Эпилог.
Костер почти догорел, угли потихоньку начали подергиваться пеплом, но Таш не торопился подбрасывать туда хворост. Похлебку из последней горсти оставшегося у него пшена он уже сварил, сухари и кусок сала, завернутые в тряпицу, сложил рядом с котелком, чтобы Рил, когда проснется, сразу же нашла. А сам, вооружившись стекляшкой для дальнего зрения, полез на свое любимое дерево. Надо было посмотреть, как там дела у храмовников, чтобы решить, что делать дальше. То, что им надо было как можно быстрее возвращаться домой, было понятно даже гнедой кобылке, которая паслась неподалеку. Но насколько быстро это следовало сделать, Таш не знал.
Ему хотелось хоть немного дать отдохнуть Рил, которая отключилась, стоило им отъехать от храмовых стен на расстояние полета стрелы. Поэтому и только поэтому он поехал не по дороге, ведущей к столице, а к тому месту в лесу, где у него были припрятаны вещи и кое-какая еда.
Этой ночью он почти не спал. Только обнимая спящую Рил он окончательно понял, что она жива, что она с ним, и что они выбрались из проклятого места почти без потерь. Если, конечно, не считать потерей сильно убавившийся вес Рил. Таш ужаснулся, когда разглядел ее при свете костра – такой она не была даже в тот день, когда он ее купил. И заранее смирился с тем, что ребенка, наверное, уже нет. Слава богине, что сама жива, а дети – дело наживное, дети еще будут. Лежа рядом с ней, он осторожно положил ладонь на то место пониже пупка, где недавно жила его дочь, придумывая слова, которыми будет утешать Рил…. И с удивлением обнаружил не втянутый и прилипший к позвоночнику по причине крайней худобы живот, а напротив, тяжелый и плотный, настоящий живот беременной женщины, тем более заметный, что везде, кроме этого места торчали сплошные кости.
Значит, все-таки сберегла! Сохранила, хотя по всему видно, что одна богиня знает, чего ей это стоило. После этого ему стало совсем не до сна, хотя справедливости ради надо сказать, что он все-таки подремал пару часов перед рассветом. Но проснулся, едва только край неба начало светлеть. Надо было приготовить поесть, да и вообще… осмотреться.
Он приложил стеклянный кругляш к глазу, глянул на Храм и удивленно присвистнул, потому что Храма не было. То есть, вообще не было. Ничего. После того, как хорошо их там потрясло, Таш, конечно, ожидал, что разрушения будут немаленькими, но не настолько же. Похоже, что они с Рил, уехав, пропустили много интересного. На том месте, где стоял храмовый комплекс, сейчас высились только кучи светлого битого камня, кое-где вился дымок от уже потухших пожаров – и все. Ах, да, еще по всему периметру первой стены, от которой сейчас остались одни воспоминания, лежали и сидели люди. Спаслись, похоже, многие, если не все. Таш еще раз поводил стекляшкой туда-сюда. Нет, наверное, все-таки не все. Судя по всеобщей растерянности и опустошенности на лицах спасшихся, начальники погибли. Иначе народ вел бы себя по-другому – кучковался бы вокруг начальства, глазел с надеждой и ждал указаний.
Однако девочка хорошо поработала. Таш бросил взгляд вниз, на еле заметную среди ветвей Рил. Это ж сколько сил нужно, чтобы такое сотворить? Неудивительно, что она так отрубилась. Хорошо еще, что спит, раньше она после каждого своего "подвига" падала в обморок, ну, или была близка к этому. Силенок, что ли, прибавилось? Откуда, интересно? Ладно, проснется, сама все расскажет.
Может, разбудить, чтобы поела? Таш задумался, глядя на закутанную в потрепанное одеяло Рил. Или пусть еще поспит? Он еще раз посмотрел на развалины и спящих или слабо копошащихся вокруг них храмовников. Пожалуй, погони, можно не опасаться. По крайней мере, в ближайшие час-два, а там будет видно. Значит, пусть спит, время терпит.
Несмотря на дикую усталость, сон Рил был беспокойным. Она снова видела разваливающийся на части Храм, кричащих людей, со злобой протягивающих к ней руки и тут же гибнущих под падающими с небес камнями…. Все это повторялось по кругу, раз за разом, мучительно и безнадежно, и не было никаких сил вырваться из кошмара. Рил то убегала и пряталась среди развалин, то отбивалась от вездесущих храмовников. Странно, но несмотря на ненависть к ней этих людей, ненавидеть их в ответ она не могла. Слишком многие из них гибли у нее на глазах страшной смертью, или были ранены и их покореженные тела истекали кровью на вымощенных камнем площадях. Рил с ужасом смотрела них, все отчетливее понимая, что это ее вина, и убегать уже не хотелось. Хотелось все как-то исправить, восстановить, но ее магическая сила, которой по-прежнему она чувствовала столько, что можно одарить целый мир, почему-то отказывалась подчиняться. По щекам Рил давно уже текли бессильные слезы, перемешиваясь с летающей в воздухе пылью, и она их не сдерживала, потому что экономить воду было уже незачем.
– Не плачь, девочка! – Ясный, глубокий женский голос прозвучал рядом, почти над ухом. – Тебе не в чем себя винить!
Рил вздрогнула, оборачиваясь. И вдруг оказалась, что она находится совсем в другом месте. Открытая веранда большого дома, от свисающих плетей винограда на полу кружевная тень, темноволосая женщина в нарядном светлом платье пьет чай, сидя за плетеным столиком в плетеном же кресле. Венк почему-то на корточках, по-птичьи пристроился напротив нее на высоких перилах….
– Венк! – Рил бросилась к нему, обняла за талию, прижалась к теплому боку. В носу защипало, а в глазах стало горячо-горячо. – Венк!
Он осторожно обнял ее в ответ, одновременно садясь на перила нормально и уверенно закидывая ногу на ногу.
– Не реви, цыпленок, все нормально!
– Ты же умер! – Всхлипнула Рил.
– Вот еще! Кто тебе сказал такую …? – Беспечно улыбнулся он. Под укоризненным взглядом женщины за столиком осекся и даже слегка смутился, но опускаться до извинений не пожелал. – Не переживай, все нормально!
– Не надо плакать! – Ласково повторила женщина, обращаясь к Рил. – Ты все сделала правильно!
– А вы?… – От неожиданно пришедшей идеи Рил вскинула голову. Слезы мгновенно высохли на щеках. – Вы и есть та самая?… – Слово "богиня" выговорить не получилось, как-то некстати перехватило горло.
– Верно! – Засмеялась женщина. – Я и есть "та самая", кто поручил тебе сделать эту работу!
– А… А зачем? – Рил сжала ладонь Венка и с ненавистью посмотрела на совершенное, лишенное возраста лицо виновницы всех ее несчастий. – Зачем, я вас спрашиваю? Если "та самая", неужели самой трудно было разобраться со своими подчиненными??? Они ведь вам молились, а не кому-нибудь еще!
По божественно прекрасному лицу пробежала тень.
– Я не могла! – Беспомощно улыбнулась она. – Ты же знаешь, что такое "свобода воли"? Это мой дар каждому, я не могу его отнимать!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});