящихся в ней людей, и это происходит благодаря: а) дробной природе реальности, означающей, что каждую вещь можно рассматривать как находящуюся внутри всего остального, и б) творческому подходу к окружению. Фокус основывался на том, что законы физики замечали своё упущение уже после того, как путешествие было закончено.

— Но в данных обстоятельствах лучше об этом не думать, — заключил джинн.

— Это всё равно что не думать о розовых носорогах, — вставил Найджел и, когда все уставились на него, сконфуженно хохотнул. — У нас была такая игра, — пояснил он. — Нужно было всячески избегать думать о розовых носорогах. — Он кашлянул. — Не сказал бы, что это такая уж хорошая игра.

Он сощурился и снова заглянул в носик лампы.

— Ага, — согласилась Канина. — Дурная игра.

— Э-э, — встрял джинн. — Кофе кто-нибудь хочет? Музыку? Может, по-быстрому перекинемся в «Поход героя»[40]?

— А выпить есть? — спросил Креозот.

— Белое вино?

— Дрянное пойло.

Джинн, похоже, был шокирован.

— Красное вино вредно для… — начал он.

— Но на безрыбье и рак рыба, — торопливо перебил его Креозот. — Что угодно, только не суй в бокал всяких зонтиков. — Тут до серифа дошло, что с джиннами так не разговаривают. Он взял себя в руки. — Никаких зонтиков, заклинаю тебя Пятью Лунами Назрима. Также обойдёмся без кусочков фруктов, оливок, изогнутых соломинок и декоративных обезьянок. Приказываю тебе это Семнадцатью Метеоритами Сарудина…

— Я не любитель зонтиков, — мрачно перебил его джинн.

— Здесь довольно пусто, — заметила Канина. — Почему бы тебе не поставить сюда какую-нибудь мебель?

— А я вот не понимаю, — сказал Найджел. — Если мы все находимся в лампе, которую я держу, а я сам, пребывая в лампе, держу лампу поменьше, а уже в той лампе… Джинн изо всех сил замахал руками.

— Не продолжай! — взмолился он. — Пожалуйста!

Честный лоб Найджела избороздили морщины.

— Да, но меня что, так много или как?

— Всё циклично, но прекрати привлекать к этому внимание… О чёрт.

Они услышали едва уловимый, неприятный звук, который издала спохватившаяся реальность.

В башне царила темнота. Это был плотный столб древней темноты, которая пребывала здесь с начала времён и которую возмущало вторжение дневного света, нахально протискивающегося в башню мимо Ринсвинда.

Волшебник почувствовал движение воздуха, дверь у него за спиной закрылась, и темнота хлынула обратно, так аккуратно заполняя световую прореху, что вы бы даже шва не заметили.

Пространство внутри башни пахло древностью с легким намёком на вороний помёт.

Для того чтобы стоять в этой темноте, требовалась большая смелость. У Ринсвинда столько смелости никогда не было, но он всё равно стоял. Что-то начало обнюхивать его ноги, и Ринсвинд словно окаменел. Единственной причиной, по которой он не двигался, был страх наступить на что-то весьма ужасное.

Затем его руки мягко коснулась ладонь, похожая на старую кожаную перчатку, и чей-то голос произнёс:

— У-ук.

Ринсвинд поднял глаза.

Темнота всего лишь на миг уступила место вспышке яркого света. И Ринсвинд увидел, что…