прямо как вы, птицы. Гоняют мячи…
Да, да. Полотенце всё ниже, поправь уже его. Не ровен час, ты через пару лет узнаешь о моей аниформе, вспомнишь этот случай… И получу я внезапно по щам, сидя на завтраке и неизвестно за что.
Грэйнджер, наконец, завершила поиск, достав несколько открыток. Выбрала одну, макнула перо в чернильницу… Что?
Я обалдело уставился на маховое перо, вырванное из бедной птицы крупнее меня. Потом окинул взглядом помещение.
Комната в нормальном трёхзвёздочном отеле, где ты остановился на два-три дня. Казалось бы, что тут может быть, кроме Библии в ящике? У Грэйнджер на полке уже выложена стопка книг, на столе — пачка пергамента, несколько перьев и чернильница. Заехала она только сегодня. Впереди — плотная туристическая программа. А ты в курсе, что тут горничная убирается?
В комнату постучали. Грэйнджер заправила полотенце. Ну, наконец-то. Вошла похожая на Гермиону женщина.
— Доченька, мы выходим через час. Ты гот… Ой, кто это?
— Да, мам, только открытку отправлю. Это почтовая сова, помнишь, я рассказывала?
— Вот как? Она из этой вашей школы летела? Ты её хоть кормила?
— Ой, точно. Я сейчас.
Да чтоб тебя. Темнеет уже!
На столе появилась совиная печенька. Есть я не стал. Осторожно отодвинул коржик в сторону. Ногой. Гермиона этого не видела, а вот миссис Грэйнджер посмотрела на меня странно. Потом обратила внимание на объём текста в открытке.
— Кому пишешь послание?
— Мальчик один, Гарри Поттер, помнишь, я тебе рассказывала?
— Это тот, из сказки?
— Не из сказки, он на нашем факультете учится. Шляпа распределила его…
Женское щебетание. Нормальные парни в таких случаях безуспешно борются с зевотой. Нормальные птицы… да, вы правы — чистят перья. И не надо ржать. Чистка маховых перьев — это не поиск паразитов, а восстановление целостности опахала. Крючочки зацепляются за бородочки… и так с каждым пером. Техобслуживание. Вы же не ржёте, когда стекло автомобиля протираете два раза в день?
— Ты ещё не присмотрела себе парня?
Вот почему они здесь постоянно растрёпываются? Каждый раз, именно справа, и попробуй до них доберись…
— У нас очень важная миссия, мам. Нужно помешать одному злодею…
Я чихнул, чуть не подавившись собственным пером. Глянул на неё обречённо. Покачал головой. В отличие от Гермионы, мама смотрела не в открытку.
— Ваши совы удивительно умные, дочка.
Я покивал головой. И нетерпеливо посмотрел на часы.
— Это магия, мам… Кстати! — это уже ко мне. — Ты не могла бы отнести открытку ещё одному мальчику? Рону Уизли.
Я отрицательно затряс головой и отступил на шаг.
— Ну, пожалуйста. Он там же, где и Гарри Поттер.
Я вздохнул, закатил глаза.
— Я быстро… Ой! А ещё одному мальчику — Невиллу Лонг…
— НЕТ! — заорал я. Возмущённый совиный сип разнёсся по комнате.
— Ладно, ладно. Нет, так нет. Только Гарри и Рону. Надо было покупать свою сову…
Гермиона опять заскрипела пером. Я понуро уставился в стол. Отстучал лапой короткий ритм.
— Удивительно умная сова. Уж не знаю, сколько здесь вашей магии. Кстати, она не ест почему-то. Может, пить хочет?
Нет, не хочу. Ни есть, ни пить. Сначала есть-пить, потом гадить… Знаем, проходили. Еле проср… вернул систему в исходное состояние. У птиц учтён каждый грамм на борту. От ненужного избавляются немедленно, не накапливая. Проще обернуться лишний раз — оборот восстанавливает баланс углеводов и жидкости. Только на обед потом нужно взять больше каши и компота.
— Верно, — опять отложила перо Гермиона. — Я сейчас.
Они издеваются! Я с тоской посмотрел на темноту за окном. Возвращаться придётся кольцом, иначе уже не успею.
— Вот, нашла только это.
Передо мной поставили пепельницу. Чистую. В неё налили воду. Я поднял глаза. Две дамы заботливо смотрели на меня.
Вздохнув, я отодвинул ногой и пепельницу. Посмотрел на них. На открытку. На них. К сожалению, это лишь окончательно застопорило процесс.
— Мам, ты права, она какая-то и вправду очень умная.
С непреходящей тоской я посмотрел на часы. Потом подхватил телекинезом капельку чернил из чернильницы и ляпнул её кляксой на чистый лист пергамента. Падая, клякса сложилась в немного искажённую, но читаемую надпись:
— «Гермиона, напиши ты уже это письмо. Я на ужин опаздываю».
Сложно? После того, как удерживал в воображении кристаллическую решётку алмаза и все углы его огранки — это уже не так сложно. Даже с учётом того, что в теле совы я магически менее ловок.
На меня уставились две пары ошарашенных глаз. После чего девчонка взвизгнула и скрылась в ванной. Оттуда послышалась какая-то возня с одеждой и приглушённые ругательства. Заработал фен.
Это надолго. Нельзя же дописывать открытку без макияжа и с мокрыми волосами, верно?
Я посмотрел на оставшуюся миссис Грэйнджер, после чего в два приёма наляпал:
— «Мэм, я опаздываю. Пожалуйста, напишите девчачье поздравление на имя Рона Уизли. Всё равно его читать не будут».
— Почему же?
— «Рон не тот человек, которому нужна её дружба».
— Ваш конкурент, наверное?
Я спокойно ожидал, глядя на неё. До МакГонагалл тебе пока далеко по шкале провокаторов. А если сдашь ей экзамен — есть ещё магистратура у Снейпа.
— Гермиона напишет сама. Подождёте.
В ванной продолжали жужжать феном. Что ж.
— «Откройте окно, пожалуйста».
Она молча сложила руки на груди. Семья непуганых идиотов. Самое безобидное, что я могу сейчас сделать — убрать стёкла в рамах.
Ладно. Дешёвые понты — не наш путь. Налетевший со стороны входа в комнату игривый сквознячок весело разметал на столе лёгкие перья и пачку пергамента. Под шумок, до пола не долетела недописанная открытка и лист с моими кляксами. Сова тоже тихо исчезла из нашего мира.
Мало ли, что двум дамам могло привидеться в Сочельник? Зато семья Грэйнджер сегодня точно никуда не опоздает.
Глава 43. Новый чистый лист