Серсея не сдержала улыбки. Даже ее лорд-отец не обстряпал бы дело так ловко. Одним ударом она избавила Королевскую Гавань от воробьиной чумы, обеспечила Томмену благословение и уменьшила долг казны чуть ли не на миллион золотых драконов. С ликующим сердцем она позволила верховному септону проводить ее обратно в Чертог Лампад.
Леди Мерривезер, никогда не слыхавшая о Сынах Воина или Честных Бедняках, тем не менее разделила ее восторг.
— Они зародились еще до Завоевания Эйегона, — объяснила Серсея. — Сыны Воина — это рыцарский орден, члены которого, отказавшись от земель и имущества, поступили на службу к его святейшеству. Честные Бедняки, бывшие куда многочисленней, — это нечто вроде нищенствующих братьев, только не с чашами для подаяния, а с топорами. Они сопровождали путников от септы до септы, от одного города до другого. Эмблемой им служила семиконечная звезда, красная на белом, и народ звал их Звездами. Сыны Воина носили радужные плащи, серебряные доспехи поверх власяниц, а кристальные звезды были вделаны в эфесы их длинных мечей, и сами они тоже назывались Мечами. Святые, аскеты, фанатики, чародеи, истребители драконов и демонов… о них ходило много историй, но все соглашались в том, что к врагам святой веры они не знали пощады.
Леди Мерривезер схватывала все на лету.
— Таким, как лорд Станнис с его красной колдуньей?
— Именно, — захихикала, как девчонка, Серсея. — Не распить ли нам на обратном пути бутылочку наливки? В честь Сынов Воина?
— В честь Сынов Воина и королевы-регентши Серсеи Первой.
Серсея попивала наливку, сладкую, как ее триумф. Носилки будто плыли над городом, но у подножия холма Эйегона им встретилась Маргери Тирелл с кузинами — те возвращались с верховой прогулки. Нигде от нее покоя нет, раздраженно подумала Серсея.
За Маргери хвостом тянулись придворные, стража и слуги, многие с корзинами полевых цветов. Каждой из кузин составлял пару ее обожатель: Элинор — жених, долговязый оруженосец Алин Амброз, робкой Элле — сир Таллад, задорной толстушке Мегге — однорукий Марк Маллендор. Близнецы Редвин ехали с двумя другими дамами, Мередит Крейн и Янной Фоссовей. Все наездницы украсили волосы цветами. Джалабхар Ксо тоже примкнул к компании, и сир Ламберт Торнберри с повязкой на глазу, и красавец Лазурный Бард.
Маленькую королеву, естественно, сопровождал также рыцарь Королевской Гвардии, и это, естественно, был Рыцарь Цветов, блистающий белыми с золотом доспехами. Он больше не пытался обучать короля военным искусствам, но Томмен по-прежнему проводил чересчур много времени в его обществе. Возвращаясь от своей женушки, мальчуган каждый раз рассказывал что-нибудь новенькое про сира Лораса.
Маргери поравнялась с носилками королевы-матери. Щеки у нее горели, каштановые локоны ниспадали на плечи, и ветер играл ими.
— Мы собирали осенние цветы в Королевском лесу, — прощебетала она.
А то я не знаю, где ты была. Осведомители исправно докладывали Серсее о каждом движении Маргери. Нашей маленькой королеве не сидится на месте. Трех дней не проходит, чтобы она не отправилась на прогулку. То по дороге на Росби, полакомиться моллюсками прямо на берегу, то за реку, поохотиться с соколами. И на лодках она любит кататься — то и дело разъезжает по Черноводной. Когда на нее находит благочестивый стих, она едет в Септу Бейелора. Шьет она у дюжины разных портних, часто навещает золотых дел мастеров и даже на рыбный рынок у Грязных ворот заезжает — взглянуть на дневной улов. Горожане души в ней не чают, и она делает все возможное, чтобы подогреть их любовь. Раздает милостыню, покупает прямо на улице горячие пирожки, останавливается поболтать с торговцами.
Будь ее воля, Томмен проделывал бы то же самое. Она каждый раз приглашает его с собой, и мальчик вечно клянчит, чтобы мать его отпустила. Серсея несколько раз позволяла — хотя бы ради того, чтобы сир Осни был при Маргери чаще. Пока не разочаровалась в нем окончательно. «Помнишь тот день, когда твоя сестра отплыла в Дорн? — говорила теперь сыну Серсея. — Припоминаешь, что случилось на обратном пути в замок? Орущую толпу, камни, проклятия?»
Но король благодаря влиянию своей маленькой королевы оставался глух к доводам разума.
«Если мы будем появляться среди народа, нас будут больше любить».
«Толстого верховного септона они полюбили так нежно, что на кусочки его разорвали, — это святого-то человека!» Томмен надулся, когда она это сказала, — того Маргери, об заклад можно биться, и добивалась. Каждый день она всевозможными способами старается вбить клин между сыном и матерью. Джоффри быстро раскусил бы ее уловки и поставил жену на место, но Томмен гораздо податливей. Она понимала, что с Джоффом ей нелегко будет справиться, думала Серсея, вспоминая найденную Квиберном золотую монету. Чтобы дом Тиреллов мог править в свое удовольствие, Джоффри следовало убрать. Взять хотя бы замысел Маргери и ее гнусной бабки выдать Сансу Старк за Уилласа, увечного брата маленькой королевы. Лорд Тайвин упредил их, отдав Сансу Тириону, но девчонка успела снюхаться с Тиреллами. Они действовали заодно, поняла вдруг, содрогнувшись, Серсея. Тиреллы подкупили тюремщиков, освободили Тириона и отправили его по Дороге Роз вслед за женой-преступницей. Теперь они оба благополучно живут в Хайгардене, укрытые за розовой изгородью.
— Жаль, что ваше величество не поехали с нами, — продолжала трещать юная интриганка по дороге на холм Эйегона. — Там так красиво. Деревья стоят золотые и алые, повсюду цветы, много спелых каштанов. Мы их поджаривали и ели.
— Мне недосуг собирать цветочки в лесу, — молвила Серсея. — У меня на руках королевство.
— Только одно, ваше величество? — хихикнула Маргери. — А как же шесть остальных? Простите мне эту шутку. Я знаю, сколь тяжело ваше бремя. Часть его я могла бы взять на себя. Право же, я вам охотно бы помогала — это пресекло бы разговоры о нашем соперничестве из-за короля.
— Такие разговоры действительно ходят? — улыбнулась Серсея. — Как это глупо. Я ни одного мгновения не думала о вас как о сопернице.
— Отрадно слышать. — Девчонка не желала понимать, что ее обрезали. — Но в другой раз вы и Томмен непременно должны с нами поехать. Его величество будет рад, я знаю. Сегодня Лазурный Бард пел для нас, а сир Таллад показывал, как простолюдины сражаются на шестах. Лес так хорош осенью.
— Мой покойный муж тоже любил лес. — В первые годы их брака Роберт каждый раз звал ее с собой на охоту, но она увиливала, чтобы в его отсутствие побыть с Джейме. Золотые дни, серебряные ночи. Какую опасную игру они вели. Глаза и уши по всему Красному Замку, и неизвестно, когда Роберт вернется. Но опасность только придавала азарта их беззаконной любви. — Но за красотой порой таится угроза, — предостерегла королева-мать маленькую королеву. — Роберт в лесу потерял жизнь.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});